Двойной капкан - Таманцев Андрей "Виктор Левашов" (читать книги полностью TXT) 📗
— Скоро узнаешь.
Но и через полчаса, когда самолет резко пошел вниз и приземлился на каком-то военном аэродроме, С. только по заснеженным сопкам и белесым, как в петербургские белые ночи, облакам смог понять, что они где-то на широте Петрозаводска. Здесь самолет уже ждали. С С. сбросили его космический костюм, поверх его обычной одежды напялили камуфляжный бушлат и усадили в выстуженный ночным морозцем трюм военно-транспортного вертолета. Еще спустя сорок минут вертолет сделал широкий круг над каким-то маленьким городком посреди озер и опустился на площадку возле обычного провинциального телецентра. Бортмеханик открыл дверь, спустил трап и сказал:
— Приехали.
Он подал С. его спортивную сумку и добавил:
— Интересно было на вас посмотреть.
— Вы меня знаете? — спросил С., не лишенный, как и всякий журналист, тщеславия.
— Дак кто ж вас не знает? — ответил бортмеханик. — Каждое воскресенье лапшу на уши вешаете. Не захочешь — дак все одно узнаешь.
— Почему это лапшу? — искренне обиделся С., но бортмеханик уже скрылся в трюме.
Возле трапа С. поджидал немолодой сухощавый человек в штатском с седыми, коротко подстриженными волосами.
— Полковник Голубков, — представился он, пожимая С. руку. — Рад вас видеть, Евгений Павлович.
— Где мы? — спросил С.
— Этот городок называется Полярные Зори. Говорит вам что-нибудь это название?
Здесь находится Северная атомная электростанция.
— Теперь вспомнил, — сказал С. — А где же она?
Полковник показал в сторону от города, там над белесой водой озерца возвышались белые корпуса, увенчанные двумя высокими трубами. На верхушке одной из них помигивал красный огонь.
— Может быть, хоть вы, полковник, объясните мне, что происходит? — спросил С.
— Сейчас все объясню, — пообещал Голубков. — Только отдам кое-какие распоряжения по хозяйству. Капитан Евдокимов! — окликнул он одного из молодых людей. — Задача ясна?
— Так точно, Константин Дмитриевич.
— Тогда — с Богом!
Капитан Евдокимов подал знак рукой, человек пятнадцать крепких молодых людей в камуфляже и с короткими автоматами на плечах скрылись в вертолетном трюме, тяжелая машина поднялась и боком ушла на север.
Полковник Голубков проводил взглядом удаляющийся вертолет, оглянулся на корпуса АЭС, с недоумением пробормотал:
— Чего-то не пойму. Почему эта лампочка мигает? Красная, на трубе? Раньше вроде бы не мигала.
— Контакт, возможно, плохой, — предположил С., — или вот-вот перегорит.
— Может быть, — согласился Голубков. — Пойдемте, Евгений Павлович. Я покажу вам ваше рабочее место.
— Мне предстоит здесь работать?
— Да. И это очень ответственная работа. Возможно, самая важная из всего, что вы делали до сих пор.
Он провел С. по коридорам телестудии и открыл дверь, над которой был укреплен плафон с надписью «Микрофон». Это была эфирная студия, надпись загоралась, когда шла передача. Сейчас она не горела. Полковник пропустил гостя вперед и зажег в эфирной верхний свет. С. ахнул: это была точная копия его студии в Останкино, из которой он каждое воскресенье вел свои передачи. Один в один. Разве что размером чуть меньше. Но — тот же стол, те же мониторы на заднем плане, по которым транслировались остальные программы, тот же телефон связи с режиссерским пультом, И даже кресло такое же.
— Садитесь, — предложил Голубков. — Сейчас придут оператор и режиссер, вы скажете им, что и как нужно делать. А пока посмотрите материалы, которые вы должны выдать в эфир. Передача начнется в шесть ноль-ноль по московскому времени.
— В шесть начинает работать только OPT, — напомнил С. — По сетке «Доброе утро».
— Сегодня в шесть ноль-ноль будут работать все каналы. И утро будет не слишком добрым. Вот текст для начала. Подправьте, если что не так.
С. прочитал:
— Внимание! Работают все телеканалы Центрального телевидения. Через пять минут будет передано сообщение чрезвычайной важности.
— Здесь должна быть пауза, — объяснил появившийся в эфирной молодой человек с аккуратной черной бородкой, делавшей его не старше, а, наоборот, моложе. — Юрий, — представился он. — Программный режиссер, я буду вести передачу. А это наш студийный оператор. Коля.
Оператор был тоже молодой, но толстый и флегматичный, как все операторы.
— В паузу я предложил бы дать кусок из «Лебединого озера», — продолжал режиссер.
— Это сразу создаст у зрителей определенный настрой.
— А у нас что — очередное ГКЧП? — спросил С.
— Хуже, — ответил полковник Голубков. — Но Лебединое озеро — стоит ли? Фарсом попахивает. Может, лучше дать просто часы?
— Можно и часы, — согласился режиссер.
— Прочитайте следующий текст, — попросил Голубков столичного гостя.
— Тоже вслух и на полном серьезе, — добавил режиссер. — У нас не будет времени для трактовых репетиций.
— Ладно, работайте, а я, это, покурю пока, — сообщил оператор, выходя из эфирной. — Я рядом, на площадке, кликнете, когда буду нужен.
С. взял из папки второй лист.
— Внимание! Передаем экстренное сообщение, — прочитал он. — Сегодня ночью группа чеченских боевиков из армии освобождения Ичкерии во главе с командующим армией полковником Султаном Рузаевым захватила первый энергоблок Северной атомной электростанции, самой крупной АЭС на Кольском полуострове… Что за фигня?
— Читайте, читайте, — кивнул Голубков.
— …заминировала его и захватила в качестве заложников весь обслуживающий персонал. Полковник Султан Рузаев предъявил Президенту, правительству и Государственной Думе России ультиматум. Он передал нам видеопленку с записью его ультиматума, а также видеопленку с репортажем Си-Эн-Эн о захвате и минировании станции. Полковник Рузаев потребовал, чтобы эти видеоматериалы были показаны по всем каналам Центрального телевидения. Мы вынуждены выполнить это требование… Невероятно! — сказал С. — Я не могу в это поверить!
— Вы и произносите текст так, будто не верите в реальность страшной угрозы, — решительно заявил режиссер Юрий. — Никуда не годится. Прочитайте еще раз. С наполнением!
— Вы будете указывать мне, как вести себя перед камерой? — возмутился С.
