Кто-то следит за мной - Готти Виктория (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Роз вышла из вертолета первой, и репортеры тут же надвинулись на нее, выкрикивая вопросы, фотографируя ее в порванном вечернем платье, без туфелек. Она их не замечала. Ее переполняла боль.
Ивен подбежал к ней, схватил за руку, увел с крыши. Он молчал. А закрыв дверь на лестницу, прошипел:
— Как ты могла так поступить со мной?
Что она могла сказать? За нее ответил Димитрий:
— Все не так, как кажется на первый взгляд.
Они не слышали, как он подошел. На темной лестнице белело лишь пятно его белой рубашки да светился кончик сигары.
Ивена распирала ярость.
— Неужели? — Сколько сарказма слышалось в его голосе! — Я мчусь с Манхэттена, чтобы сообщить, что у прокуратуры есть информатор. Я спешу, потому что ты должен как можно скорее узнать об этом. А ты улетаешь на гребаном вертолете с моей женой!
Димитрий коротко глянул на Роз, будто не услышал Ивена, будто плевать хотел на его слова. И Роз его поняла. Ибо впервые с той ужасной ночи они стали единым целым. Неумолимая жажда смерти, что все эти годы терзала Димитрия, передалась и ей. Роз окончательно осознала, что такой, как раньше, ей уже не бывать. Она сердцем ощутила его боль, его чувство утраты.
Роз, какой она была последние двенадцать лет, умерла.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 37
Солнце, поднявшееся в безоблачном небе, залило океан золотом и багрянцем. Роз выглянула из окна, посмотрела на полоску пляжа, отсеченного белым полумесяцем знаменитого отеля «Фонтенблоу-Хилтон». Острия полумесяца упирались в океан. Дарио поменял билеты, так что Роз, Алексис и Майра прилетели в Майами в воскресенье, а не в понедельник, как планировалось. Когда коридорный привел их в один из шестидесяти люксов отеля, их поразила не только роскошная обстановка, но и потрясающий вид из окна. Окна обеих спален и гостиной выходили на безбрежный Атлантический океан. Пока Роз давала коридорному на чай, Алексис и Майра во все глаза смотрели на пальмовую аллею, ведущую к огромному, в пол-акра, бассейну, стилизованному под грот с водопадом.
Майра сразу начала распаковывать чемоданы, а Алексис переоделась в летний наряд, купленный по случаю поездки в «Блумингдейле». Длинную юбку и свитер, в которых она прилетела из Нью-Йорка, сменили джинсовые шортики и топик.
— Мамик, а мы сможем попасть на ту улицу, которую видели по пути?
Алексис не преминула заметить особую атмосферу Оушен-драйв в Саут-бич. Витрины здешних магазинов просто завораживали подростков.
Роз замялась с ответом. После отлета из Нью-Йорка она не заметила ничего подозрительного или угрожающего, но ощущение, что за ней наблюдают, не проходило. Роз чувствовала, что превращается в параноика. А уж после того как благодаря Димитрию ей открылась истина (подсознательно она давно уже это подозревала), она почувствовала, что обречена. Мысль о том, что ей следует понести наказание за содеянное, не выходила из головы. Слова Димитрия, конечно, потрясли ее, но на самом деле лишь пробудили воспоминания, которые она подавляла изо всех сил. Роз давно уже мучил вопрос: почему она не может вспомнить события той ужасной ночи? Теперь все встало на свои места. Не ясно было только одно: как жить дальше. Конечно же, первым делом она должна искупить свою вину перед Димитрием.
— Мамик, сможем?
Голос Алексис прервал ее размышления. Растущая уверенность Роз в том, что преследующий ее маньяк — не Димитрий, к сожалению, не исключала существования этого страшного типа, а потому излишняя осторожность вряд ли повредит.
— Не знаю, милая.
— С нами пойдет Малколм. Мамик, пожалуйста, — взмолилась дочь.
В этот самый момент в дверь постучал Малколм, и Майра впустила сурового здоровяка в люкс. Телохранитель уже успел переодеться. Из-под его тенниски с короткими рукавами виднелась татуировка, отнюдь не из тех, что сейчас в моде у молодежи. Его наряд дополняли обрезанные выше колена джинсы и высокие кроссовки.
