Шампанское по воскресеньям - Симатов Александр Вениаминович (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Эта привычка сестры была чем-то вызвана?
– У неё была прекрасная грудь. И она очень следила за собой, очень. Она любила повторять, что красота не должна висеть, красота должна стоять.
Я вспомнил слова бугая из «Грибного» о мордашке и подпёр щёку рукой; шеф кивнул мне.
– Ваша сестра делала подтяжки лица? – спросил я.
– Не один раз. Последний раз, кажется, года три назад. И всегда удачно. Она была красавицей, я уже говорила, – добавила баба Катя и приложила платок к глазам, после промокнула кончик носа.
Я опустил руку, и шеф, подождав немного, продолжил.
– Кроме отсутствия белья на покойной у вас есть другие аргументы в пользу версии об убийстве?
– Есть. Роман Голсуорси, лежавший на ковре рядом со Светой, моя сестра прочитала ещё осенью.
Вот это был действительно серьёзный аргумент.
– Вы не ошибаетесь?
– Ничуть! – Старушка обвела нас высокомерным взглядом. – У меня проблемы с ногами и зрение ни к чёрту. Но котелок у меня варит не хуже вашего.
Я готов был согласиться с её последним утверждением с той лишь оговоркой, что главный аргумент она по-женски выбрала неверно: надо было начать с книги, а не с бюстгальтера.
– Что ваша сестра читала последнее время?
– Решили всё же проверить, Юрий Львович, да? – осуждающе покачала головой баба Катя и помахала шефу соломенными барашками. – «Театр» Моэма. А до Моэма я видела в её руках маркиза де Сада.
– В доме большая библиотека?
– Да. В кабинете Вадима две стены – сплошь книги от пола до потолка.
– Как вы думаете, каким образом преступника угораздило выбрать из большой библиотеки книгу, прочитанную вашей сестрой осенью прошлого года? – не сумев сдержать улыбки, спросил шеф.
Но нашу старушку совершенно не смутил этот вопрос с очевидным подтекстом.
– Моя сестра была пунктуальна до мелочей кроме, пожалуй, одного: она не относила прочитанные книги сразу в библиотеку, а складывала их в прикроватные тумбочки, пока их не накапливалось изрядное количество. Я не знаю почему, но она ленилась относить их обратно. Я сама это видела. Видимо преступник взял из спальни первую попавшуюся.
Объяснение было понятно, но шеф им не удовлетворился.
– Пусть так. Но читаемую в данное время книгу обычно никуда не прячут, а оставляют на виду. Почему некто не воспользовался именно ею для полного правдоподобия, чтобы вы, например, ничего не заподозрили? Я имею в виду «Театр» Моэма.
Старушка сделала недовольную мину, отчего её лицо ещё больше сморщилось, пожала плечами и вдруг спохватилась:
– Чуть не забыла! – в книге не было закладки. Света всегда пользовалась красивой закладкой из морских водорослей. Она привезла её с какого-то острова. Так что моя сестра не читала перед смертью Голсуорси! – торжественно объявила баба Катя.
Я в этом не сомневался. Шеф, кажется, тоже. Куда подевался «Театр» Моэма? Пока это было не важно.
– Вы кого-нибудь подозреваете в убийстве? – спросил шеф.
– Представить себе не могу, кто бы мог это сделать.
К этому времени все пометки у себя в блокноте я зачеркнул как неактуальные. Остался только один вопрос, и я поднял руку.
– Что у тебя, Иван Сергеевич?
– Где ваша сестра любила читать и когда? – поинтересовался я.
– Днём она могла читать где угодно, хоть на кухне в кресле. А вечером перед сном читала лёжа в постели.
– А кресло-качалка у камина – это не её место?
– Вечером? Нет, давно уже нет… Этот пролет лестницы на второй этаж, эти странные листья в витражах… Она как-то призналась, что после смерти мужа это пустое пространство до самой крыши стало её пугать, особенно по вечерам. Она была психически настолько здорова, что меня удивила её фобия. Она почему-то перестала сидеть у разожжённого камина, хотя раньше очень любила.
– А телевизор по ночам ваша сестра не смотрела?
– Нет, не замечала такого. Она редко его включала. Если только ради музыкальных концертов. Она любила музыку слушать.
Я посмотрел на шефа, и он принял эстафету.
