Покореженное эхо - Март Михаил (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
— И чем вы можете мне помочь? Я очень спешу.
— В этой стране не принято спешить. Подчиняйтесь ее законам. Дорожный инспектор просит открыть вас багажник.
— У меня нет ключей.
Стоящий рядом с консулом мужчина подошел к багажнику и поднял крышку.
— Что в этих тубах?
— Картины! Мои картины. Я художница.
Контейнеры были вскрыты, холсты развернуты, мужчины переглянулись и кивнули друг другу. Консул продолжил:
— Госпожа Шверник, если вы гражданка Швеции, то вами займется префект полицейского департамента Стокгольма. Он перед вами. Если вы гражданка России, то вопрос о вашей экстрадиции на родину мы решим быстро в соответствии с нашими договоренностями. В деле так же будет принимать участие представитель Интерпола. — Он кивнул на третьего мужчину в штатском. — А пока вы задержаны для предъявления вам обвинений и будете содержаться под стражей.
И второй раз за сегодняшнее утро на ее запястьях защелкнулись наручники.
Глава VII
За двое суток до последних событий
1.
На столе лежали две книги в твердом переплете, со вкусом оформленные и похожие одна на другую, как две сестры-близняшки. Но одна — изданная на русском языке, вторая — на шведском.
Издатель, господин Хансен, улыбался, не скрывая своего удовольствия.
Автору удавалось скрывать свои эмоции, он сидел напротив, и вид его был больше деловым, нежели праздным.
— За пять дней мы успели издать только пробный тираж. Он разлетится вместе с газетами в течение дня. Но я уже готовлю типографские мощности для крупных тиражей. В успехе книги сомневаться не приходится. Сенсационный бестселлер, не иначе.
Сидящая рядом с писателем переводчица старательно переводила слова потирающего руки Хансена.
— Я прошу вас соблюсти наши договоренности, мистер Хансен, — ровным голосом говорил Гортинский. — Мои книги должны выйти в свет не раньше послезавтрашнего дня одновременно с выходом ваших вечерних выпусков газет.
— Я все помню и прекрасно понимаю весь глубокий смысл вашей задумки. Жаль, что я не успел напечатать книг больше. Вы же дали мне последнюю главу буквально на днях.
— Это нормально. Иначе финал книги мог бы разительно отличаться от жизни.
А я добивался стопроцентного попадания в десятку. А с тиражом вы еще наверстаете.
— Но сейчас вы уверены в точности и совпадении всех фактов?
— Есть маленькая помеха, но она устраняема. Сам по себе роман — плод моей фантазии. Я не провидец и не прорицатель. Но нашлись люди, которым попала моя рукопись в руки, и они решили сказку сделать былью. Волею судьбы многое исказилось, и мне пришлось заново переписывать вторую часть романа. От этого он не пострадал, а стал еще лучше.
— Я получил колоссальное удовольствие, прочитав книгу. Марта проявила себя не только как синхронист, но и как литературный переводчик, сохранив вашу самобытную стилистику.
— У меня к вам просьба.
— Готов исполнить ее сию минуту.
— Отправьте с курьером один экземпляр на русском языке господину Герману Швернику. Мне интересно, что скажет прототип моего героя. Не оскорбил ли я его своими надуманными обвинениями?
— Разумеется. Сейчас же дам указания. А вы уверены, что Шверник читает по-русски?
— Он учился в России, и, если сказать честно, то это он мне подал идею сюжета после того, как галерею обокрали. Мы отдыхали с ним в Альпах. Ну, вы же читали книгу.
— Понимаю. Вы сдвинули время. Идею он вам подал после ограбления, а вы перевернули все по-своему и сделали его соучастником. Я не думаю, что он будет в обиде. Это очень тонкий человек с отличным чувством юмора.
Выслушав перевод, Гортинский улыбнулся.
— Конечно. Нам остается только ждать развязки событий. Не думаю, что за двое суток кому-то под силу изменить сюжетный рисунок моего финала. Когда снежная лавина идет с гор, ее невозможно остановить или заставить свернуть в сторону. Мы не властны над стихией, так же как не способны истребить алчность, пущенную на самотек.
