Позвони мне вчера (СИ) - Самарская Зоя (книга регистрации .txt) 📗

Виктория прилегла рядом и задумалась. «Хорошо сказать — попробуй уснуть! А как уснуть в темном сарае на грязном диване? Тем более, когда не знаешь, что с тобой будет завтра? Наталью кто-нибудь будет искать. А кто меня? Федякин? Вряд ли. Пропала, да и все тут. Дина Сергеевна поищет немного. Может, Ульяна Львовна, когда выздоровеет. Интересно, она хоть помнит, что меня в гости пригласила?»

Ульяна Львовна пришла в себя вечером того же дня, как «скорая» привезла ее в больницу. Попыталась вспомнить, как попала сюда.

— Вас «скорая» привезла, — объяснила менявшая капельницу медсестра. Сказали, что вам на улице плохо стало.

— На улице? — удивилась Ульяна Львовна, и спросила, не приходила ли к ней подруга.

— Так сюда нельзя приходить. Это же отделение реанимации.

— Тогда мне нужно позвонить. У меня в сумочке есть сотовый телефон. Где моя сумочка?

Медсестра выяснила, что подруга уже приходила сегодня, и сумочку отдали ей. Пообещала утром принести телефон. Сменила флаконы с лекарством на штативе, предложила судно. Потом сделала укол. Некоторое время Ульяна Львовна наблюдала за происходящим, пока глаза не начали закрываться. Сначала ей показалось, что в комнате выключили свет, потом — что над ней темное ночное небо, и сверху, с этого темного неба, падает снег. Все, как в тот зимний день тридцать с лишним лет назад…

Ульяна Львовна уснула. Утром пришел врач и объяснил, что ее состояние достаточно тяжелое, что ей необходим покой.

— Доктор, я прекрасно себя чувствую. Мне нужно срочно позвонить моей подруге. Как я могу это сделать?

— Я же сказал — вам нельзя волноваться. Работа ваша подождет, и все дела подождут!

Ульяна Львовна пыталась поговорить с медсестрой, но та как в рот воды набрала. Сделала укол и опять поставила капельницу, после которой Ульяна Львовна снова уснула и проснулась только к вечеру.

В палате две санитарки занимались уборкой, разговаривая меж собой. Ульяна Львовна, продолжая лежать с закрытыми глазами, прислушалась.

— Рит, ты не знаешь, чего ее тут держат? Кардиограмма хорошая, анализ крови — тоже. Ее держат, а больную после операции в палату отвезли.

— Чего, чего? Деньги есть — вот и держат!

То, что ее здесь держат из-за денег, было для Ульяны Львовны новостью. И еще она поняла, что если кто-то заплатил за то, чтобы она здесь оказалась, то она может заплатить за то, чтобы ее отсюда выпустили.

С собой денег у нее не было. Получался замкнутый круг. Чтобы выйти из больницы, нужны деньги. А чтобы деньги появились, нужно выйти из больницы.

Ульяна Львовна открыла глаза и сказала первое, что пришло на ум:

— Девочки, мне нужно в туалет сходить, проводите меня, пожалуйста!

Бросив протирать окно, к ней подошла, санитарка помоложе.

— Может, вам судно подать?

— Нет, просто помогите мне подняться, а то голова кружится!

Поднявшись, Ульяна Львовна крепко взяла девушку под руку.

— Придется тебе немного меня проводить.

— Вам доктор вставать не разрешал! Кто-нибудь увидит, и меня прогонят. Я здесь практику прохожу и подрабатываю немного.

— Не бойся, мы быстренько!

Девушка оглянулась на напарницу. Та кивнула:

— Иди, Рит, я никому не скажу.

Ульяна Львовна, продолжая держаться за девушку, прошептала:

— Риточка, мне очень нужно, чтобы ты позвонила моей подруге и сказала ей, что я абсолютно здорова, что меня здесь удерживают насильно. Я отблагодарю тебя за это. Подругу мою зовут Дина Сергеевна. Принеси бумагу — я номер телефона напишу, хорошо? Только коллеге своей ничего не говори. Я очень на тебя надеюсь!

— Хорошо! — Рита боязливо посмотрела на нее. — Только сегодня я не смогу позвонить.

— Хорошо, позвони завтра. Возьми вот, — Ульяна Львовна сняла с пальца золотое кольцо и опустила девушке в карман халата. — Денег у меня с собой нет!

