Расписной (Адрес командировки - тюрьма) - Корецкий Данил Аркадьевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗

– Что ж, спасибо за науку, – после паузы сказал Волк.

Спортклуб «Олимпик» выглядел гораздо лучше, чем ДФК. Новое трехэтажное здание из белого кирпича под зеленой металлочерепицей, с большими чистыми окнами и охраняемой автостоянкой. Вход тоже охранялся: в вестибюле за столиком сидел крепкий парень в белой шведке, обнажающей могучие бицепсы. Старший лейтенант Волков толкнул стеклянную дверь. Сейчас он был разведчиком, проникающим в стан противника.

– Вы… к кому? – несколько удивленно спросил парень, рассматривая посетителя. Волк специально надел майку без рукавов, так что весь его зверинец был виден как на ладони.

– Пастух у себя?

– Кто?! – Судя по округлившимся глазам охранника, к таким фамильярностям тут не привыкли.

– Ну Пастухов. Лысый. Короче, ты меня понял! – Волк тяжелым взглядом уставился парню в переносицу.

– Понял…

Он набрал номер на телефонном аппарате и, как будто его никто не слышал, сказал:

– Какой-то человек к шефу. Весь в татуировках. Называет его Пастухом и Лысым. Да. Нет, молодой. Из синих, сто процентов. Так не видно. Понял.

– Оружие есть? – Охранник встал. Он был чуть ниже Волка, хотя и плотнее. Впрочем, это ничего не значило.

– Нет.

В вестибюль стремительно вышли три человека. Посередине Пастух, по бокам от него два мордоворота, годные исключительно для душегубства. Они сразу зло уставились на Волка, будто прицелились в единственную подходящую мишень.

– Ты меня спрашивал? – Пастухов изменился мало – та же лысая голова, симпатичное лицо, уверенные манеры. Уверенности, правда, прибавилось. – Чего надо?

Волк улыбнулся:

– Да особо ничего и не надо, Николай. Поздороваться зашел.

Пастух наморщил лоб:

– Ты меня знаешь, что ли? Откуда?

– У Рывкина занимались в ДФК. Когда вы с Зубом сцепились, я между вами попал. Еле живой остался.

– Постой, постой… Ты ж еще совсем пацаном был! Но с характером, этому псу не дал швабру, он бы меня ею насквозь проткнул… Ну дела… Тебя не узнать!

Пастухов сделал знак телохранителям, и те сразу перестали целиться, превратившись из мордоворотов в обычных здоровых парней с деформированными боксом лицами.

– Ну, пойдем ко мне, потолкуем…

Кабинет у Пастухова был побольше, чем у генерала Вострецова, да и обставлен не в пример богаче.

– Про твои дела не спрашиваю, не принято это, – сказал Пастух, когда они остались одни. – Но ко мне у тебя дело имеется, иначе бы не пришел.

– С Басмачом у меня счеты. Он мою… подружку зарезал.

Пастух встрепенулся:

– На Лысой горе? Весь город об этом гудит. Чего только не болтают! И в карты ее проиграли, и кольцо у ней было охрененной ценности… Но то, что мочили с умыслом, – всех запугать, это точно!

– Короче, ты с Басмачом не очень-то дружишь, – сказал Волк. – А я его задавить хочу.

– Ну?

– А с чего начать – не знаю. Где его искать. И потом, у него кодла…

Пастух вскочил и нервно прошелся по кабинету:

– Я его б вместе с его кодлой сожрал. Но он под Холеным ходит. А того так просто не возьмешь…

– Почему? – спокойно спросил Волк. – Кто такой этот Холеный?

– Он мужик центровой, со связями. Открыл уже десяток фирм, городу помогает, во власть вхож… Скоро в депутаты избираться будет, теперь можно…

– Это все фигня, – Так же спокойно сказал Волк. – Человек есть человек. И если ему выстрелить в голову, он умрет точно так же, как любой бомж с тихо донской свалки.

Пастухов остановился и внимательно посмотрел ему в лицо.

– А ведь верно… Помню, я тебя учил, что авторитет крепким кулаком добывается. С тех пор ты здорово продвинулся. Это зона. Она, конечно, кого ломает, кого полным дураком делает… Но иногда перековывает человека, переводит на другой уровень восприятия жизни. А с него действительно все просто выглядит…

И неожиданно спросил:

– Ты-то где сидел?

