Земля войны - Латынина Юлия Леонидовна (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
И тут там, где две вышки сливались в одно большое пятно возле ворот, засверкали желтые вспышки выстрелов, а через шесть секунд до гуляк донесся стрекот автоматов. И тут же в совершенно другом конце базы, у основания летной полосы, беззвучно вспыхнул клуб огня.
Мужчины бросились к машинам. В эту секунду никто из них не знал еще, что все происходящее внизу переломит жизнь города на две неравные половины, До Роддома и После, – более того, этого не знали сами террористы.
Сводный отряд, напавший на авиабазу Бештой-10, насчитывал восемьдесят человек. Тридцать из них входили в группировку Вахи Арсаева, более известную как джамаат «Ихван ас-Сафа», то есть «Братья чистоты». Арсаев считался хорошим знатоком Корана и был этническим чеченцем, но, по сути дела, его джамаат представлял собой осколки отряда Гелаева, и весь его ислам был исключительно военно-полевого мазхаба.
Несмотря на то, что Арсаев был уроженцем Аварии, его люди вместе с другим командиром, которого звали Ваха Хункаров, приехали на трех «Уралах» из Чечни.
Такие колонны все время ездили в Бештой-10. Федералы везли колоннами награбленное, а из Бештоя-10 все это добро вывозили по воздуху в Москву. Террористы рассчитывали, что часовые у ворот примут «Уралы» за одну из таких колонн и не станут связываться, потому что сопровождающие колонн редко имели документы и очень сердились, если часовые лезли внутрь.
Ведь сопровождающие были матерые волки, люди, которым ничего не стоило расстрелять человека или разобрать его по частям, а часовые в Бештое-10 были салаги, которые делали все, чтобы откосить от войны. Еще пару лет назад бывали случаи, когда одни солдаты в Бештое-10 продавали чеченцам других солдат, чтобы найти деньги и заплатить старшему за непосылку в Чечню.
Проникнув на территорию, группа Хункарова должна была открыть ураганный огонь и создать у русских впечатление, что террористы пытаются захватить базу. Одной из задач группы было добраться до ангаров Б-1 и Б-2. Та м стояли шесть «сушек» и, как точно знали боевики, из-под пилонов этих «сушек» никто и никогда не снимал бомбы.
Для того, чтобы взорвать ФАБ-100, не нужно было никакой дополнительной взрывчатки. Достаточно было лишь выдернуть две чеки из взрывателя – и у диверсанта было ровно шестьдесят секунд, чтобы отбежать на безопасное расстояние.
Однако боевики не собирались захватывать базу; пока группа Хункарова отвлекала силы русских на себя, Арсаев и Асхаб должны были ударить в полутора километрах правее, там, где одна из запасных рулежек ближе всего подходила к ограде, и где по этой рулежке было всего двести метров до допросных бараков. Ограда в этом месте была одна сетка-рабица. Перед сеткой, правда, было минное поле, но накануне ночью Асхаб и еще двое людей сделали в нем проход. Два мощных «урала» должны были влететь на рулежку, забрать из бараков пленных и скрыться в горах раньше, чем русские разберутся с первой группой.
Впоследствии по республике ходили самые удвительные слухи. О том, что террористы намеревались вывезти пленных самолетом; что один из пилотов ВВС за два миллиона долларов ждал их на рулежке с готовым к взлету двигателем. Рассказывали также, что среди боевиков был пилот, чеченец, который должен был захватить штурмовик и нанести удар по Кремлю. Самый же популярный слух, усиленно поддерживаемый ФСБ, гласил, что продажный пилот на самом деле был агентом спецслужб и заманил чеченцев в ловушку, под кинжальный огонь ожидавшего их спецназа.
Все это была натуральная брехня. Не было ни летчика-чеченца, ни летчика-предателя, самолеты мирно прели в ангарах, и никто террористов на базе не ожидал. Часовой на вышке попросту спал, вопреки Уставу и согласно природе.
План Арсаева был вполне осуществим, если бы не та самая «Альфа», которая накануне прилетела в Бештой, чтобы проверить город перед приездом президента. Отправляясь на Красный Склон, полковник Аргунов всего лишь велел выставить дополнительные патрули.
