Спасатель. Серые волки - Воронин Андрей Николаевич (электронные книги без регистрации txt) 📗
– Разговорчивый, – с удовлетворением заметил один из оперативников.
– Значит, у следака с ним проблем не будет, – предположил второй. – Двигай вперед, шутник. И без фокусов.
Тесной дружеской компанией они пересекли просторный вестибюль пассажирского терминала. Стеклянные двери автоматически раздвинулись перед ними, и господин Альварес полной грудью вдохнул парной, влажный после недавней грозы, пахнущий озоном и выхлопными газами воздух Москвы. Вдоль бордюров и в стыках тротуарных плит еще темнели полоски влаги, зеркальные стекла терминала горели малиновым огнем, отражая закатное солнце. На мгновение ему стало жаль, что он уже никогда не вдохнет чистый, как вода в горном ручье, воздух своего аргентинского поместья, не проедется верхом по зеленым холмам и не выйдет в море под парусом, но сожаление было недолгим: снявши голову, по волосам не плачут.
И в концето концов, он был дома – несмотря ни на что, дома.
Глава II Взяткодатель и симулянт
1
Они неторопливо шли сквозь прохладный, напоенный запахами прели и разогретой солнцем листвы сумрак вековой дубравы, по пружинящему, скользкому ковру из желудей, которых здесь было видимоневидимо – миллионы, наверное, а может быть, и миллиарды. Заслонившие небо раскидистые кроны слабо шелестели под легкими порывами верхового ветра; птиц слышно не было – их распугали выстрелы, время от времени звонко бахавшие в отдалении.
– И когда он уже настреляется? – недовольно проворчал Владимир Николаевич Винников, покосившись в ту сторону, откуда доносилась пальба.
Его карабин дулом вниз висел на плече и выглядел так же ненужно и неуместно, как если бы это была клюшка для гольфа или увешанный блестящей мишурой картонный трезубец ряженого Нептуна. Необмятый камуфляжный костюм, охотничья жилетка со множеством карманов и кожаный пояс с подсумками сидели на заместителе генерального прокурора, как на пугале, придавая ему нелепый, клоунский вид. Шагавший рядом депутат Беглов был одет точно так же, но выглядел, напротив, так, словно родился в этом мужественном наряде воина и добытчика. Он был вооружен дорогой двустволкой, которую, как заправский охотник, нес переломленной на сгибе локтя. Из патронников, поблескивая, торчали латунные донышки гильз. Патроны были заряжены разрывными пулями. К охоте Илья Григорьевич Беглов относился весьма прохладно, но знал, что ненароком выскочивший из чащи прямо перед носом подранок вряд ли станет интересоваться его личным отношением к убийству ради забавы, и был готов, как нынче принято выражаться, дать адекватный ответ на вызовы современности. На Винникова с его нарезным карабином в этом плане рассчитывать не приходилось, и, ведя светскую беседу, Илья Григорьевич не забывал внимательно посматривать по сторонам.
– Что ты хочешь – военная косточка, – ответил он на риторический вопрос собеседника. – Они же как дети: хлебом не корми, а дай во чтонибудь пальнуть – так, чтоб клочья полетели.
– Ну и стрелял бы по мишеням, – не сдавался Винников.
– Чудак ты, ейбогу, – усмехнулся Беглов. – По мишеням стрелять – это все равно что на трах по телевизору смотреть. Распалился, раззадорился, а под рукой никого… Вернее, это как спать с резиновой бабой – вроде все сделал, а удовольствие не то.
– Вот не знал, что ты у нас ходок по резиновым Зинам, – хмыкнул Владимир Николаевич. – Ты только в какомнибудь интервью этого не ляпни, срама потом не оберешься.
– Вот же крючкотвор! – беззлобно выругался Беглов. – Как есть гнида прокурорская. Глядика, из одного неосторожного слова на ровном месте целое дело сшил!
– Не я один это умею, – вопреки обыкновению даже не подумав оскорбиться, ответил Винников. – Потому и говорю: следи за своим языком.
– Ну, положим, мой язык – не самая серьезная из наших проблем, – заметил Беглов. – Что за фокус снова выкинул наш старый приятель?
– Странно, что ты не сказал «кореш», – заметил Владимир Николаевич.
