Тайна Черного моря - Гречин Игорь (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
– Здесь не пробьемся, бляха-муха, пробка такая, что даже каску потерял.
Спасатели были в ярко-оранжевых пластиковых касках с зафиксированными сверху фонарями, а Хутчиш настолько вымазался бетонной пылью, что и родная портниха не узнала б, во что он одет.
В служебку набились штатские и военные. Чины не ниже полковника. Бестолково топтались, спотыкались о швабры и ведра. Боязливо косились на неестественно посиневшее, почему-то голое тело старика Громова. На территорию поста номер один соваться не рисковали: а вдруг ещё один обвал?
Генерал-майор Ганебный, откричав, сунул «трубу» в карман френча и балетной походкой подступил к выжидающей группе офицеров.
– Ну как? – вежливо спросили у него.
– Ай, и не спрашивайте, – раздраженно махнул рукой Ганебный. – Обычная история. Крестный отписал сканер на две недели своему сынку и велел не беспокоить, раз-перетак. И пока деточка с приятелями развлекается поисками Янтарной комнаты, мы вынуждены, раз-перетак, обходиться голыми руками. Дайте, что ли, закурить.
За спиной солдатика, с автоматом на плече охраняющего выход, дернулась дверь. Он попытался удержать дверную ручку. Не удержал. Высунул голову наружу и принялся устало, но громко объяснять:
– Нету здесь семнадцатого размера! Уберите ваши деньги! Ничего мы под прилавком не прячем! Если нет на прилавке, значит, нет в природе! Уйдите, я вас добром прошу! Не тычьте мне ваши деньги!
Кажется, наконец поверили.
К генералу протянулись руки с пачками «Явы».
– Ладно. На чем мы остановились?
Полковник с петлицами погранвойск повернулся к ординарцу генерала. Вместо форменных брюк на нем были спортивные шаровары, но офицер ни капельки не смущался – мол, в каком виде тревога застала, в таком и примчался.
– Поберегись! – гаркнул над ухом Хутчиша работяга и бессмысленно рубанул по бетону ломиком. Потом картинно утер пот, вынул флягу, отвинтил, глотнул, взглянул на Анатолия и передал флягу коллегам.
От полевой рации отлучился боец, весь в себе, подошел, беззвучно шевеля губами, как насекомое жвалами, к мертвому лейтенанту, схватил телефонную трубку:
– Алло, Светик? Посмотри там «Каштан». Что-то они на связь не выходят. Заснули, что ли?
Ординарец бодро зачитал с листа на планшете:
– Посреди служебного помещения на полу обнаружено двенадцать комплектов гражданской одежды разного размера, иностранного происхождения…
– Вот это барахло, – один из полковников пнул прорезиненный плащ ногой, – иностранного происхождения?
– Я смотрел, – безразлично ответил ординарец. – Там лейбл «Келвин Кляйн».
– А если б там «Юдашкин» было написано, ты б тоже поверил? Такие шмотки делали и до сих пор делают только в Белорусии.
– А Белоруссия тебе – не заграница? – логично вставил ещё один полковник. – Не хочешь, не подписывайся под протоколом.
– Эй, раз-перетак, поаккуратней с вещдоками, пока эксперты запаздывают! – для порядка прикрикнул Ганебный, пыхтя сырой «Явой».
– Ну да, станут тебе эксперты в белорусском сэконд-хэнде рыться, – проявил независимость полковник с петлицами погранвойск. – Им зарплату три месяца задерживают. Вот если бы у трупа оказались золотые зубы, тогда б он их заинтересовал. Кстати, – полковник повернулся к ординарцу. – Одежды не двенадцать комплектов, а тринадцать. Мышей не ловишь.
– А мне что, больше всех надо? – разозлился боец. – Тогда сами протокол пишите!
– Хорош бодаться, – устало размежевал готовых сцепиться генерал-майор. – Переходим к трупу.
К Ганебному подошел полковник, если верить знакам отличия, транспортной милиции и попросил телефон позвонить. Ганебный не дал, кивнул на аппарат рядом с убитым лейтенантом: звони оттуда.
– «Переходим к трупу», – послушно записал ординарец.
– Труп пожилого мужчины сорока семи лет без видимых физических повреждений, – уверенно продиктовал полковник с петлицами погранвойск.
– А откуда ты знаешь, что именно сорок семь? – спросил кто-то из толпы, одетый в гражданское.