Волк пожал плечами. Сейчас каждое слово имело значение, и произносить их надо крайне осмотрительно, ибо за каждую неточность могут сделать предъяву.

– В разных кичах. В Рохи Сафед, в Лефортове, во Владимирском централе, на восемнадцатой зоне в Потьме…

Пока что он не соврал. Почти не соврал.

Судя по взгляду, Пастух ему поверил. Хотя, конечно, проверит все тщательнейшим образом. И выяснит, кто такой на самом деле старый знакомый из секции бокса. Но это будет потом.

– Ну, ты возьмешься? – прищурился Пастух.

– За что?

– За то, что сказал.

– А как ты думаешь? За базар всегда отвечаю!

Пастух сел на место и надолго задумался.

– Пойми меня правильно, – наконец сказал он. – Мы с синими  [80] вообще не работаем. А тут ты вынырнул неизвестно откуда, да с таким предложением. Как бы ты сам на моем месте поступил?

Теперь встал Волк.

– А тебе никак поступать и не надо. Дашь мне старенькую тачку да «длинное ухо». Наведешь на Басмача. Все остальное я сам сделаю.

– Про «ухо» откуда знаешь?

– В газете прочел, – усмехнулся Волк. – Весь город про него знает.

– Да мы и не скрываем… Только к «уху» надо и технического спеца добавить…

– Не надо. Сам обойдусь.

Пастух удивленно покрутил головой:

– Ты интересный парень! Надо будет сойтись с тобой поближе…

На Центральный рынок он пошел в воскресенье. Надел клетчатую рубашку, слегка закатав рукава, чтобы не привлекать лишнего внимания ни татуировками, ни одеждой не по сезону. Темные очки, кепка с большим козырьком, старые мешковатые брюки, сандалии на босу ногу. Обычный тиходонский мужик, из низов, которых здесь пруд пруди.

Прошелся через овощные ряды с пирамидами разнообразных помидоров: розовых, желтых, зеленоватых, «сливок», «бычьих сердец», с мешками огурцов: маленьких, остро-пупырчатых – для засолки, толстых с мясистой мякотью – для стола, с пучками кинзы, петрушки и укропа, С толстыми, как поросята, баклажанами, которые в здешних краях называют синенькими… Здесь можно было просто ходить и смотреть. Щедрая южная природа одарила людей обильно: в глазах пестрело от овощного многоцветья, свежие, аппетитные запахи заставляли сглатывать слюнки. В отличие от чахлых магазинных прилавков тиходонский базар являл собой умиротворяющую картину всеобщего изобилия… Если бы еще на цены не смотреть да в тоскливые глаза старушек, уныло слоняющихся в поисках упавшего или треснувшего помидора да закатившегося под прилавок огурца.

Опытный взгляд сканировал толпу, выделяя в пестрой толчее карманников, веселых девиц, готовых расплатиться за товар натурой, крикливых толстомясых теток с красными повязками – официальных контролеров рынка и наглых быстроглазых юнцов – неофициальных контролеров, которые и являлись здесь настоящими хозяевами, регулирующими местную неформальную жизнь.

Не привлекая к себе внимания, Волк обошел молочный павильон, где правили бал густая белизна сметаны, золотисто-розовое масло, нежнейший, рассыпчатый творог, граненые стаканчики с покрытым коричневой корочкой топленым молоком… Он выпил стаканчик, вытер молочные усы и через галерею вышел в мясные ряды. Здесь на зловещих, похожих на плахи колодах расторопные мясники разделывали огромными топорами свиные и говяжьи туши, развешивая на блестящих крюках парной филей, нежно-розовую вырезку, округлые окорока, похожие на рояльные клавиши ребра…

Пастух сказал, что именно здесь и обитает Басмач – большой любитель сырого парного мяса, которое ест отбитыми ломтями, густо посоленными, поперченными и политыми лимонным соком. Он показал и фотографию мордатого азиата со злыми глазами.

Поэтому Владимир узнал его сразу. Молодой мужик в спортивном костюме и кроссовках, плотный, приземистый, с блестящими черными волосами и раскосыми глазами, посверкивающими как угольки на смугловатом скуластом лице. Он бы не выделялся в толпе, разве что тройка парней, неотступно его сопровождавших, наводила на мысли о значительности этого человека в определенной среде: очень уж угрожающий был у них вид, очень уж цепкие, настороженные взгляды, очень разухабистые и хозяйские манеры…