Моя свекровь — мымра! - Милевская Людмила Ивановна (книги онлайн полные версии .txt) 📗
— О-о, извините, не знала, что вы сейчас водку сосете и с аппетитом закусываете под зверский секс. Ведь в этом ваша работа, кажется, заключается. Ах, извините, забыла: еще взятки, поборы-побои, крышевание и прочие мелочи. И в самом деле, каторга, а не работа.
— Слушай, ты, — донеслось мне в ответ.
Остальное не подлежит переводу на нормальный русский язык — правду, я вам скажу, не любит никто.
“Миленькая беседа, — подумала я. — Интересно, за что я налоги плачу? Но не на ту нарвались! Дармоеды! Лентяи! Я их заставлю работать! И не таких заставляла — мои мужья живое тому доказательство…
Впрочем, полуживое уже после меня”.
— Вот что, — грозно я заявляю, — со мной шутки плохи, сейчас же пришлите группу захвата, пока по-хорошему вас прошу.
В ответ лаконично:
— Куда прислать?
Я, растерянно глядя на Фросю, шепчу:
— Приплыли. Где мы находимся? Как им сказать? Ты поняла каков был маршрут?
Подруга в ответ, пожимая плечами:
— Кроме мешка ничего не заметила.
Я пылко обратилась к милиции:
— Вы должны понимать, что на нас надели мешки и утащили за город! Заточили в нищенский дом и держат здесь принудительно в антисанитарии, а я к джакузи привыкла!
— Отвыкай, — получила я глупый совет, — и чаще закусывай.
— Вам видней, — ответила я. — Не забывайте опохмеляться!
На том разговор и закончился — в трубке раздались гудки.
— Что это было? — спросила я Фросю, теряясь в догадках.
Она просветила:
— Наша милиция.
— И как же теперь? Не поняла, приедут спасать нас или оставят в лапах Якудзы?
Поражая меня пессимизмом, Фрося заверила:
— Конечно оставят.
— Ужас какой! Бессердечие! Беспредел! Бестактность! Бессвязность! Бессилие! Безмозглость! Бесславие! Бессистемность! Беспечность! Беспутность и беспробудность! Беспросветность! Бляд…
Как великий писатель, я знаю: у нас в алфавите букв тридцать (по-моему). Казалось бы, богатый ассортимент. Меня же на “б” заклинило. Сидела и тупо перечисляла все, что начиналось на “б” — приличного мало, должна вам сказать.
Фрося быстренько осознала, что я в шоке — в нормальном состоянии, как истинно русская, я не ругаюсь, но разве наша русская жизнь нормальное состояние знает?
Впрочем, не стоит о грустном — поговорим о смешном.
Фрося, видя мой шок, тревожно сказала:
— Сонечка, успокойся. Наша милиция очень хорошая, она просто не знает как нам помочь. Ну посуди, где нас искать? И сами не знаем, где мы находимся.
Точно! И сами не знаем!
Теперь меня загрызло чувство вины — так оскорбила милицию!
Захотелось их всех расцеловать, этих бессеребреников!
— Как я могла?! Там же одна беспристрастность! — с пафосом воскликнула я. — Бескомпромиссность! Бесшумность! Бессменность! Бесстрашие! Беззлобность и беззаветность!
— Соня, остановись! — испугалась моя Ефросинья. — Там много чего, перечислять, дорогая, замаешься. Давай лучше думать как сделать так, чтобы все это нам помогло.
Я согласилась:
— Правильно! Думать давай! Не часто со мною такое случается!
И в этот миг снова ожил мой телефон, и снова глас Вельзевула — хоть трубку к уху не прижимай.
— Ты где? — грозно возопила свекровь. — Если не скажешь мне по-хорошему…
Нашла чем пугать, я сама всех так пугаю.
И все же, из уважения к старине, я покладисто ей отвечаю:
— Я у подруги.
— Не лги! Ты с мужиками!
“В каком-то смысле она права, — подумала я, — но признавать это глупо”.
Поэтому я возражаю:
— Что? Я с мужиками? Сущая ерунда! С тех пор, как вышла за вашего Роберта, мужчины мне абсолютно противны!
Пусть знает, до чего ее сыночек здоровую бабу довел со своей дурацкой наукой. Она же как и не слышит.
— На молоденьких потянуло! — вопит.
Все по Фрейду — о чем сама думает, о том и зудит. Истину эту, конечно, скрываю, но доступно весьма объясняю, что слегка она неправа. И тут мне свекровь (злорадно так!) заявляет, что у меня есть Валет.
