Холодное солнце - Крестовский Евгений (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Мелех терял деньги и тратил нервы, а Васильев как в воду канул. Мелех стал взвинченным, как беременная сука. Он по любому поводу мог ударить человека. Всегдашнее везение стало покидать избранника народа…
И тут грянул гром.
В сырую холодную яму скоропостижно опустили Лениного лучшего друга – толстого мента, возглавлявшего городское управление внутренних дел. Смерть полковника милиции потрясла народного депутата: его глаза по-крысиному забегали, губы страдальчески искривились и задрожали.
Нет-нет, этой кисло пахнущей свиньи в погонах Лене было не жалко. Ему стало жалко себя. Ведь убийца неторопливо и по-хозяйски подбирался именно к нему. Приговорив Мелеха к смерти, он хотел сначала измучить его ожиданием, измотать смертным страхом. И всемогущий народный депутат не мог ему помешать…
Десятки людей ежедневно рыскали по городу, встречаясь с бандитами, ворами и бомжами, в поисках Васильева. Но тот исчез, словно и не было его.
И все же Васильев был неподалеку. Леня это чувствовал и не мог взять себя в руки. Окруженный охранниками, он сидел в своей загородной резиденции и истерично кричал на соратников.
Деньги отошли для него на второй план. На первый план выступило дуло пистолета и зловещая усмешка убийцы, неожиданно появлявшегося из стенного шкафа в спальне… Этот кошмар терзал Мелеха каждую ночь. Охраняемый десятком вооруженных людей, он в любой момент ожидал тяжелого стука в дверь.
Соратники Мелеха были безучастны и втихаря ждали исхода дуэли хозяина с тенью…
От страха быть отравленным Мелех нанял «грибного» человека, вкушавшего вместе с народным депутатом за одним столом и при этом отвратительно рыгавшего. Мелех с радостью раздавил бы этого хама, если бы ему нашлась замена…
«Грибной» человек был бы перебором в мерах предосторожности, предпринятых Мелехом, если бы народный депутат уже не познал коварство врага, наказавшего его лучшего друга воистину иезуитским способом.
Капитан натянул мятые брюки, надел грязноватую рубашку и, завязав на горле узел черного галстука, решительно влез в китель с нарисованными погонами. Затем благоговейно взял фуражку с крабом и попробовал натянуть ее на макушку. Размер был слишком мал. Капитан выругался, несколько раз ударил фуражку кулаком и вновь попытался втиснуть свой шарообразный череп в суконный обруч. Капитан покраснел от ярости: эта вещь не слушалась его, бога. Наконец фуражку удалось надеть. Правда, она сидела на голове капитана, как тюбетейка на аксакале. Капитан собирался выйти из каюты, но увидел, что на ногах у него стоптанные кожаные тапки. Еще несколько минут он возился с вонючими носками и ботинками, без остановки ругаясь.
– Капитан – лицо корабля. Представьте, если б они увидели меня в тапочках! Матросня тут же кинулась бы воровать с камбуза продукты… Подлый народ, морские свинки, инфузории… Не отставайте!
Капитан шагнул в коридор.
Немного помедлив, майор вышел следом. Громко стуча каблуками, капитан вполголоса что-то страстно доказывал самому себе. Богданов не знал, что ему делать: капитан явно бредил…
Он шел, фиглярски выбрасывая ноги и пританцовывая. Оказавшись на палубе, стал воровато озираться, потом засеменил к корме, всякий раз ныряя под квадратные иллюминаторы. У последнего иллюминатора капитан скорчил страшную гримасу, прилип носом к стеклу, ожидая, когда хозяин каюты ненароком повернется к нему.
– Не отставайте! – командовал он. – Сами же сказали, что хотите спастись! Сначала сюда! – Капитан указал Богданову на бочки, привязанные к железной лестнице, ведущей к кабине лебедочника. – Открывайте крышку и вставляйте шланг. Теперь сосите! Смелее! Вы должны облить себя соляркой! Не меньше двух ведер! В этом ваше спасение!
– Вы серьезно? – Богданов посмотрел на смятое ведро, потом перевел взгляд на капитана, вздрагивающего и переминающегося с ноги на ногу.