— Не сомневаюсь в вашей прозорливости. И позвольте задать вам последний вопрос. Вы же на днях уезжаете, а как быть с гонораром за тираж?
— Марта будет держать с вами связь. Она мой переводчик, жена и литературный агент. Вы можете доверять ей, как мне.
— Это удобная позиция. Вы очень предусмотрительны. Вам надо оставаться в тени, господин Гортинский. Прочитав вашу книгу, полицейские чины заклюют вас вопросами и лишь будут мешать своей назойливостью творческому процессу. Что касается русского тиража, то мы уже сегодня отгружаем его для отправки в Россию, где его с нетерпением ждут мои коллеги.
Милая и вместе с тем деловая беседа закончилась рукопожатием.
Автор взял с собой обе книги со стола, и супруги ушли.
Выйдя на улицу, Марта спросила:
— Говоря о возможной помехе, ты имел в виду того молодого человека, прилетевшего на одном самолете с Таисией?
— Да, он может подпортить мне финал. Это частный детектив из Москвы. Судя по моим наблюдениям, очень настырный.
— И что же делать?
— Не допустить его до последней страницы романа. Я знаю, как это сделать.
— Не сомневаюсь. Послушай, дорогой, я хочу поехать в тот самый гостиничный номер, где мы провели нашу первую брачную ночь. Свечи и шампанское!
— Столь долгое общение научило тебя читать мои русские мысли.
— Не одному же тебе читать чужие мысли и предугадывать события.
Начальник департамента полиции принял российского писателя, выйдя из-за стола и пожав ему руку.
Десять лет назад он уже давал ему интервью через ту же переводчицу, но тогда он еще не был главным полицейским Стокгольма.
— Извините за мой неожиданный визит, господин префект, я не задержу надолго ваше внимание. — Гортинский положил на стол две книги, взятые в издательстве. — Это не просто беллетристика, а мое гражданское заявление, которое я вас настоятельно прошу прочесть к завтрашнему утру. У вас есть сутки.
Речь идет о достоянии вашего государства. Особенно обратите внимание на последние страницы, вашими усилиями они могут внести ваше имя в историю.
Слушая перевод, полицейский чиновник продолжал улыбаться, но подумывал о том, что у писателя или у переводчицы крыша поехала. Тем интереснее ему казались лежащие на столе книги, и это его интриговало.
— Позвольте спросить? — осторожно начал полицейский чин. — А зачем мне книга на русском языке?
— Преступник, которого вы арестуете, говорит и читает только по-русски.
Передайте ему этот экземпляр, чтобы он не умер с тоски, сидя за решеткой.
— Вы уверены, что я кого-то арестую?
— Главное, чтобы в этом были уверены вы. Иначе история вам этого не простит. Честь имею кланяться.
Писатель и его переводчица ушли, и создалось впечатление, будто сквозняк пролетел в кабинете и все стихло. Но книги-то остались. Теперь они приобрели свойства магнита, и префект уже не мог отодвинуть их в сторону.
Открыв первую страницу, он уже не отрывался от романа, пока не дочитал последнюю строчку.
Последнюю страницу пришлось перечитывать трижды, после чего префект созвал срочное совещание оперативной службы.
Господин Шверник прекрасно говорил по-русски, и ему переводчик не требовался. Марта осталась ждать мужа в машине. Вениамин Гортинский отправился на виллу один. Старым друзьям было о чем поговорить.
Герман Шверник выглядел не лучшим образом, он был похож на сломленного болезнями старика, почти не реагирующего на окружающий мир.
— Вы плохо спали? — спросил писатель.
— Я вообще не спал. Читал вашу книгу, а потом анализировал ее. Вы феноменальны, Вениамин Борисович.
— Она здесь уже была?
— Да, вчера. Вы почти в точности воспроизвели ее монолог в книге. Когда она со мной разговаривала, книга лежала рядом. Я боялся, что она обратит на нее внимание, но ей было не до книг. И когда же ваш шедевр выйдет в свет?
