Седьмой грешник - Питерс Элизабет (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗

— Она увела его прямо из-под носа у Дейны, — восхитился он. — У нашей Дейны слабеет хватка.

Джин начала было отвечать, но слова застряли у нее в горле: она увидела, что лицо Энди изменилось и он смотрит мимо нее на дверь. Джин быстро обернулась, ожидая увидеть что-то потустороннее. И увидела того, чей вид при всей его неприглядности никак не производил столь устрашающего впечатления, чтобы объяснить, чего испугался Энди. Это был всего лишь Альберт, объявившийся вновь после временного отсутствия.

Появление Альберта никогда не вызывало у присутствующих взрыва восторженных восклицаний, но сейчас, когда гости замерли на полуслове, молчание, постепенно воцарившееся в комнате, носило какой-то особый характер. Всмотревшись, Джин начала понимать, почему все смолкли и почему лицо Энди выражает такую тревогу.

Хотя Альберт был уродлив, обычно он очень старался выглядеть аккуратно: его дешевая одежда была пусть неумело, но заботливо зачинена, он всегда был тщательно выбрит. Сейчас же он предстал перед всеми с беспорядочной черной щетиной на подбородке, а рубашка и брюки имели такой вид, будто он в них спал, да еще не раз. Он стоял, щурясь от яркого света, широкие плечи ссутулились, руки болтались, в его позе и в косящих глазах было что-то угрожающее.

Если его появление насторожило всех, то когда он заговорил, все испугались еще больше. Хотя Джин плохо знала французский, слово, которое он, подобно гранате, швырнул всем в лицо, она поняла.

— Voleur! [19]

По уставившейся на него толпе гостей пробежало легкое движение. Джин успела подумать, что некоторые обитатели Трастевере вполне могли принять это обвинение на свой счет. Если вспомнить о репутации района...

Между тем голос Альберта перешел на визг, он распалялся все больше:

— На disparu. On l'a vole! Mon tresor, ma seule chose precieuse! Aujourd'hui... [20] Сегодня, когда я пошел завтракать... украли...

И тут, к ужасу Джин, Альберт заплакал. Он продолжал еще что-то говорить, но слова терялись в громких всхлипываниях; слезы стекали по лицу, грязноватые лужицы собирались в складках его толстых смуглых щек. Гости отреагировали так, как это бывает при откровенном взрыве эмоций на людях — они повернулись к Альберту спиной, разговор возобновился, только теперь он стал громче, чем прежде.

Энди кинулся к дверям. Он подошел к своему рыдающему незваному гостю и хлопнул его по спине. Удар был сильный, и вызвала его скорее злость, чем дружеское сочувствие, но плакать Альберт перестал. Он повернулся к Энди, тот стал что-то говорить, тихо, но настойчиво, и вскоре Альберт начал кивать, вытирая лицо рукавом. Энди потащил его к столику, где были разложены закуски. Джин вздохнула с облегчением. Она поняла, что теперь Энди — хозяин положения. Альберта всегда можно было отвлечь, предложив ему поесть. Тихонько отступив, Джин заметила, что к столику направляется Энн. Ее лицо выражало сдерживаемое отвращение, но она явно готовилась взять на себя часть грязной работы.

Джин, не испытывая угрызений совести, отошла в сторону. Альберт и всегда-то был неприятен, а уж общаться с ним в его теперешнем состоянии у нее не было ни малейшего желания. Она присоединилась к группе итальянских студентов, они взяли у Энди гитару, и кто-то наигрывал на ней, а остальные подпевали. Сквозь мелодичные аккорды до нее все еще доносился гортанный голос Альберта. Обрывки слов звучали незнакомо, видно, он опять перешел на родной язык. Энди как-то сказал, что почти забыл французский, которому выучился в детстве, но невнимание слушателей никогда не мешало Альберту говорить.

На какое-то время Джин забыла о нежданном госте. Но потом ее внимание привлек новый всплеск волнения вокруг стола с закусками. Энди там уже не было, но возле Альберта стояли Хосе и Тед. От них быстро отошла Энн и направилась к Джин. Ее лицо пылало, она была расстроена.

— Что случилось? — спросила Джин.

— Да ничего, Альберт есть Альберт.

— Что он натворил, обидел тебя?

