Антикиллер - Корецкий Данил Аркадьевич (онлайн книга без .TXT) 📗
– Совершенно очевидно, что я проиграю выборы. Но пугает смелость этой банды! Они чувствуют себя хозяевами положения, ничего и никого не боятся и не считают нужным это скрывать!
У Демченко было лицо обреченного на неуспех правдоискателя. Вчера в его окна выстрелили из обреза, а в почтовом ящике оказалось угрожающее письмо, которое сейчас-лежало на столе Крылова.
«... если не успокоишься, окажешься в могиле», – предупреждал неизвестный «доброжелатель».
Текст отпечатан на машинке. На той же самой, которая отстукала угрозу банкиру Хондачеву. Костя Королев пытается отыскать старенькую «Москву» в окружении Шамана. Ну а пока...
– Вы хотите получить охрану?
– Что толку... Если захотят убить, то убьют... Вчера меня только предупредили. И знаете что, – увеличенные мощными стеклами зрачки заглянули в самую душу начальника оперативного отдела, – ведь я всегда был кому-то неугоден. Начальству, райкому, облсовпрофу – всем! Меня увольняли, вызывали на беседу в КГБ, пугали, предупреждали. Но я никогда не чувствовал себя настолько беззащитным! Никогда!
В неестественно больших зрачках плескалось отчаяние.
– Я носил плакаты «Долой КПСС», я устраивал митинги в поддержку Ельцина, я своими руками строил новую – свободную и демократическую – жизнь... И что же мы построили?
Крылов опустил глаза.
– Вы хотите получить охрану?
Демченко встал.
– Мне она не нужна. Я снимаю свою кандидатуру. Охрана необходима стране, в которой политиками легко становятся бандиты. И если бы только на областном уровне... Сколько можно говорить о коррупции? Наш постоянный временный генеральный прокурор заявил, что, пока нет закона, для него нет и явления. Законопроект внесен полтора года назад. И что же? Государственная дума принимает его, а Совет Федерации отклоняет! Почему им не нужна борьба с коррупцией, как вы думаете?
Когда дверь за посетителем закрылась, Крылов громко выругался, непонятно в чей адрес.
Акцию по поиску пишущей машинки «Москва» Королев залегендировал под проверку санитарного состояния рынка. Каждый торговый участок получил задание срочно подготовить справку о противоэпидемических мероприятиях, проведенных в последнее время. Обязательным условием являлось аккуратное оформление документа.
Чертыхаясь, заведующие секциями корябали нужную бумажку, а потом искали машинку, чтобы ее перепечатать. Секретарю директора, секретарям заведующих павильонами и другим обладателям печатной техники выставлялся щедрый магарыч.
К концу дня Королев получил двадцать семь разномастных справок, исполненных в основном на четырех машинках. Только отчет о безупречном санитарном состоянии участка разделки туш мясного павильона был исполнен на старой, раздолбанной «Москве». Именно той, которую разыскивал РУОП.
– Я понимаю, что в прошлый раз вы погорячились, – адвокат Хасьянов держался как всегда вежливо и корректно, – поэтому я на вас не в обиде. И вы не должны на меня обижаться.
Он обаятельно улыбнулся.
– Мне лично от вас ничего не нужно. Я просто выполняю свою работу. Не будь меня, на этом месте сидел бы другой юрист. Но говорил бы он то же самое.
– Вы выполняете свою работу, а те, кто хотел меня убить, – свою. Так? Хондачев пытался говорить свободно, с легкой иронией, но, у него это не получалось. Голос был напряженным и нервным.
– Увы!
Адвокат развел руками.
– Мой доверитель пытался приобрести акции у ваших московских учредителей. Но ему не удалось их убедить.
– Он не смогло них добраться, – перебил банкир.
– Не знаю, – Хасьянов выставил ладонь, как бы отгораживаясь от слухов, сплетен и домыслов. – Во всяком случае, мой доверитель видит только один вариант – убедить вас.
Хондачев тяжело вздохнул. Он надеялся, что его оставят в покое, хотя и понимал: когда речь идет о больших деньгах, решения так легко не изменяют.
