Основная операция - Корецкий Данил Аркадьевич (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Шах и Воин всегда оказывали самое ожесточенное сопротивление силам правопорядка и никогда не сдавались даже многократно превосходящему противнику. Они презирали смерть, фанатично веря в мусульманский рай, куда попадают доблестные бойцы. Они были прекрасно подготовлены физически, не боялись боли, чужой и собственной крови. В критических ситуациях непременно захватывали заложников, проявляя к ним крайнюю жестокость. Какие бы отношения ни связывали с ними атомника Сливина, судьба его незавидна.
Если бы на месте «торпед» находились более впечатлительные люди, предстоящая операция должна была заставить их изрядно поволноваться. Но Карл и его товарищи по чертам характера и соответствующим навыкам мало чем отличались от Шаха и Воина, разве что направленностью личностных качеств. И им предстоящее представлялось ясным и простым: надо внезапно напасть на террористов и растерзать их на куски. Потому что в противном случае те растерзают их самих.
— Что там по Черепу? — вроде как лениво спросил Пол.
— Дело отдали Главной военной прокуратуре, — ответил Карл. — Из-за специального оружия. Сейчас они ищут следы «А-91» и «ПСС».
— Не надо было засвечиваться, — с досадой сказал Пьер. — Взяли бы обычные «АКМ» — и дело с концом… А так глядишь — чего-то и раскопают…
— Да брось ты! Десять лет назад могли раскопать. Тогда со спецскладов только две дорожки и выходили. А сейчас столько тащат во все стороны!
— Ты, Франц, прав. Но зачем лишний риск?
— А что эти уроды?
— Похоронили всех по первому разряду. Видно, ни на кого не подумали, иначе уже бы столько своих перемочили…
Несмотря на импровизированный обогрев, к рассвету все шестеро изрядно продрогли. Вместо завтрака проглотили питательный концентрат, Карл разрешил принять по стопке спирта. В серые сумерки уставились три бинокля.
— Вот они! — выдохнул наконец Гор. — Ничего не боятся, сволочи, прямо на тачке прут.
Действительно, раскачиваясь на ухабах, джип подкатил вплотную к покосившемуся забору из колючей проволоки. Две темные фигуры повозились, проделывая проход, потом из автомобиля появилась третья. Но все внимание «торпед» было сосредоточено на первых двух. Конструктор Сливин был им, по большому счету, неинтересен и совершенно безразличен.
— Куда идти? — резко спросил Али. И он, и Махмуд подобрались, как гончие псы, взявшие след. Сливин понял, что теперь их невозможно остановить.
— Вон к той сопке…
— Охрана тут есть? — ноздри Махмуда хищно раздувались.
— Только у главного комплекса. Людей не хватает.
— Тем лучше для них! — Али передернул затворы двух автоматов и неожиданно протянул один Сливину. — Может, возьмешь?
Тот поспешно спрятал руки за спину. Али захохотал, повесил каждый на плечо, стволом вперед, чтобы можно было стрелять одновременно из обоих.
До цели было километра четыре. Сливин шел впереди, сгибаясь под пронизывающим ветром. Когда-то он думал, что уже никогда не вернется на полигон. И уж конечно не мог представить, что попадет сюда тайно, через разрез в колючей проволоке…
Как он и ожидал, бетонная пробка еще сильнее просела и растрескалась. Махмуд быстро извлек из вещмешка тонкие трубки направленных зарядов, вставил в трещины, соединил огнепроводным шнуром и чиркнул ветрозащитной зажигалкой. Все трое отбежали в сторону и легли на землю.
— Вот гадюки, прямо в шахту лезут, — выматерился Карл. Он лежал за скальным обломком в полукилометре от террористов. Маскироваться на ровном пространстве степи было трудно, поэтому наблюдение вели они с Францем, остальные четверо держались в отдалении. — Надо их ложить!
— Прям сейчас? — спросил Франц.
— А чего ждать? Они же за бомбой лезут! Дожидаться, пока нас подорвут?
— Тогда надо подлезть поближе… Отсюда не достать…
И верно. Тридцатизарядные «кипарисы» компактны и удобны для скрытого ношения, но их прицельная дальность — сто пятьдесят метров. И то по паспорту.