— Пробыв год в Риме, я привыкла к обидам, — сказала Энн. — Но какой же он паршивец... Будь я уверена, что он ничего не понимает и просто неотесан, я бы так не переживала.

— Я тебя понимаю. А не могут ли ребята как-нибудь выдворить его отсюда?

— Как только Энди отошел... — Энн все еще не могла справиться с обидой.

— Он уже опять там, — сообщила Джин. — Предлагает Альберту выпить еще. По-моему, хочет его напоить.

Энн нехотя обернулась.

— Это не сработает, — продолжала Джин. — Многие, напившись, делаются еще более противными. А ты могла бы нарисовать Альберта?

Энн была по-настоящему огорчена. Казалось, несмотря на свои едкие замечания, она еле сдерживает слезы. Джин обняла ее.

— Пусть наши мужчины сами с ним разберутся. Зачем нам демонстрировать благородство?

Энн слабо улыбнулась.

— Они действительно молодцы, я имею в виду Теда и Хосе. Они сразу поспешили ко мне, когда увидели, что мне трудно. Если бы не они...

Она осеклась, услышав, как кто-то взвизгнул.

Это была какая-то слишком чувствительная юная леди, неправильно истолковавшая происходящую сцену. Входило это в расчеты Энди или нет, но Альберт, очевидно, выпил больше, чем следует. Он начал клониться к полу, Энди схватил его за руку, Хосе за другую. Они осторожно придерживали его, пока он не растянулся на полу. Даже в бессознательном состоянии Альберт не затих. Он отвратительно храпел.

— Готов! — в гробовой тишине раздался голос Энди. — Ну-ка, кто-нибудь, помогите мне. Майкл, Карло...

Майкл отложил свой блокнот.

— Что ты сделал? Накачал его чем-то?

— Собирался, — признался Энди. — Но вероятно, он где-то до нас уже успел нализаться. Не мог же он отключиться от пары стаканов вина.

— Убери его отсюда, Энди, — вмешалась Энн. Она с отвращением смотрела на распростертую фигуру. — Какая гадость!

Майкл встал, чтобы помочь, но Энди справился и сам. Наклонившись, он взвалил на плечи обмякшее тело. Тот, которого звали Карло, последовал за ним. Джин поняла, что Карло предстояло доставить Альберта в жалкую комнатушку, где тот жил.

— Парень становится настоящей проблемой, — сказал Хосе.

— Сильно развившаяся мания преследования, — добавил Тед.

— Но если кто-то и впрямь его ограбил... — начала Джин.

— Фантазия! — отмахнулся Хосе. — У бедняги нечего было красть. Даже одежда у него дешевая, поношенная...

— Может, пропала его бесценная коллекция картинок со святыми, — без всякого сочувствия проговорил Тед. — По-моему, он что-то бормотал про святую Петронеллу. Не знаю, кто она такая.

В это время к группе подошли Жаклин и Сковил и услышали последнюю реплику.

Сковил покачал головой.

— Должен сказать, этот парень — пренеприятнейший субъект. Я помню его отца смутно... Никогда звезд с неба не хватал... И зачем тебе понадобилось возобновлять с ним дружбу, Энн? Ведь столько лет прошло?

Демонстративно смахивая пыль с ладоней, в комнату вошел Энди. Он услышал вопрос отца, и улыбка разом исчезла с его лица.

— Это Альберт возобновил с нами дружбу, — сказал он, хмурясь. — И он не более странный, чем некоторые из твоих приятелей.

Сковил рассмеялся и похлопал сына по спине. Энди стоически это выдержал, а остальные, несколько смущенные таким проявлением отеческой ласки, сделали вид, что ничего не заметили.

— Все правда. Так оно и есть. Думаю, это у нас семейное. Энди всегда питал слабость к несчастненьким. Помню того бедного мальчишку...

— Но при чем тут Петронелла? — перебила его Энн. — Я никогда не слышала о такой святой.

— В Риме полно церквей, посвященных святым, о которых никто ничего не слышал, — раздраженно ответил Энди.

— Но интересны их жития, — растягивая слова, проговорила Дейна. Она стояла грациозно опираясь на стену, и вырез ее блузки скользнул вниз еще на дюйм. Глубокий вдох, подумала Джин, и блузка опустится совсем, и если под ней ничего нет, то...