– Знаю, – свысока хмыкнул полковник с петлицами погранвойск. – Потому что это труп полковника Громова. И я у него был на дне рождения. – Он снова повернулся к ординарцу. – На трупе не обнаружено следов одежды, кроме сатиновых трусов синего цвета.
– Ну какой же, к едрене фене, это синий цвет? – снова возмутился полковник, не поверивший в зарубежное происхождение разбросанных по полу шмоток. – Это ж зеленый.
– Из-за таких вот дальтоников мы Родину просрали, – буркнул полковник с петлицами погранвойск немного громче, чем надо.
Оппонент услышал.
– Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться. У нас тут спор возник: синего или зеленого цвета трусы на трупе?
Генерал-майор тяжело вздохнул и погасил назревающий конфликт одной фразой:
– Раз-перетак, пишите «цвета морской волны».
Тем временем Хутчиш с жалостью посмотрел на мертвого чубатого лейтенанта и закрыл покойнику глаза – единственная воинская почесть, которую он мог отдать в этой ситуации. Оружие у погибшего брать не стал, хотя вот она – кобура с «макаровым», а в этом бардаке никому ни до кого нет дела. Штабные крысы вычисляют стрелочника, а работяги филонят, сколько возможно… Но – мало ли какие «маячки» вмонтированы в пестик лейтехи и мало ли в чьих руках находится аппаратура, на эти «маячки» настроенная. В том, что лейтенантик начинен «маячками», как бомж вшами, десятимегатонник не сомневался.
Анатолию срочно нужно было выдумать какое-нибудь занятие, пока на него не обратили внимание. Он повернулся туда, где трудилась бригада спасателей.
Потные и пыльные, те мужественно ворочали камни с места на место.
Изображали видимость ударного труда, поскольку и последнему дураку было ясно, что без добротной техники с завалом не совладать.
Столь искусно ничего не делать Хутчиш бы не сумел. Поэтому пришлось идти другим путем. Будем играть схему «положи под свечу» – банальный, но проверенный вариант.
Анатолий дернул за рукав бригадира:
– Слышь, командир, мы с тобой о трех мешках цемента за пузырь не договоримся?
Им пришлось посторониться, поскольку полковник из транспортной милиции подошел к столу с окоченевшим, в запекшейся крови лейтенантом и снял телефонную трубку.
– Ты кто такой? – бригадир цепко взял Хутчиша за плечо.
«Милицейского» полковника сие ничуть не заинтересовало. Он боязливо притопнул каблуком – надежен ли пол под ногами – и, отгородив мембрану ладонью, споро зазудел в трубку:
– Арнольд Иммануилыч, узнаете? Ну да. Неудобно вас беспокоить, но мой дурень срезался на английском. Не с деньгами ж мне в приемную комиссию идти. Как бы нам утрясти этот вопросик?..
Пальцы полковника машинально пробежали по столу. Наткнулись на симпатичную сувенирную авторучку «Амстердам» с плавающим вверх-вниз трамвайчиком и умыкнули сувенир в карман.
– Пляжник в пальто, – стряхнул бригадирскую лапу прапорщик. – Со второго завала навстречу вам идем. Каску казенную из-за вас, лентяев хреновых, посеял. Наше СМУ на картотеке, даже цемента не стырить. А у меня дача недоделанная стоит. Ну так как насчет трех мешков?
Бригадир почесал репу и определился:
– После смены подгребай. Только не с осетинской и не «Вагроном», а с «Ливизом».
Хутчиш не опасался, что бригадир потом вспомнит о подозрительном коллеге. Не позднее чем через час спасателей сменит спецрота стройбата: этих спасателей вызвали по чьему-то недосмотру.
Не проверяя, купился бригадир или нет, Анатолий уверенно отошел к порожку, разделяющему помещения. Похлопывая себя, отряхиваясь и обдавая пылью сбившееся в кучу начальство. Зло крикнул на командиров:
– Че смотрите? Лебедку давайте. Че я вам, Жаботинский? Без лебедки-то работать!
Ему не ответили, только генерал в полевой форме рыкнул сквозь зубы:
– А по сопатке?! – и ринулся дальше мерять помещение шагами, бубня: – Ну вы, блин, и даете!..
Вместе с невысоким седоватым гражданином, одетым в очень приличный костюм, в помещение ворвался обрывок людского гула из торгового зала.