– Мне поручено передать условия: вы продаете акции и остаетесь председателем правления. Вам будет назначен заместитель. Моральные издержки компенсируются суммой в десять тысяч долларов.
Адвокат сделал паузу...
– Что вы на это скажете?
Хондачев привстал, дотянулся до массивного серебряного портсигара, закурил.
– А когда я погибну в автомобильной катастрофе или отравлюсь газом, мой заместитель автоматически возглавит банк? Это все уже было, причем много раз. Меняется персонал, охрана, номинальный председатель становится марионеткой, а если проявляет строптивость, то умирает.
– Люди умирают по разным причинам, а часто и вообще без причин. Зачем обсуждать столь мрачную тему? Вернемся к покупке акций. Каков ваш ответ?
Хондачев затянулся, задумчиво выпустил дым через ноздри, стряхнул пепел.
Разорение, унижение и смерть – вот что ему предлагалось. Или просто смерть. Небогатый выбор.
– Я должен подумать.
– Прекрасно. Неделя вас устроит?
Банкир молчал.
– В случае положительного решения вы мне позвоните, – адвокат положил на черную кожаную поверхность стола визитную карточку.
– Если в течение недели звонка не последует, значит, ответ отрицательный.
Хасьянов встал.
– Впрочем, я накину еще день на возможную занятость или забывчивость. В знак искренней расположенности и симпатии.
Он улыбнулся.
– До свидания. Жду вашего звонка.
Дверь мягко захлопнулась.
Через несколько минут появился начальник службы безопасности «Золотого круга» Байков – плотный, состоящий из одних мышц отставник МВД.
– Сейчас проверим запись... Он отмотал пленку замаскированного магнитофона, включил звук.
– Во всяком случае, мой доверитель видит только один вариант – убедить вас... Голос Хасьянова звучал громко и спокойно.
Хондачев подумал, что адвокат предусматривал возможность тайной записи.
– Отличное качество! – порадовался Байков.
– И что она нам дает?
– Придумаем, как использовать...
Глядя на суетящегося крепыша, Хондачев пришел к выводу, что имитацией активности тот прикрывает растерянность и беспомощность.
– Я приготовил для вас отличный бронежилет! Под пиджаком совсем незаметно.
– А если в голову? Или в шею?
Банкир потрогал небольшую марлевую нашлепку на почти зажившей ране.
– Ну... Да мы их просто не подпустим!
– Понятно... Вам что-нибудь говорит фамилия Коренев?
– А как же! Вот это волкодав! Только его упаковали на шесть лет.
– Недавно я разговаривал с председателем облсуда – приговор отменили. Со дня на день Коренев вернется в Тиходонск. Сразу же пригласите его ко мне. В любое время. Вы меня поняли?
– Понял, – обескураженно ответил Байков.
Лиса никто не встречал на скоростных автомобилях, к тому же спецколония находилась на другом конце страны. Почти трое суток он трясся в разболтанных плацкартных вагонах и наконец, изжеванный и усталый, вывалился на знакомый перрон.
В активе у него имелся отмененный приговор, справка об освобождении, пятнадцать тысяч рублей и клеенчатая сумка с жалким скарбом выпущенного зэка. В пассиве – отсутствие паспорта, работы и постоянного места жительства. Выслуженная десятью годами розыска и задержания преступников малогабаритная квартира утеряна безвозвратно. «Лицо, осужденное к лишению свободы на срок свыше трех лет, утрачивает право на жилую площадь»,
– гласит закон еще советских времен. Кому объяснять про судебную ошибку и отмененный приговор? У кого просить квартиру? Сейчас никто не слушает просьб. Слушают только деньги. И оружие. ПМ закопан в надежном месте, там же два поддельных паспорта. Но с этого начинать не хотелось.
На троллейбусе Лис доехал до центра и машинально забрел в родной райотдел. Дежурный оказался незнакомым, видно, из новых, начальника на месте не оказалось, и он зашел к Савушкину.
– Здорово! – Зам по оперработе крепко пожал ему руку. Также, как подполковник Жистовский при прощании. Но тому можно было этим и отделаться, прибавив доброе напутствие, а здесь с рукопожатия все только начиналось.
