Заповедь Варяга - Сухов Евгений Евгеньевич (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Ангел мгновенно вспомнил.
– Пришел меня арестовывать? – прямо спросил вор.
Серов прошел в глубину комнаты и осмотрелся:
– Небогато живете, небогато... Квартира у Невского проспекта не в пример посерьезнее была. Я пришел к вам, скажем так, частным образом.
Ангел нахмурился. Внимательный взгляд опера, казалось, подмечал малейшие нюансы его мимики.
– Где хочу, там и живу, начальник, – бесцветным голосом отреагировал Ангел.
– Вы слышали о том, что несколько дней назад в городе взорвали трех банкиров? – спросил Серов.
Ангел скривился:
– Ты мне особо драматизм не лепи, начальник, тут и глухой услышит. Об этом только и базарят. Что хотел сказать? – огрызнулся Ангел.
– Вы случайно не были с ними знакомы? – не обращая внимания на тон собеседника, продолжал задавать вопросы следователь.
– Что-то я тебя не понимаю, начальник, – возмутился Ангел, – ты мне что, мокруху, что ли, шьешь? Я – вор, к чему мне это?
Серов улыбнулся:
– Законнику это действительно ни к чему. Поставлю тогда вопрос по-другому: нам известно, что с покойным Владленом Викторовичем Тарасовым у вас были кое-какие, скажем так, совместные проекты. Вы не могли бы предположить, кому была выгодна его смерть? Ведь вы же заинтересованы, чтобы мы нашли убийцу?
Ангел задумался, потом, не без колебаний, ответил:
– Скажу тебе, начальник, западло мне с легавыми базар тереть. Но здесь, ты прав, особый случай. Владлен был пацан что надо. Мне его не хватает. Не чета всем этим коммерсантам, которых и людьми-то назвать нельзя. Дерьмо одно! Скрысятничать, кинуть, подставить для них обычное дело, это как пописать сходить! А потом народ удивляется, почему это их вдруг отстреливают. А с Владленом все путем было. Он с нами работал, потому что был уверен – мы пургу мести не будем. И врагов у него должно было быть немного, разве только какие-нибудь беспредельщики или отмороженные. Парень он был с характером, мог отпор дать. Есть у меня кое-какие наметки, но точно сказать не могу. Сам должен сначала во всем разобраться.
– А может быть, все-таки поделишься? – не отставал следователь.
– Вперед рогом прешь, начальник, только меня на такие приемчики не купишь. Я твоего любопытства не удовлетворю! – огрызнулся Ангел.
– Ну ладно. Пойду. Вижу, что разговор у нас пока не получается. Пистолетик-то у пояса не сильно жмет? А то, знаешь ли, живот проткнуть можно. А потом ведь... торчит! Ты его припрятал бы куда подальше, – посоветовал напоследок Серов и, распахнув дверь, вышел за порог.
Резван вел себя в присутствии Ефимовича как хозяин. Он вольготно распластался в кожаном кресле и без конца стряхивал пепел на дорогой ковер. Станислав Казимирович с улыбкой наблюдал за наигранными чудачествами Резвана, про себя отмечая, что какой-нибудь год назад тот с трепетом перешагивал дом казначея и взирал на предложенную ему чашку кофе как на пожалованную золотую цепь. Времена изменились, и в худшую сторону. Ефимовичу было известно, что Резван разослал малявы во все концы. В них он требовал немедленного судилища над казначеем. На его малявы отозвалось около сорока воров, среди которых оказалось немало сторонников Резвана. Во всей этой склоке Резван имел собственный интерес – метил в казначеи и, не стесняясь, щедро раздавал заманчивые обещания.
– Ты мне так и не ответил на один маленький вопрос: так где же мои деньги, уважаемый? – Резван в который раз сбросил сигаретный пепел на ковер. – Насколько я знаю, до меня к тебе приходили Джамал и Кайзер. Они тоже требовали свои деньги.
Ефимович оставался невозмутим. Если чему и учит старость, так это спокойствию.
– Может, они тебе и не говорили, но у меня с ними было заключено определенное соглашение.
– Какое же, позволь узнать.
Ефимович сделал значительную паузу, как бы давая понять, а стоит ли отвечать вообще, а потом нехотя произнес:
– Они согласились подождать.
Резван глубоко затянулся, подержал с полминуты дым в легких, а потом выпустил изо рта тугую струю, которая прошла вблизи от лица старого вора.