— Полагаю, дамы хотят осмотреть окрестности?
Роз поняла, что Малколм, должно быть, в Майами впервые. Как она могла ответить отказом?
— Хорошо... — Миссис Миллер взглянула на часы. Обедать еще рано. — Но, Малколм, не упускай Алексис и Майру из виду, заходи с ними в каждый магазин.
— Нет проблем. — И он похлопал по кобуре, показывая, что с ним они как за каменной стеной.
— Отлично, тогда отправляйтесь. Жду вас к шести, и пойдем обедать. — Дарио по просьбе Роз уже заказал им столик в шикарном итальянском ресторане «Джоя».
— Спасибо, мамик! — Алексис бросилась ей на шею, поцеловала.
И тут же все трое отбыли.
Оставшись в одиночестве, Роз присела у открытого окна. От легкого океанского бриза по коже у нее побежали мурашки. Она вернулась к тем минутам, что провела с Ивеном, после того как вертолет доставил их с Димитрием в «Айвори Пэлис». Несмотря на бесстрастное выражение лица, он, судя по всему, кипел от злости. Муж доверял ей, несмотря на то что с самой свадьбы она была яблоком раздора между ним и отцом.
«Как ты могла?..» — только и спросил он. И вместо того чтобы ответить, она праздновала труса. Промолчала, ничего не объяснила, никак не обосновала свой поступок. И Ивен ушел потерянный, с разбитым сердцем... Он вернулся в особняк, она — в свою квартиру на Пятой авеню. И теперь они жили порознь. «Он разведется со мной, —решила Роз. — Имеет полное право».
С той ночи Роз постаралась ото всех отгородиться. «Я приношу несчастье тем, кто меня окружает», — в отчаянии думала она. Мэрилин, Димитрию, Ивену. Даже здесь, на курорте, в райском уголке, ее ни на секунду не оставляли мысли о том, что уже произошло и еще ждало впереди.
«Мамик, почему ты такая грустная?
Твой папа ко мне не вернется».
«Я люблю тебя, Роз. Я буду всегда оберегать тебя...»
«Почему ты его убил?
Ты... ты убила его, Роз...»
«Знай, я слежу за тобой».
В голове у нее все мешалось, одно тревожное видение сменялось другим. И ни красота, ни спокойствие Майами не излечат ее. «Мне не убежать,— думала она. — Не вырваться из этого заколдованного круга».
Она смотрела на океан.
— Как жаль, что все так вышло, Димитрий, — прошептала Роз.
И все же одного сожаления недостаточно. Она решительно выпрямилась: надо найти способ заново строить свою жизнь.
* * *
В досье Тимоти Хьюстона, присланном Чарли Доукинсом, Фальконе особо отметил один момент: частые визиты Хьюстона на крытый ипподром в Джерико, на Лонг-Айленде. У всех были маленькие слабости, вот и Хьюстон жить не мог без скачек.
Фальконе поехал на ипподром сам, на этот раз решив отказаться от услуг Ингрид. Нацепив фальшивую бороду и надев очки, чтобы его не признали, встав в десяти футах от Хьюстона, он заметил, что того нисколько не волновали ни шум, ни табачный дым, ни крики зрителей. Взгляд Хьюстона не отрывался от экрана одного из мониторов. Сопровождая Хьюстона в его регулярных прогулках к кассе, Фальконе вел учет выигрышам и убыткам экс-копа: вставал в очередь к окошечку через одного человека. Так он не попадался на глаза Хьюстону и при этом слышал, какие тот делал ставки и на какие суммы. После пятого заезда Фальконе все стало ясно: Хьюстон не только по-крупному играл, но и постоянно проигрывал. И уж конечно, при такой любви к азартным играм он не мог прокормить семью на положенную копу пенсию. За три заезда он проиграл ровно столько, сколько детектив получал за неделю работы. Следовательно, Хьюстона кто-то субсидировал.
Когда звякнул колокол и лошади шестого заезда понеслись по кругу, Фальконе подошел к Тимоти.
— Дорогое это удовольствие — играть на скачках.
Хьюстон резко обернулся. Тут же узнал Фальконе, несмотря на бороду и очки. Программка выпала у него из руки.
