Гавана - Хантер Стивен (читать книги полные .txt) 📗
– Никто не поверит, что фотография настоящая. У вас нет доказательств. Эта дешевая фальшивка...
– О нет, это не фальшивка. Частный сыщик, который ее сделал, славится своим мастерством. В лаборатории проверят негатив и сразу поймут, что он не подделан.
– Это ничего не доказывает.
– Нет, но мой добрый друг лейтенант Орлов из военно-морской разведки, который служит на радиотраулере «Дэйс Энд», записал на пленку переговоры командиров американских сторожевых катеров О'Райана и Филипа Моргана, из которых явствует, что они получили указания во второй половине дня двадцать седьмого июля. Американцы терпеть не могут соблюдать инструкции. Им нельзя доверять. Они даже кодами не пользуются. Вот что записано на пленке: «Мы получили разведданные из посольства США в Гаване. Высокопоставленный сотрудник советского посольства сообщил, что сегодня, примерно в шестнадцать ноль-ноль, известный революционер Кастро будет взят на борт корабля к западу от Сибонея. Вам поручается перехват, но Карибский отдел ЦРУ советует соблюдать осторожность и не появляться в данном районе до пятнадцати тридцати». Представьте себе, они говорили об этом прямым текстом.
Пашин, на лбу которого проступила испарина, смотрел на Спешнева во все глаза.
– Они сумеют сопоставить факты. Это нетрудно. Даже у нашего начальства мозгов хватит. Вы ненавидели меня, боялись моего успеха и выдали меня американцу. Все сходится: число, время дня, фотография, запись. Нет, боюсь, что вам конец, молодой человек.
– Спешнев, вы чудовище.
– Конечно. Так что порвите рапорт, который вы написали.
Пашин помедлил, но через секунду понял, что этим только продлевает удовольствие врага. Он порвал рапорт на мелкие кусочки и бросил их в мусорную корзину.
– А теперь я вам подиктую. Мой рапорт будет куда лучше вашего. И пойдет на пользу нам обоим. Сначала мы опишем, как спасли его от смерти после атаки. Потом – как мудро поступили, заметив изменение общественного мнения и организовав такое пленение Кастро, которое гарантирует ему жизнь. Товарищ, нас обоих ждет блестящее будущее. Конечно, вы можете сохранить фотографию на память о времени, которое мы провели вместе. Негатив останется у меня. Если наши пути разойдутся, я буду помнить, что молодой, но умный Пашин всегда останется моим другом.
Спешнев улыбнулся и начал диктовать.
50
Прибыв в 2.45, он дружески поздоровался с дежурным морским пехотинцем, но тот едва кивнул в ответ. Когда Френчи прошел в здание, люди, которых он знал несколько месяцев, с которыми шутил и выпивал, девушки, за которыми он пытался ухаживать, мужчины, которые восхищались его близостью к легендарному Роджеру, дружно отворачивались от него, словно от прокаженного.
Конечно, причина заключалась в том, что он руководил неудачной охотой за революционером. К счастью, там оказался старый кубинский коп, который спас его задницу. Управление очутилось по уши в дерьме. Они не знали о готовящемся штурме, не предупредили его; деловые круги ждали от них решительных действий, а вместо этого они поиграли в горах в скаутов и впустую потратили время.
Френчи старался не брать это в голову и оделся удивительно небрежно для такой важной встречи. На нем были старые голубые джинсы, трикотажная рубашка-поло (как будто он когда-нибудь играл в поло!), блейзер и велосипедные туфли без носков. Он выглядел так, словно вышел во двор Принстона. Черт побери, если они хотят его повесить (а они, конечно, хотят этого), то, по крайней мере, ему будет удобно в этой одежде.
Он поднялся по лестнице на третий этаж. В их офисе было пусто. Вскоре вошла Ширли и совершила героический поступок. Только ей хватило мужества смотреть Френчи в лицо и разговаривать с ним по-человечески – возможно, рискуя всем.
– Уолтер, ты не забыл? Совещание состоится в кабинете посла.
– Да, я только подумал... – начал он и осекся.
– Знаешь, Уолтер, я всегда считала тебя хорошим парнем. По-моему, ты куда симпатичнее, чем этот надутый Роджер. Жаль, что все так обернулось. Удачи тебе, – сказала она.
