Дневник пакостей Снежинки - Донцова Дарья (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
Александр Михайлович закашлялся, схватил свой мобильный и удрал.
– Слава богу, я Саше трубку вернул, – обрадовался Маневин, – удаляюсь на лекцию. Всем до свидания. Нина Сергеевна, рад знакомству.
– Я тоже, – еле слышно ответила няня, о которой все забыли.
Мы с Машей переглянулись.
– Понимаете, – начала я, – Александр Михайлович на самом деле уже месяц сидит в тюрьме, но…
Договорить мне не удалось, с громким лаем в столовую внеслась Афина. На спине ее восседал ворон Гектор, за сладкой парочкой трусил мопс Хуч, за ним резвым аллюром хромала пуделиха Черри. Замыкала шествие Мафи, она несла в зубах какую-то тряпку.
Увидев в столовой постороннего человека, весь зверинец замер.
– Знакомьтесь, это наши песики, – засуетилась я, – они тихие, не кусаются, лают только по праздникам, сейчас, похоже, гулять ходили. Они умные, сами открывают заднюю дверь. Мафи лапой на ручку нажимает, Афина задницей, ох, простите, филеем дверь толкает. Потом сами закрывают. Никогда не безобразничают! Вы как относитесь к животным?
– Я кандидат наук по воспитанию людей, – пропищала Нина Сергеевна, поджимая ноги, – со зверьем не общаюсь. И…
– Не слушай глупую! – каркнул Гектор.
– Мама! – взвизгнула кандидатка в няни. – Он разговаривает.
– Балда ты, матушка, – голосом диктора Игоря Кириллова объявил Гектор и клюнул Афину в макушку. – Шевелись, убогая.
Собакопони сделала пару шагов вперед.
– Они милые, – продолжала я. – Гектор очень умный, и да, он умеет говорить. Остальные, к счастью, не болтливы. Мопс Хуч тихий, очень ласковый. Пуделиха плохо видит, но…
– Б-б-блохи, – прозаикалась Нина Сергеевна, – г-глисты.
– Совсем безумная, – захохотал Гектор, – сама такая! Вон вошь на голове!
Нина Сергеевна застыла, и тут Мафи выплюнула тряпку, которую держала во рту.
– Елки! – подпрыгнула Маша.
– Доставай игрушки, хлопушки, фонарики, – обрадовался ворон, – повесь пряники!
– Даже не проси, – решительно отказала я, – кто в прошлый Новый год слопал всех шоколадных зайчиков, которых мы по глупости на елку повесили?
Маша показала пальцем на пол.
– Мусик! Это мышь! Мафуня поймала полевку!
«Тряпка» вскочила на лапки и помчалась к буфету. С громким лаем Мафи ринулась за удирающей добычей. Афина, воя в разной тональности, последовала за подругой. Гектор взлетел под потолок и начал истошно хохотать.
Мафи легла на пол и засунула голову под буфет. Одна Черри мирно дремала на полу, пуделиха плохо видит, и со слухом у нее проблемы, поэтому она пребывает всегда в полнейшем спокойствии. Хуч сел и тихо тявкнул. Я увидела, как прямо перед ним медленно и торжественно прошла мышь.
– Грызун! – завизжала Нина Сергеевна и вскочила на стул.
– Не боись! – каркнул Гектор. – Не сожрет!
Мафи завыла из-под буфета, Хуч неожиданно залаял, Афина решила, что приятеля кто-то обидел, кинулась к мопсу, но по дороге не справилась со своим телом, когда она заворачивала за обеденный стол, ее передняя часть бежала медленнее задней. Попа Афины неумолимо стала приближаться к голове, наша девушка превратилась в колесо, проехала по паркету до стула, на котором стояла, визжа от ужаса, кандидат наук по обучению младенцев, толкнула его… Две ножки с треском сложились. Нина Сергеевна с оглушительным воплем рухнула на пол и замолчала.
– Авария, – подытожил Гектор, – доставай кошелек.
Афина выпрямилась и резво вскочила. Хуч громко лаял, Черри продолжала храпеть. Пуделиха живет в своем мире, у нее там сейчас по расписанию сладкий сон.
Маша кинулась к няне.
– Вы живы?
– Нога! – простонала кандидат наук. – Похоже, я ее сломала.
– Сейчас посмотрю, – пообещала Манюня, – только руки помою.
– Она врач? – прошептала Нина Сергеевна.
– Ветеринар, – объяснила я.
– Я уже тут, – сказала Манюня, влетая в комнату. – Где болит?
– Не надо меня ощупывать, – оказала сопротивление Пантина, – я не собака, а человек.
