Крокодил из страны Шарлотты - Хмелевская Иоанна (читать книги онлайн TXT) 📗
– Не вижу никаких симптомов бешенства ни у тебя, ни у майора. Напротив, вид у вас позавчера был вполне довольный. Интересно знать, чему вы так радовались, или это тоже служебная тайна?
– Радовались, потому что все проясняется, – невозмутимо ответствовал Дьявол. – Твой Збышек – убийца, сейчас уже известно наверняка. Ну, почти наверняка…
Голову у меня вдруг как обручем сковало. Слава богу, подумала я, давление у меня пониженное, а то ведь так недолго и удар схлопотать.
– Ты что, рехнулся? – каким-то не своим голосом просипела я.
– Еще нет, хотя с тобой запросто рехнешься. Как бы ты ни мудрила, а майора с толку не собьешь, уж он дело знает… Збышек свое намерение давно вынашивал, даже яд припас. В доме у него нашли кучу всяких снотворных. Наверно, удастся это квалифицировать как навязчивую идею.
Я хотела было что-то сказать, но не смогла – ни своим, ни чужим голосом. Не то что слова – все мысли как ветром сдуло. Пришла в себя, лишь напившись холодной воды, после чего твердо заявила:
– Ты врешь!
– С чего бы мне врать?
– Не знаю. Может, это у тебя врожденное. Будь вы уверены насчет Збышека, ты бы сейчас к колбасе не цеплялся!
Ох, зря сказала, могла бы свою догадку при себе оставить. Вырвалось поневоле, в приступе отчаяния. И вот нате вам – стоило мне на секунду выйти из роли дурочки, как у Дьявола тотчас глаза загорелись.
– Так что ты все-таки с нею сделала?
– Сожрала! Выбросила в окно! Потеряла на улице, уронила в канализацию! Далась тебе эта колбаса!
Дьявол молчал, с живым любопытством наблюдая за мной. В каком-то закутке моего сознания, не сокрушенном диким страхом за себя, за несчастного Збышека, вдруг слабо забрезжила мысль о том, что я ведь, собственно, ничегошеньки не знаю. Не имею ни малейшего понятия о результатах следствия. В голове у меня один Копенгаген да тамошний конверт, а не мешало бы разобраться, что происходит под носом, в Варшаве. Такое ощущение, что и в здешнем воздухе витает какая-то тайна, в которую оба они, в отличие от меня, посвящены. Надо немедленно взять себя в руки, успокоиться и первым делом попытаться хоть что-нибудь у них выведать.
– Почему ты тогда сказал, что Роберт меня подставил? – вырвалось у меня.
– Ничего такого… – он хотел, наверно, сказать: «я не говорил», но вовремя спохватился и о чем-то задумался. – Ты была с Алицией, когда ее кто-то выслеживал. И молчишь об этом… Кого ты можешь выгораживать, как не Збышека? Допустим даже, что дело тут не в его личных обидах, допустим, Алиция влипла в какую-то сомнительную историю. Но с таким же успехом в ней мог быть замешан и Збышек.
– Почему из всего населения Варшавы вам понадобилось прицепиться именно к Збышеку?
– Потому что он один у нее побывал. Что Алиция оставила в Копенгагене? Доказательства его вины, которые ты хочешь уничтожить? Или, наоборот, – невиновности? Письма с угрозами ее убить? Или с описанием аферы, в которую он впутался?
– Какой аферы, опомнись! – сорвавшимся голосом выкрикнула я, чувствуя, как волосы на голове зашевелились. Нет, это уж слишком!
– Что там был за эскиз?
– Не знаю!..
– Зато я знаю. Никакого эскиза в помине не было. Ты ушла, потому что заявился Збышек. Тебе известно, что это он ее убил, но Алиция всегда чувствовала свою вину перед ним, и теперь ты исполняешь ее волю и покрываешь его. А зря, есть отпечатки пальцев, есть показания привратника, этого вполне хватит, не говоря уж о запасах у него в доме снотворного, достаточных, чтобы усыпить стадо слонов!
– Чушь собачья! – крикнула я в отчаянии.
Я собиралась разговорить его, что-нибудь вытянуть, а в результате сама потеряла дар речи. Нет, чутье меня не обманывает, во всей этой галиматье концы с концами не сходятся, но он меня совсем задурил. Ясно одно: Збышек в опасности, для него это может плохо кончиться.