– Фильтрую базар, следуя твоему мудрому совету, – усмехнулся депутат. – Так что это за номера? Я все подготовил: подогрел кого надо, заслал в изолятор маляву, вертухай пацанам уже, наверное, и заточку передал… да ему уже местечко в морге освободили и могилку на заднем дворе отрыли, а хоронитьто и некого! Его что, в другой СИЗО перевели?
Винников отрицательно покачал головой. На его бледной невыразительной физиономии, вечно сохранявшей кислое, недовольное выражение, появилась кривая, невеселая улыбка.
– Еще смешнее, – сказал он. – Не в другой изолятор, а в больницу.
– Что ты гонишь! – не поверил депутат. – Думаешь, мне бы не сообщили?
– Ты не понял, – терпеливо произнес заместитель прокурора. – Не в тюремную больничку. В клинику. В специализированную современную клинику при научноисследовательском институте, занимающемся проблемами мозга.
– Какого еще мозга?! – раздраженно воскликнул Беглов, явно отказываясь верить то ли собеседнику, то ли собственным ушам.
– Головного, Илюша, – сочувственно пояснил Винников. – Какого же еще? Видишь ли, дело едва не уладилось само, без твоего… то есть без нашего вмешательства. При задержании у него изъяли пузырек с таблетками. Что за таблетки, разбираться, естественно, не стали, а он ничего по этому поводу не сказал. Зато, как я понимаю, на другие темы распространялся весьма охотно – ну, ты же помнишь, как он умеет, когда захочет.
– Помню, – кивнув, подтвердил Беглов. – Мертвого до белого каления может довести.
– Вот именно. Короче, один из оперативников по дороге не утерпел и дал ему по башке. Легонько, без фанатизма, просто чтобы привести в чувство, напомнить, где и в каком качестве он находится. А он возьми да и затей ласты клеить – прямо там, в машине.
– Закосил? – с живым интересом человека, не раз проделывавшего подобные трюки, спросил народный избранник.
– Да тото, что нет! Если бы те, кто его брал, пришли к такому выводу, мы сейчас не слонялись бы по лесу с этими дурацкими ружьями, а пили коньяк на его могилке. Но его скрутило понастоящему – так, что даже фээсбэшников проняло. Потом ему повезло еще раз: врачам «скорой» удалось ненадолго привести его в сознание, и он сумел назвать им диагноз: неоперабельная опухоль мозга. Сейчас этот диагноз проверяют и уточняют, но, судя по всему, он полностью соответствует действительности. Если так, жить ему осталось недолго, от силы пару месяцев. Поэтому его срочно отвезли в лучшую клинику, и там профессора и академики с него буквально пылинки сдувают – что самое смешное, за казенный счет, потому что наш генеральный все еще надеется получить от него какието ценные показания. Его собственное дело до суда уже не довести, это ежу понятно, но старик рассчитывает, что перед смертью Француз сдаст ему парутройку своих бывших партнеров и конкурентов.
– И он их сдаст, – с уверенностью предрек Беглов. – Я даже догадываюсь, кого именно. Теперь понятно, почему он не побоялся вернуться. Терятьто все равно нечего!
– Да, – согласился Винников. – Более того, я подозреваю, что именно за этим он и приехал – свести перед смертью счеты, раздать долги. Утопить нас и подохнуть с довольной ухмылкой на роже. Шуточка как раз в его духе. И срок нам размотают, поверь, на всю катушку. Никакие адвокаты не помогут, впору самим в Аргентину драпать.
– Это факт, – вздохнув, подтвердил Беглов. – Настоящий подарок для твоего шефа! Громкий коррупционный процесс в духе времени, на скамье подсудимых – генералполковник из самого Генерального штаба, заместитель генерального прокурора и депутат Государственной думы. Да журналюги Французу в складчину памятник поставят – выше Останкинской башни, чтоб с любого конца Москвы видно было! Только хрен он угадал, этот умник. Я ему пасть землей забью раньше, чем он успеет ее разинуть. Ты можешь узнать точно, где он лежит и как его охраняют?
Вместо ответа Винников вынул из нагрудного кармана своей пятнистой охотничьей жилетки сложенный вчетверо листочек бумаги и, зажав между средним и указательным пальцами, протянул его Беглову. Депутат развернул бумажку и усмехнулся: осторожный и предусмотрительный, как все прокурорские, друг Володя не написал адрес от руки, а набрал на компьютере и распечатал.