Выматерившись еще раз, Карл упал на землю и, быстро передвигая локти и колени, пополз по стылой промерзлой земле. Предчувствие подсказывало ему, что они не успеют. Серьезнейшая операция находилась под угрозой срыва. Потому что была подготовлена хуже, чем где-нибудь в Мексике или Аргентине. Вроде бы своя, советская земля, чего тут особо готовить? АН нет, уже ничего советского нет, ни Союза, ни республик… Теперь только страны СНГ, а в них ни агентуры, ни резидентур, ни опорных точек… Не считать же опорной точкой взвод этого затурканного капитана, который своей тени боится!
Впереди бесшумно взлетели клубы дыма, черные фигурки вновь нарисовались у бетонной преграды. Карл еще быстрее заработал конечностями. Острые выступы заледеневшей земли рвали одежду и кожу, он чувствовал, что локтям и коленям вдруг стало тепло.
Взрыв отколол бетон наискось, не проделав сквозного прохода. Ругаясь на родном языке, Махмуд вновь вставлял заряды, явно стараясь, чтобы второй осечки не произошло. Ругаясь в унисон с ним, Али отыскивал трещины поглубже и расширял их неизвестно откуда взявшимся саперным молотком. Приглушенно ругаясь, Карл приподнялся и бросился вперед короткими перебежками. Ругаясь, бежал следом Франц. Страшно матерясь, наблюдали за происходящим другие «торпеды». Только Сливин не ругался и вообще ничего не делал. Отойдя в сторону, он сидел на корточках и ждал повтора.
Второй взрыв оказался более удачным: сбоку образовалась узкая темная щель, ведущая в атомную штольню. Она была завалена обломками бетона. Али и Махмуд принялись раскидывать колючие серые куски, добросовестный Сливин принялся им помогать. В это время раздались короткие автоматные очереди, пули звонко щелкали по бетону, хрустко влеплялись в каменистый склон сопки, мягко шлепались во что-то теплое, брызжущее дымящимися красными каплями.
Сливин не подумал, что это пришла помощь, потому что пули летели и в него, одна зацепила плечо, вторая рванула полу пальто. Махмуд с перекошенным лицом медленно оседал на землю, у Али повисла левая рука, он змеей юркнул в черную щель и правой увлек Сливина за собой. Впрочем, тот и сам стремился в спасительную, пахнущую сыростью и ржавым железом черноту. Оказавшись в туннеле, надежно укрывающем от огня, он почувствовал благодарность к спасшему его Али и ненависть к неизвестным стрелкам.
— Ушли-таки, гадюки! — Карл поднялся во весь рост и покрутил рукой с зажатым автоматом над головой, подавая сигнал общего сбора.
— Далеко, — будто оправдываясь, сказал Франц. — Хорошо хоть одного положили. Как будем теперь этих выкуривать? Лезть туда чего-то не хочется…
В порванной одежде, с разодранными локтями и коленями они стояли перед входом в атомную штольню и молча смотрели на узкий, неровно пробитый проход, за которым стояла непроницаемая чернота.
«Барракуда» косо падала в пучину. Стрелка глубиномера перешагнула отметку «шестьсот» и продолжала двигаться вправо. На такую глубину до сих пор попадали только гибнущие субмарины. Все лодки работают на трехстах — трехстах пятидесяти метрах, что составляет семьдесят-девяносто процентов от предельной глубины. Мало кто из командиров отважится использовать этот своеобразный резерв: слишком велик риск, к тому же после нырка на предельную лодка подлежит капитальному ремонту, что вряд ли способствует служебной карьере. Даже не связанный карьерными соображениями Чижик воздержался от предельной «тысячи» — сработал инстинкт самосохранения.
И так погружение мало походило на плановый нырок. Скольжение вниз затянулось против привычного, трещал обжимаемый чудовищным давлением корпус, заметно прогибались шпангоуты, у сальников и уплотнителей появились капли и целые струйки протечек, забортный холод проникал в жаркие отсеки, заволакивая их туманом, тут и там капал конденсат, из-за повышенного наддувом давления человеческие голоса стали писклявыми и неразборчивыми, словно при быстрой прокрутке магнитофонной пленки. Все это травмировало психику, создавая впечатление аварии и пробуждая тревожные ожидания. Человек с развитым воображением мог просто-напросто сойти с ума.