Ширли знала обстановку. Ее слова означали, что все кончено. Осталось только позвать негров, чтобы те смыли со стен кровь.
– Кажется, поздновато, – с улыбкой ответил Френчи. – Но кто знает, что на уме у нашего старого пижона?
Шорт прошел в офис посла, который занимал все левое крыло второго этажа. Ему пришлось преодолеть анфиладу все более и более роскошных кабинетов, причем сидевшие в них люди старательно отворачивались или утыкались в лежащие перед ними папки.
Добравшись до дверей кабинета посла, он услышал смех. Похоже, Большие Шишки развлекались вовсю. Что-то развеселило посла (который, вероятно, даже не помнил имени Френчи), Роджера и Плановика.
Дверь была открыта. Френчи прикинулся овечкой и заглянул в проем.
– Привет, – сказал он.
– А, вот и последний член нашей команды! – добродушно воскликнул Плановик. – Я хотел распечь вас за опоздание, но теперь вижу, что сейчас ровно три.
– Да, сэр, – ответил Френчи.
– Заходите, заходите!
– Дик, – сказал посол, – играйте в свои игры с черепом и костями, а я ухожу. Во-первых, у меня много дел, а во-вторых, я не хочу слышать ничего, о чем не могу рассказать жене.
– Спасибо, Джек. Ты сыграл важную роль в этом деле, и я шепну об этом кому следует.
– Спасибо, Дик.
Посол покладисто улыбнулся, неискренне посмотрел в глаза каждому и вышел, притворяясь, что выселение из собственного кабинета его ничуть не обидело.
– Шорт, входите и садитесь. Как я понимаю, в горах вам пришлось изрядно побегать, – сказал Плановик.
Френчи вошел и опустился в пухлое кресло. Ему было страшновато. Посол любил охоту, поэтому все стены был увешаны головами животных. Сам кабинет напоминал столовую клуба выпускников Гарварда в представлении русского еврея, оформляющего мизансцену для студии «Метро-Голдвин-Майер». Тут было полно флагов, кораблей в бутылках и без бутылок, картин с изображением битв восемнадцатого столетия, книг в замечательных переплетах из красной кожи. А главным местным украшением являлся ярко раскрашенный круглый барельеф орла, символа Соединенных Штатов. Френчи вспомнил, что никогда здесь не был.
Плановик грустно улыбнулся.
– Ну, Шорт, введите нас в курс дела. Я должен разобраться в ситуации.
– Есть, сэр, – ответил Френчи.
Тщательно выбирая слова и в то же время непринужденно, Шорт рассказал, как заняли они с Эрлом позицию на противоположном склоне горы, как Эрл великолепно определился на местности и точно вычислил, куда движется цель, как вышли они на перехват, как Эрл увидел цель прямо перед собой, но не пожелал нажать на спусковой крючок.
– Гмм... – сказал Плановик. – Я видел досье этого человека. Во время войны он убил многих. Очень многих. Не понимаю причины его поступка.
– Я тоже не понимаю, – вступил в разговор Роджер. – Именно умение убивать, зафиксированное в его послужном списке, заставило нас выбрать этого человека.
– Ну, – сказал Френчи, – от Эрла объяснений не дождешься. Сомневаться не приходится, он делает только то, что считает нужным. Карьера, возможность обеспечить семью, помочь Управлению и своей стране для него ничего не значат. Мозги у него работают очень странно. Если работают вообще.
– Вы сказали, что можете... – начал Роджер, но Плановик остановил его жестом и спросил:
– Где он сейчас?
– Его задержали кубинцы по нашей просьбе. Мы не знали, что с ним делать.
– Отлично. Но я еще не решил, что делать с вами.
– Сэр, – начал Френчи, – я не оправдываю неудачу, но позвольте напомнить, что в конечном счете все может обернуться для нас к лучшему. Если бы мы действительно убили революционера, он стал бы мучеником. Кто знает, какой вред это могло причинить? В данный момент он всего лишь один из подопечных кубинской пенитенциарной системы. Если его не казнят – а его вполне могут казнить, – с ним может случиться что угодно. Результат тот же, но это нельзя будет связать с нами. Кроме того, именно Эрл сделал так, чтобы его поймали.