— Что вы, зачем? — девушка попыталась вернуть кольцо.

— Погоди, пусть пока у тебя побудет. Потом, когда меня отсюда выпустят, я заберу.

Из разговора санитарок Ульяна Львовна поняла, что Дину просто-напросто к ней не пропустили. К тому же она догадалась, кто за это заплатил. С врачом и медсестрами она больше не спорила. Сейчас ее больше всего беспокоила мысль, что Виктория приедет, а ее никто не встретит на вокзале. Потом она подумала, что Дина Сергеевна обязательно догадается прочитать ее ежедневник, где был записан номер поезда, и встретит Викторию. И что после звонка Риты подруга найдет способ вызволить ее отсюда. Она лежала с закрытыми глазами и пыталась представить себе встречу с Викторией. Придумывала слова, которые скажет. Предполагала, что услышит в ответ. Но Ульяна Львовна не могла и предположить, что в то время, когда она сама заперта в больничной палате, Виктория находится почти в аналогичной ситуации. Только не в больнице, а на далеком хуторе, на старом диване, в темном сарае.

В этот вечер Викторию с Натальей больше никто не побеспокоил. Устав от разговоров и от того, что постоянно приходилось прислушиваться к звукам, доносившимся со двора, женщины уснули. А ночью Виктория проснулась от странного звука, от которого по ее коже поползли мурашки. Когда первый испуг прошел, она поняла, что звук этот — шелест полиэтиленового пакета.

«Наталья сопит рядом. Кто же это? Мыши? — затаив дыхание, она пыталась что-нибудь разглядеть в темноте. — Нет, это не мыши. Есть еще кто-то кроме нас в этом сарае. Может быть, это тот, кто выглядывал из-за угла, когда мы шли к дому? Но как этот кто-то попал в сарай? Мы с Натальей ни одной дыры подходящей не нашли. Может, до того, как нас здесь закрыли? Конечно. Иначе мы услышали бы, как скрипит дверь, если бы ее открывали. Кто бы это ни был, пакет с едой его интересует больше, чем мы».

Немного успокоившись, Виктория решила лежать и ждать, что будет дальше. А дальше звуки стихли. Как она ни прислушивалась, было тихо. Потом где-то вдалеке пропели петухи, и немного погодя сквозь щели сарая пробились солнечные лучи. Стало намного светлей. Виктория села, озираясь вокруг. Кроме нее и спящей Натальи, в сарае не было никого.

Не став будить Наталью, она снова легла и не заметила, как уснула. Тут до ее слуха снова донесся тот же звук. Сон сразу как рукой сняло.

— Наталья?! Елки зеленые, как ты меня напугала! Это ты, что ли, шелестишь?

— Конечно, я. Салфетки мне нужны, а что?

— А то, что ты спала всю ночь, а я твой сон караулила, как бравый солдат.

— Ой, Вика, я и правда ничего не слышала! А что было?

— Пока не знаю, — Виктория рассказала о своем ночном пробуждении.

— Страх какой! Давай посмотрим, что пропало, — Наталья деловито принялась рыться в пакете. — У меня вроде все на месте!

Виктория развязала ручки своего пакета и обнаружила пропажу.

— Пачки чипсов нет!

— Ты же мне сама дала ее перед сном, вспомни?

— У меня еще одна пачка оставалась…

— Точно?

— Точно! Я не отдала бы тебе последнюю пачку, хоть ты дерись!

— Ты чего? Стану я из-за чипсов с тобою драться.

— Да это Буратино так сказал.

— Ну да, конечно, ты же учительница. А Буратино тоже в сарае закрывали?

— Закрывали, — подтвердила Виктория, — когда он свой нос в чернильницу макнул.

— Какая чернильница? С тобой все в порядке?

— Да, если это можно назвать порядком.

— Послушай, может, это собака была? — выдвинула версию Наталья.

— Я тоже так сначала подумала. Но не могла же собака обратно ручки пакета связать. Давай погуляем по сараю. Если кто-то заходил, и мы его здесь не видим, значит, этот кто-то отсюда как-то вышел. Следовательно, должен быть какой-то выход. Логично?

Они обошли весь сарай, натыкаясь в темноте то на ящики, то на ведра.

— Наташ, ты туалет искала? Иди сюда, смотри!

Наталья подошла поближе. Возле задней стенки сарая была вырыта яма, выходящая наружу. Сверху лежала доска, закрывая яму.