Один из таких патрулей, и остановил колонну в двухстах метрах от ворот. Двум майорам «Альфы» понадобилась четверть секунды, чтобы понять, что перед ними отнюдь не грузовики с мародеркой. Людям Хункарова потребовалось то же самое время, чтобы понять, что перед ними отнюдь не салаги с базы.
Еще через секунду «альфовцев» застрелили, а головной «Урал» запылал посереди дороги.
После этого все пошло кувырком. Хункарову даже не удалось прорваться на территорию базы. Его встретили плотным автоматным огнем. Вторая группа была успешней: они протаранили сетку и выскочили к баракам, но ушлые «альфовцы» уже рассыпались по территории, и группа завязла в безнадежном бою. Троим отчаянным смельчакам, во главе с младшим братом Арсаева, даже удалось добраться до клеток с пленниками: там их и забросали гранатами. Группа потеряла двадцать человек и задачи не выполнила.
После этого Арсаев понял, что дальнейший бой бесполезен. Его люди вскочили в уцелевший «Урал» и погнали назад. Впереди «Урала» ехали две «Нивы».
На дороге из Бештоя-10 пылающая колонна мешала «альфовцам» развернуть преследование, и боевики смогли уехать вполне безнаказанно.
На развилке «Бештой—Торби-кала» Арсаев велел сворачивать в город; военный грузовик промчался по спящим предутренним улицам, укутанным в белый туман. На перекрестке возле Старой Мечети Асхаб и Арсаев, ехавшие впереди в белой «Ниве», увидели четыре или пять черных джипов, с дикой скоростью мчавшихся навстречу им, по Туманова. «Нива» террористов свернула направо, и «Урал» свернул вслед за ней. В следующую секунду из джипов раздались автоматные очереди, а вторая «Нива», которая ехала позади автобуса, влепилась головному джипу прямо в морду. Машины покатились по дороге, как два вцепившихся друг в друга вольника катятся по ковру, и тут же в них врезался третий джип.
– Направо, – заорал Асхаб, и «Нива» свернула направо, в какой-то грязный переулок, поросший с обоих сторон деревянным крошевом заборов. «Урал» следовал за ней, как приклеенный.
– Налево! – крикнул Асхаб. «Нива» свернула налево, потом еще раз направо, и мордой вынесла зеленые, гнилого дерева ворота. Грузовик заскочил вслед за ней.
Они оказались в казенного вида сквере, с двумя трехэтажными зданиями справа и слева. Здания были выкрашены одинаковой серой краской, и разница между ними была только та, что у здания справа не было никаких дверей, а у здания слева у самого цоколя была белая крашеная дверь. Асхаб выскочил из «Нивы» и тут же тяжело рухнул на землю: его зацепило на перекрестке.
– Туда! – закричал Асхаб.
Через две секунды боевики вынесли белую дверь и ворвались внутрь. Внутри начинался провонявший карболкой коридор. Арсаев отпихнул ногой больничную каталку.
На шум в коридор выскочил перепуганный врач в салатного цвета халате. Сказал «ой» и стал сползать по стеночке.
С улицы донесся шум мотора и беспорядочная стрельба;. В коридор внесли племянника Вахи, раненого еще полчаса назад. Двое боевиков положили его на каталку. Арсаев соскреб салатного врача с пола, врезал ему как следует и сказал:
– Быстро. В операционную.
Врач повис на стенке и мелко-мелко дрожал ресницами.
Арсаев бросился на второй этаж. Его люди уже бежали по коридору, вышибая окна и палили вниз, пытаясь достать прячущихся за оградой людей.
Ваха вышиб ногой дверь в одну из палат и заскочил внутрь. В первую секунду он не заметил ничего странного. Это была обычная больничная палата, с белеными стенами, деревянным полом, и нестерпимым запахом хлорки. В палате было шесть пациенток. Стрельба как раз разбудила их, кто-то из женщин включил свет, и четверо из них, проснувшись, пялились на заляпанного кровью бородача в камуфляже.
Как ни странно, ни одна из женщин ни закричала. Ваха молча смотрел на них, и понимал, что что-то в этой истории ужасно не так. Потом он подошел к одной из спящих женщин и дулом автомата сдернул с нее бугрящееся на животе одеяло.
Под одеялом обнаружилась рубашка, а под задравшейся рубашкой – живот, сизый, весь в каких-то молочных прожилках, такой огромный, что было удивительно, как он не лопнет.