– Вы так подробно обо всём рассказываете… Вы часто навещали сестру?
– Последний год, как не стало Вадима, довольно часто.
– Судя по деталям, которые вам известны, вы, похоже, оставались у сестры на ночь. Это так? – спросил шеф.
– Всегда оставалась, в ночь никогда не уезжала. Чаёвничали с ней допоздна. А утром она меня провожала до автобусной остановки.
– Скажите, а кто ещё кроме вас может иметь представление о жизни вашей сестры в таких же подробностях, как и вы?
– Наверное, никто, – задумавшись, ответила баба Катя.
– Может быть, дочь или внучка?
– Дочь с матерью мало общалась, я уже говорила. Разве что последние годы, когда Вадим не работал, сильно сдал и Светлана начала приглашать Ленку на дни рождения – и так, без повода. Вадим уже не встревал в это, здоровье берёг. Ленка приедет с кислой физиономией, побродит по дому, по саду, заглянет в бассейн, повздыхает, обзавидуется вся – и домой. Лишь после смерти Вадима стала регулярно появляться.
– А внучка Юлия? – напомнил шеф.
– А вот эта зачастила. Я думаю, потягивала деньги с бабки – не иначе. Светлана мне не рассказывала, но я в этом уверена.
– Нам известно, что они иногда вместе уезжали из посёлка на машине Юлиного молодого человека. Не знаете куда?
– Знаю, конечно, за шмотками. Эта вертихвостка помогала Светлане одежду выбирать. Наверняка и ей перепадало.
Шеф посмотрел на меня, наступила моя очередь.
– К вашей сестре кроме родственников никто не приезжал. Почему? У неё не было друзей?
– Молодой человек, в семьдесят лет? Иных уж нет, а те далече, как говорится.
– Извините… Вы согласны с тем, что в случае с вашей сестрой невозможно говорить о мотиве убийства, не касаясь финансовой стороны дела? – обозначил я новую тему разговора.
– Разумеется, – сказала баба Катя и придвинула к себе трость; мне показалось, что она совсем устала. – Поиск других мотивов – пустая трата времени. – Она обратилась к Юрию Львовичу: – Только деньги. Один коттедж с участком стоит миллионов пятьдесят. А что уж там ещё – завтра узнаем.
Наступила пауза. Я смотрел на шефа, шеф смотрел на меня. Наша клиентка отпила воды из стакана.
– Вы будете присутствовать при оглашении завещания?
– Обязательно. Нотариус пригласил всех к одиннадцати часам. Он хочет, чтобы всё было гласно, так он сказал.
– А что перепадёт Полине, как вы думаете? – спросил Юрий Львович и наклонился в сторону старушки.
Я почувствовал, как он весь собрался в ожидании ответа; мы даже не знали, известно ли ей, кто это такая.
– Завтра и узнаем, – спокойно ответила она.
Шеф издал непонятный горловой звук и начал теребить бороду. Старушка передала мне стакан и оперлась о подлокотник кресла. Теперь и шеф заметил, что наша гостья устала, надо было завершать беседу.
– На сегодня, наверное, достаточно? – спросил он.
– Да, пожалуй, хватит.
– Вы не возражаете, если мы завтра после встречи с нотариусом заберём вас с собой в посёлок и осмотрим дом вашей сестры?
– Как же я могу возражать, я обязана вам помогать… Как буду себя чувствовать, – добавила она.
Я помог ей встать с кресла. Её энергия куда-то неожиданно подевалась, взгляд потух. Она беспомощно улыбнулась, растянув вишнёвые полоски губ.
– Если только родственнички мои да кровиночка Вадима ключи от дома прямо там, у нотариуса, не отнимут.
– Вот и замечательно, – заворковал шеф, но я не понял, что было для него замечательным. – Не отнимут, даже не думайте об этом и не беспокойтесь. А сейчас вам надо отдохнуть, я понимаю… Извините, девятый день, а мы вас задерживаем… Вы сейчас, наверное, к племяннице? – деликатно спросил он, стараясь напоследок выжать из клиентки что-нибудь ещё.
Она махнула в сторону шефа протестующей ладошкой.
– Господь с вами… Они же мою сестру так и не простили. Особенно муж Ленкин. Как прикажете мне с ними вместе Свету вспоминать?.. Мы с сыном вдвоём посидим, помянем.