Весь остаток вечера Збышек и маляр, увешанный колбасами, незримо витали в моем доме. На все мои протесты и расспросы Дьявол отвечал контрвыпадами. В конце концов я вообще перестала с ним разговаривать, тогда он тоже умолк и задумался – на сей раз надолго.
– Похоже, наломала ты дров, – подал он голос, когда я уже засыпала. – Соучастие в укрывательстве преступника…
Майор учинял мне допросы, после которых я начинала подумывать, уж не я ли совершила это убийство. Телефон у Збышека не отвечал, дома его тоже не удавалось застать, а тут еще опять позвонила сестра Алиции, домогаясь известий о теле. А у меня никак до этого тела руки не доходили, и в голове царил сплошной сумбур.
Збышек испарился совсем не вовремя, я даже не могла ничего узнать о маляре, который казался мне единственной уловимой в этом хаосе ниточкой. Копенгаген отдалился на другой конец света. Как личность сверх всякой меры подозрительную, меня уже совсем не посвящали в ход следствия. Ни майор, ни Дьявол не удосуживались теперь вообще отвечать на мои расспросы. Я набирала номер Збышека каждые полчаса, и днем и ночью. Проверила в бюро ремонта – телефон в полном порядке.
– Кому ты звонишь так поздно? – поинтересовался Дьявол, выходя из ванной в полдвенадцатого ночи.
– Збышеку, – буркнула я.
– Бесполезно.
– Это почему же?
– Мы, конечно, строим все более комфортабельные тюрьмы, – объяснил он, с достойной удивления аккуратностью укладывая брюки, – однако в камерах телефонов пока еще нет.
У меня мороз пошел по коже, даже в желудке вдруг сразу похолодело.
– Шутки шутишь?
– На этот раз не угадала.
Несмотря на поздний час, я кинулась звонить майору. Не хватило самообладания даже извиниться за беспокойство.
– Ну что ж, – как-то неопределенно протянул он в ответ. – Понимаю, вам это неприятно было услышать…
От сочувствия майора мне легче не стало – значит, не шутки. Я собственноручно подставила Збышека! Будь на его месте любой другой – здоровый, довольный собой и жизнью, – не страшно, пусть бы посидел. В свое время я бы все объяснила и человека отпустили бы с богом, целым и невредимым. Збышек – иное дело! С его здоровьем и характером можно сломаться за каких-нибудь пару дней. Он и на свободе-то почти перманентно в депрессии! Не говоря уж о прочих невротических хворях, от которых не помогают ни курорты, ни медицинские светила. Мало того, что Алиция его бросила, что жизнь у него пошла кувырком, так нате вам – еще и сажают по подозрению в убийстве! Это может навечно травмировать какого угодно здоровяка, чего уж говорить о Збышеке! Да неужто я брошу беднягу на произвол судьбы – мол, тут хотя бы собственную шкуру спасти! Единственное, что меня хоть как-то утешало, – это мое злорадство. Ну хорошо же, Дьявол, сам напросился! Выложу всю правду, а заодно все, что о тебе думаю, – и отряхну прах от ног своих. Посмотрим, каково тебе будет…
Назавтра прямо с утра я позвонила Михалу. Колбасу Ежи выслал срочной бандеролью, и я рассчитывала разузнать что-нибудь прежде, чем добровольно суну голову в петлю. Соединили нас через десять минут, благо он оказался дома.
– Слушай, Михал, скоро ты, наверно, получишь бандероль, – дипломатично сообщила я ему.
– Вторую? – удивился Михал.
– Почему вторую?
– Одну я уже получил. Какой-то идиот прислал кило вонючей колбасы.
– И что ты с нею сделал? – с замиранием сердца спросила я.
– Как что, выбросил в мусор. Не буду же я травиться колбасной палочкой!
– Будешь! – завопила я, позабыв о дипломатии. – Ты с ума сошел! Немедленно достань ее из мусора и съешь!
– Ты меня, конечно, извини, – осторожно начал Михал, – но, боюсь, ты малость того… У тебя случайно не горячка?
Я запаниковала. Неизвестно, в какой такой мусор выбросил он колбасу и сможет ли оттуда достать. Надо как можно больше заинтриговать его колбасной темой, не говоря ничего конкретного.
– Горячки у меня нет. А на колбасу не клевещи, она вполне съедобна. Надо только, чтоб не было вони, помыть ее щеткой под краном. Вытащи из мусора, а если уж не захочешь съесть, то по крайней мере разрежь на мелкие ломтики.