– А вы как думали? – затараторил капитан, брызжа слюной. – Вам ведь придется бросаться в ледяную воду! В такой воде через две минуты вы станете как мороженая говядина. Зато с соляркой никакой холод не страшен! Как тюленю! Вы видели тюленя? Правда, есть опасность сгореть синим пламенем. Как? А если я закурю и по забывчивости брошу вам за шиворот непогашенную сигарету! Тогда – без трех и канделябром в морду! – Как свечка сгорите!
Он схватил ведро с черной от грязи соляркой, в которой матросы отмывали руки, и собрался окатить Богданова, но, встретившись с ним глазами, поставил ведро и сказал:
– Ну, как знаете! Сам задумал спасаться, а сам…
– Лучше я воспользуюсь вашим вертолетом. Майор выжидательно смотрел на капитана.
– Вертолетом? – Тень пробежала по лицу капитана. Он скорбно посмотрел на Богданова, потом презрительно хмыкнул и пошел вперед.
На корме стоял охранник и глядел на кипящие буруны, шлейфом тянущиеся за пароходом. Охранник удивленно уставился на капитана и сопровождающего его человека.
– Куда? – прохрипел охранник.
– Прочь с дороги! – взвизгнул капитан и привстал на цыпочки, готовый по-петушиному наброситься на него. – В сторону, личинка! Эй, где вы там! – крикнул он майору, собравшемуся юркнуть за бочки. – Бегом ко мне!
Богданов, потоптавшись, вразвалочку пошел на корму. Кажется, этот идиот сдал его…
Охранник, хохотнув, грубо толкнул капитана в грудь. Тот откачнулся, но не упал.
– Ты должен быть сейчас в столовой! – закричал капитан охраннику.
– Почему? – усмехнулся тот.
– Не почему, а для чего! Для того, чтобы вот ему, – капитан показал рукой на Богданова, – бежать с корабля. Крысы всегда бегут первыми! Понятно? Эта личинка хочет жить!
– Ты кто? – спросил охранник майора.
– Пассажир.
– Что?! Пассажиры в трюме! Как ты здесь оказался?
– Просочился! – услышал Богданов из-за спины чей-то сипловатый голос. К ним со стороны надстройки приближался охранник лет пятидесяти, грузный и седой. Чуть дальше трое вооруженных людей садились на скамью, доставая сигареты. – Внизу уже начали выдачу пайка. Ты, парень, рискуешь остаться без провианта! А, Кутик, и вы здесь? – добродушно обратился он к капитану.
– Не Кутик, а капитан Кутик! – взвился Кутик.
– Хорошо. Капитан, что вы здесь делаете? – охранник сделал упор на слове «капитан».
– Вот он собирается покинуть судно! – сказал Кутик, с трудом сдерживающий себя. – Этот человек не готов на поступок! Его страшит открытое лицо смерти. Дайте ему бежать!
– Я – не против, – спокойным голосом заговорил пожилой охранник. – По мне, пусть сигает в море, но только после прибытия в порт, когда я за товар отчитаюсь. – Пожилой смотрел на Богданова и добродушно усмехался.
Майор не ожидал такой реакции охранников. Он был уверен, что его в лучшем случае изобьют до крови.
– Никакого порта не будет, – пробурчал Богданов и посмотрел в глаза пожилому.
– Почему?
– Спросите вот его, – Богданов показал на Кути-ка. – Неужели вы не понимаете, что Блюм никого отсюда не отпустит?
– Уже отпустил, – сказал пожилой. – Говорят, даже аванс выдал. Ты просто устал, парень.
– Нет.
– Ну и что же с нами будет? – насмешливо спросил охранник.
– Не знаю! – Богданов бросил взгляд на торжествующего Кутика.
– Если не наткнемся на риф, то как-нибудь до порта дотелепаем. Гарантирую! Тем более ледовая обстановка нам благоприятствует. – Охранник внимательно посмотрел на Богданова. – Выходит, крыша не у одного Кутика едет…
Богданов промолчал.
– У вас там, на Объекте, все какие-то шальные! – встрял в разговор молодой охранник. – Везли сюда народ: вроде люди как люди, хоть и после отсидки. А увозим шизиков! Да кому вы нужны, дядя? Ты своей бестолковкой подумай!
– Нет, тонуть я не согласен! – засмеялся пожилой, хлопая Богданова по плечу.
– А вашего согласия и не требуется, – устало сказал майор.
– Твой котелок, парень, перегрелся. Пошли, я тебя провожу.
Пожилой охранник легонько подтолкнул Богданова в плечо и повел его к двери.