– Они очень великодушные люди, я это знаю. Возможно, они и согласны подождать, но у меня на это просто нет времени. – Он опять поднес сигарету к губам.
– А ты можешь уважить мою личную просьбу: потерпи хотя бы неделю. В данный момент деньги невозможно изъять из дела. Они крутятся! Если я все-таки пойду на это, то в таком случае под угрозой окажутся десятки важных договоренностей, – попытался разрядить обстановку казначей.
Резван оставался непреклонен:
– Это не деловой разговор, а пустой базар! Ты ведь дал свое слово, а за него, как известно, нужно отвечать. И потом, я совсем не обязан решать твои проблемы за счет собственных хрустов. Я хочу получить деньги не по частям, а целиком, в ближайшие сорок восемь часов! Я все сказал. – Резван поднялся и загасил окурок о полированную поверхность стола.
– Правду ли говорят, что ты созываешь сходняк? – спокойно спросил Ефимович в спину уходящего гостя.
Этот вопрос застал вора врасплох. Несколько секунд он разглядывал резьбу на двери – какой-то замысловатый и сложный вензель, напоминающий арабскую вязь, – затем резко повернулся. На смуглом лице горца играла доброжелательная улыбка:
– Я так решил. Может быть, ты мне скажешь, что я не имею на это права?
– Нет, здесь все в порядке, Резван. Ты имеешь на это право. А что касается денег... ты их получишь до копейки. Надеюсь, ты не сомневаешься в этом?
– Разумеется.
Дверь за Резваном неслышно закрылась. Ефимович достал из шкафа рюмку и наполнил ее «Столичной». Что-то подсказывало вору – впереди его ждут еще более неприятные минуты. И он не ошибся – через полчаса зазвенел телефон.
– Паслушай, дарагой Станислав, у мэня очень сквэрно складываюца дэла. Кароче! Мне нужны маи дэнги, – заговорила трубка приветливым голосом Джамала. – Если я их не палучу чэрэз два дня, то потэряю давэрие людэй. А ты жэ знаешь, что такое для законника давэрие людей! – печально заключил старый вор.
– Знаю, Джамал, мне можешь не объяснять. Но ведь у нас был с тобой разговор, и ты мне дал время... – начал было Ефимович.
– Абстаятэлства, дарагой мой, абстаятэлства, – грустно пожаловался Джамал. – Если бы не они, праклятые, так, можэшь мне повэрить, я бы падарил тэбэ эти дэнги. – Слова прозвучали очень серьезно, ни малейшего намека на издевку.
– Я не сомневаюсь, – в тон ему отозвался Ефимович. – Ты получишь свои деньги через два дня. – И, не прощаясь, повесил трубку.
Следующий звонок прозвучал через полтора часа – звонил Кайзер. Теперь этот звонок не казался неожиданным.
– Возможно, я тебя и расстрою, Станислав, но мне бы хотелось получить деньги сейчас. Мы тут задумали одно выгодное дельце, требуются срочные вливания, – без долгих разговоров сообщил Кайзер.
– Понимаю. Тебе нужны деньги, – Ефимович посмотрел на рюмку, наполненную до краев «Столичной».
– Ну, так ты не возражаешь?
– Как же я могу возражать? В конце концов, деньги-то твои! И выдал ты их сверх того, что отстегиваешь в общак. Все честно...
На том конце провода повисло настороженное молчание. Потом Кайзер откликнулся и спросил:
– Так, значит, завтра?
– Конечно, – спокойно ответил Станислав Казимирович.
– Ну, пока!
– До встречи. – Ефимович положил трубку на рычаг. С минуту он сидел неподвижно, а потом повернулся к человеку, сидящему в углу комнаты: – Ты понял?
– Да. – На лице его гостя, который вошел в кабинет законного десять минут назад, отобразилась печаль.
– Этот мир очень несправедливо устроен, Ильфан. В людях живет ненависть и зависть. Каждый из них еще совсем недавно считал для себя за честь быть принятым в моем доме. А сейчас они стряхивают на мой ковер пепел. – Ефимович взял наконец рюмку с водкой. Рука чуть дрогнула, и на белую скатерть упало несколько капель. Казначей пил неторопливо, совсем не морщась, и создавалось впечатление, что он глотает не крепкую водку, а родниковую водицу. Только когда в глотку пролилась последняя капля, он смачно и одобрительно крякнул. – Я не люблю, когда стряхивают на мой ковер пепел! Для этого в моем доме имеется пепельница! Или, может, я не прав? – он посмотрел на Ильфана.
