Земля войны - Латынина Юлия Леонидовна (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Кирилл помолчал.
– Это правда, – спросил Кирилл, – что ты был в роддоме? Вместе с солдатами?
Худощавый аварец резко повернулся к русскому, и Кирилл глянул в глаза под черной шапочкой. Глаз не было. Вместо них были два куска ночи. Кирилл внезапно почувствовал страшный холод.
– Там не было солдат. Ваши генералы даже не успели понять, что происходит. Та м была «Альфа». Вот этот Аргунов там был.
– Но… почему ты никогда не говоришь об этом? Почему ты не хочешь напомнить Москве..
– О чем? – сказал Джамалудин, и в голосе его прозвучала такая мука, что Кирилл вздрогнул. Казалось, это не говорил человек, это выл волк.
– Я никого не спас там, Кирилл, я не спас ни одного ребенка! Я только убивал.
Вершины ночных гор были так высоки, что звезды казались дырочками, проделанными горами в небосводе.
– Ты не можешь приказывать мне, Джамалудин, – сказал Кирилл, – я не Ташов.
Горец некоторое время смотрел ему в глаза, потом резко развернулся и пошел прочь с террасы. Порыв ветра снова донес до Кирилла грохот стереосистемы и довольный смех федералов. Луна вдруг завернулась в тучу, как мусульманка – в платок, и на гору набежала плотная тень.
Глава восьмая,
о том, как Ваха Арсаев захватил роддом в Бештое
Вот прошел добрый год с тех пор, как Арзо перешел на сторону федералов, и Джамалудин и его люди набрели в горах на русского солдатика. Он сидел за камнем, как ящерица, и даже не пытался убежать, а когда его окружили семь конников в камуфляже и с автоматами, он лег ничком и заплакал:
– Пожалуйста, не убивайте меня.
Он принял отряд Джамалудина за чеченцев.
Автомата у солдатика не было, и босые его ноги были сизые и разутые. На правой была язва в пол-ступни. Рядом с солдатиком стояли кирзовые сапоги. За те несколько дней, которые он ходил по горам, ноги в сапогах сопрели и, по правде говоря, люди Джамалудина сначала унюхали солдатика, а потом и увидели.
– Что ты тут делаешь и где твое оружие? – спросил Джамалудин.
Солдатик заплакал еще пуще и сказал:
– Я стоял в карауле и уронил автомат в ущелье. После этого я решил убежать, потому что за автомат меня разберут на части, но вот стер ноги и больше никуда не могу идти.
Джамалудин пожалел русского и сказал:
– Раджаб, сбей номер с твоего ствола и отдай его парню.
Спустя неделю после истории с солдатиком начальник УФСБ по республике попросил Джамалудина приехать в Торби-калу. Джамалудин приехал туда со своим братом, и оказалось, что в кабинете главы УФСБ его ждет целая куча народу. Та м сидел министр внутренних дел со своими двумя заместителями, Гамзат Асланов, командующий Северокавказским военным округом и еще какой-то человек из Москвы, который был замдиректора ФСБ. Звали этого человека Федор Комиссаров.
Все они очень вежливо поздоровались с Джамалудином, а потом командующий округом сказал:
– Джамалудин, я слышал, что ты не распустил ополчение. Твои люди ходят по горам, и уже дважды мы чудом избежали перестрелки между ними и пограничниками.
– Мои люди патрулируют границу, – сказал Джамалудин.
– Послушай, Джамалудин, – сказал начальник УФСБ, – границу патрулируют федералы. Они не нуждаются в твоей помощи.
– Федералы не патрулируют границу, – сказал Джамалудин, – все, что они делают, они стоят на дорогах, по которым возят нефть, и берут за проезд. Если по дороге могут пробраться боевики, а нефть по ней не проедет, федералы не стоят на такой дороге. Поехали со мной, и я покажу тебя три дороги на ту сторону хребта, по которым пройдет даже пятилетний ребенок. Чечены пять лет таскали через границу людей, и федералы ничего не могли сделать. Если они гонят человека, ему достаточно свернуть в кусты, и они никогда не будут преследовать его. Они доложат, что он ушел.
– Послушай, Джамал, – сказал глава МВД, – не один ты сражался против чеченов. Ниязбек дрался ничуть не хуже, а Сапарчи потерял там брата. Но все они распустили свое ополчение.