– Совершенно с вами согласна, – кивнула Маруся, – люди больше похожи на свиней.
– Я не свинья, – прошептала Нина Сергеевна.
– Конечно, нет, но это животное ближе к нам, чем все остальные, – бубнила Маруся, глядя на ногу няни, которая распухала прямо на глазах. – Мусик, вызови «Скорую». Похоже, у нас и впрямь перелом.
Пока к нам ехали врачи, мы с Марусей пытались успокоить Нину Сергеевну, которая тихо заплакала:
– Не хочу в муниципальную больницу.
– Вас отвезут в платную, – пообещала я.
– Нет, нет, у меня нет денег.
– Я договорюсь с врачами, – пообещала Маруся.
– Нет, нет, не желаю выглядеть нищей!
– Вы отправитесь к доктору, который работает по ОМС, – сказала я.
– Нет, нет, не хочу в муниципальную клинику. Мне там вторую ногу сломают, – зарыдала Пантина.
Ситуация зашла в тупик, на пару секунд в столовой стало тихо, только громкий храп Черри витал в воздухе. Потом я открыла рот, и тут раздался собачий плач.
– Мафичка! – испугалась Маша. – Ты где?
Я завертела головой в разные стороны.
– Под буфетом, – неожиданно сказала Нина Сергеевна.
Мы с Машей бросились к буфету и увидели попу и хвост Мафи.
– Как ты ухитрилась пролезть наполовину под шкаф с посудой? – обомлела Манюня. – Он же едва приподнят над полом.
– Мышь поймать захочешь, не так раскорячишься, – голосом Дегтярева заявил Гектор, – в тюрьму ее! Пожизненно!
Я схватила Мафуню за задние лапы и потянула. Почти вся собака легко выехала назад в столовую, а вот голова не хотела освобождаться.
Маша встала на колени и заглянула в щель между полом и днищем буфета.
– Уши! Они мешают! Надо приподнять буфет.
– Отличная идея, – одобрила я, – но у нас не хватит сил.
– Давай попробуем, – азартно предложила Маруся. – Двигать его нельзя, пораним Мафизлу, надо только поднять. Ты справа, я слева.
Я вешу сорок пять кило, Маруся чуть больше, но она и выше меня на десять сантиметров. Стоит ли объяснять, что двум комарам не удалось оторвать буфет от пола?
– Фу, – выдохнула я.
Мафи мигом сообразила, что спасательная операция провалилась, и громко зарыдала, Маша погладила ее по спине.
– Не плачь, сейчас мы тебя освободим.
– Нужен рычаг, – подсказала Нина Сергеевна, – возьмите длинную доску, положите ее на что-нибудь вроде низкой табуретки, один конец засуньте под шкаф, на второй встаньте. Буфет поднимется, а я выдерну собаку.
– У вас нога сломана, – напомнила Маша.
– Зато руки и голова целы, – напомнила кандидат наук, – бедная псинка так стонет, прямо как малый ребенок. Нет сил ее слушать! Я поползу к шкафу, а вы ищите все необходимое.
Мы с Манюней заметались по дому.
– Хорошо, что Дунечка спит крепко, – радовалась Маша, притаскивая в столовую маленькую табуретку из гостиной.
– Повезло нам с ребенком, – согласилась я, волоча доску из спальни Дегтярева.
Толстяк вот уже год, как хочет прибить ее к стене, превратить в полку, но у него все руки не доходят. Думаю, и не дойдут.
– Главное, вам одновременно встать на деревяшку, – распорядилась кандидатка в няни, она сидела возле попы Мафи и нежно гладила рыдающую псинку.
– Нет, лучше прыгнуть! Импульс будет сильнее, буфет точно поднимется.
– Раз, два, три, – скомандовала Маша и прыгнула на поднятый конец широкой доски, я выполнила тот же трюк, ноги пролетели мимо доски, и я села на нее пятой точкой. Послышался натужный скрип.
– Ура! – закричала Нина. – Собака свободна. Теперь опускайте аккуратно буфет, не бросайте одновременно доску.
Маша прыгнула, меня зашатало из стороны в сторону.
– Беги, падает! – истошно завопила няня, и в ту же секунду темная гора рухнула.
Я зажмурилась и оглохла от грохота и звона разбитой посуды. Потом стало так тихо, что у меня заболела голова.
– Муся, ты жива? – прошептала Маша.
Я открыла глаза, увидела прямо перед собой Марусину голову и прошептала:
– Вроде да. А ты?
– Покойники не разговаривают, – сказала откуда-то сбоку Нина Сергеевна, – раз шевелим языками, значит, мы пока на этом свете. Мафи я успела отпихнуть подальше.