Как громом меня поразило: “Валет? Что за валет? В азартные игры я не играю. Или мать Роберта “крышей” стала слаба?”
Для прояснения обстановки задаю ей вопрос:
— Что за Валет, дорогая моя?
— Огромный Валет! — сообщает глас Вельзевула и добавляет: — А в ухе серьга в форме пениса!
Ну как тут не вспомнить опять Пушкина, прозаика и поэта? Я вспомнила и вот уже перед глазами картина: предсмертный выдох сумасшедшей старухи: “Тройка, семерка, туз”.
Последние сомнения, покидая меня, толкнули на версию: “Точно, у матушки Роберта “крышу” снесло. Добегалась по соляриям. Бог свидетель, я предупреждала ее!
Впрочем, так даже лучше”.
Мысленно подбирая приличный дурдом, я задаю новый вопрос:
— И что он, этот валет?
И Вельзевул злорадно мне отвечает:
— Думаю, он хочет залезть на даму, а вот кто эта распутная дама, мой Роберт скоро поймет!
Пришлось мне признаться:
— Возможно, Роберт ваш и поймет, но я-то совсем не понимаю!
— Ну! Что я тебе говорила! Ты мало что дура, оказалось вдобавок и б…дь! — торжествует свекровь и вешает трубку.
“Кажется, меня оскорбили! — растерянно думаю я. — Неужели назвали самой популярной в России женщиной?! Но за что?”
Теперь я на Фрося смотрю в полнейшей прострации и обалдении.
— Детка, — я ей лепечу, — есть в вашем городе этот, ну как же его, с серьгой в форме пениса, имя забыла…
Фрося мне подсказала:
— Валет.
“Сейчас лишусь чувств!” — подумала я, но не лишилась.
Глава 9
Я чувств не лишилась, я начала Фросю пытать, и она мне рассказала, что Валет состоит у Якудзы на службе. Я поразилась:
— Откуда ты это знаешь?
— Весь город знает, — горько усмехнулась она. — У нас демократия. Якудза от народа ничего не скрывает и секретов не держит.
— Так почему же этот народ милиции все не расскажет? — задала я разумный вопрос.
И глупейший ответ получила.
— Милиция — тоже народ, — философски заметила Фрося и пояснила: — Милиция тоже все знает.
Тут возникала загадка: милиция — не свекровь. Моя же свекровь о Валете знает. И даже о серьге в форме пениса. Откуда?
— Надо свекрови звонить, — сказала я Фросе и, шарахнув по двери ногой, истошнейше завопила: — Караул! Умираю!
И сразу выяснилось, что верзилы такие же люди, и у них есть любопытство: они мигом открыли дверь и нетерпеливо воззрились, желая узнать как я умирать собираюсь. Я умирать передумала и спросила:
— Есть среди вас Валет?
Интеллигентный ответил:
— Есть. Он у нас самый главный после батяни.
— С серьгой в ухе?
— Ага.
— А серьга в форме пениса?
— Точно, он прикольщик, наш шеф Валет.
“Все сошлось, — мрачнея, подумала я. — И кличка противная, обещает много плохого”.
Пришлось осведомиться:
— А кличку он как получил? Неужели всех подряд валит?
Интеллигентный осклабился:
— Нет, Валет очень трусливый, всегда первым он сваливает, вот и прозвали Валетом его.
“Трусливый? Ну хоть где-то мне повезло”, — подумала я и спросила:
— Он со мной как-нибудь связан, этот Валет?
Оборот речи совсем не из простых, согласитесь — верзилы мои призадумались.
— Он ее похищал? — подсказала им Фрося.
— Да-да, похищал, — закивал черепком Интеллигентный. — Он на нее мешок надевал.
— Все ясно, — констатировала я и кивнула верзилам: — Теперь вы свободны.
Интеллигентный заржал:
— А вы нет, — и вышел из комнаты.
Верзилы потянулись за ним. Дверь закрылась на ключ.
— А вот теперь позвоню свекрови! — воскликнула я и позвонила.
К ней вопрос был один: как узнала ты, старая шельма, про верзилу Валета.
Вопрос, разумеется, я задала в той форме, которая располагает к ответу: мамуся-дорогуся и прочее-прочее. Понимаю, что фальшь и цинизм, но пришлось: деваться-то некуда.
В ответ получила глас Вельзевула:
— Раз Роберт так сильно занят наукой, я сама решила за тобой последить.