– Ниязбек живет в Торби-кале, – ответил Джамалудин, – а я на границе. Мои люди будут патрулировать границу, потому что мне надоело, что людей из моего района воруют, как сено в колхозе.
Тогда начальник УФСБ улыбнулся и сказал:
– Хорошо, Джамалудин Ахмедович, делай, что хочешь. Только соблюдай приличия. Ты и твой брат – и так хозяева Бештоя. Запиши своих людей в СОБР, а тебя мы сделаем командиром СОБРа, и бегай по горам, сколько хочешь.
– Ты что, мне предлагаешь мусором стать? – рассмеялся Джамалудин, и все присутствующие засмеялись тоже, хотя половина из них были генерал-майоры, а другая половина – генерал-лейтенанты.
Встреча эта кончилась конфузом, а когда все расходились, к Джамалудину подошел человек по имени Федор Комиссаров. Он был начальник отдела по борьбе с терроризмом в ФСБ и сейчас он возглавлял комиссию, которая сидела в Нальчике. Он приехал в Торби-калу специально, чтобы познакомиться с Джамалудином.
– Не обращай внимания на этих уродов, – сказал Комиссаров, – ты помог России, и она этого не забудет. Нам есть о чем поговорить.
Джамалудин пообедал в тот день к Комиссаровым. Обед этот плавно перетек в ужин, а ужин на следующий день перетек в завтрак. Потом Комиссаров приехал в Бештой и тоже пробыл там пять дней. Он почти не расставался с Джамалудином и настоял на том, чтобы спуститься на лыжах с Ялык-тау. Они добрались на подъемнике до высоты в три тысячи метров, и дальше проехали еще метров пятьсот на «Ротраке». Был апрель, внизу уже вовсю цвела весна, а здесь, на высоте в три с половиной тысячи, стеклянная глазурь льда еще облицовывала хребты и вершины, и воздух был прозрачен до того, что вдали, в трехстах километрах, можно было видеть сине-зеленый Каспий.
Через месяц Комиссаров снова вернулся в Бештой. Он привез с собой наградной пистолет от самого президента Российской Федерации, вручил его Джамалудину и сказал:
– Джамалудин, я подал бумаги, чтобы тебе вручили Орден Мужества. И еще я хочу, чтобы твои люди сформировали отдельную спецгруппу. Такую же, как спецгруппа «Юг».
Джамалудину вовсе не нужен был орден, врученный ФСБ. Он сразу представил себе, что его старший сын может найти этот орден и спросить, что за организация выдала его отцу. Но Джамалудин не стал обижать Комиссарова, а просто вежливо сказал:
– Я не хочу ни от кого получать приказы.
– Но твой тесть Арзо получает от нас приказы, – возразил Комиссаров, – и не считает это зазорным.
– Арзо сдался в плен, а я нет, – ответил Джамалудин.
Федор Комиссаров был сильно раздосадован этим разговором и уехал к себе в Нальчик, а бумаги на орден куда-то затерялись.
Джамалудин продолжал ходить по горам. На западе его отряды доходили до Бараньего туннеля, который соединял Северную Аварию с Южной. По этому туннелю гоняли спирт, и люди Джамалудина завели привычку забирать чужие спиртовозы, а потом они загоняли их на заводы Кемирова, и тот разливал из чужого спирта свою водку. Это дело не очень одобрялось владельцами спиртовозов, а это были влиятельные люди.
Вот прошло полгода после разговора Комиссарова и Джамалудина, и Заура Кемирова вызвали в Москву. Там, в высоком кремлевском кабинете, его встретили двое. Замглавы администрации президента, который считался правой рукой самого президента, и Федор Комиссаров, который опять-таки считался однокашником и чуть не побратимом замглавы.
Заура приняли очень хорошо. Несмотря на то, что в предбаннике сидела целая толпа, Заура сразу провели в кабинет, и когда он зашел, он увидел здоровенную комнату с блестящим паркетом и тяжелой дубовой мебелью, и невзрачного человека под сенью трехцветного знамени.
Впрочем, невзрачный человек тут же вышел из-за стола и крепко пожал Зауру руку, а затем он предложил всем сесть за маленький столик, окруженный тремя вздутыми креслами, и даже вынул из сейфа бутылку отличного коньяка.
– Мы очень обеспокоены ситуацией в республике, – сказал замглавы администрации, – я тут получил от Федора ряд цифр. Вот я посмотрел: после отпора, данного чеченцам, дотации республики возросли втрое и достигли двух миллиардов долларов, а что получил Бештой?
