Подставная фигура - Корецкий Данил Аркадьевич (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
Они быстро дошли до конца квартала, свернули за угол.
Макс обернулся.
– Не бойся, по английским законам это правомерная самооборона, – Дал справку Алексей Иванович.
– Да, нам самое время пообщаться с властями, – недовольно буркнул Макс. – Где вы оставили машину?
– На стоянке, пятнадцать минут пешком.
– Тогда пошли!
Веретнев сел за руль, Макс опустился рядом, Спеца отправили в гостиницу собирать вещи.
– Куда едем? – спросил Алексей Иванович.
– Брайтли-стрит, восемнадцать, – ответил Макс.
– А-а-а, – понимающе протянул Веретнев и хотел что-то спросить, но, покосившись на Макса, промолчал.
Автомобиль легко вписался в плотный транспортный поток. Слон вел машину так уверенно, будто никогда не уезжал из Лондона. И хорошо ориентировался в огромном городе. Вскоре машина остановилась на тихой фешенебельной улочке. Яркий фонарь освещал кованую чугунную решетку и табличку с цифрой 18.
– Приехали, – сообщил Веретнев. Сейчас он был всего-навсего драйвером, поэтому держался совершенно спокойно. А Максом уже владело напряжение, всегда предшествующее ответственной операции.
– Откатитесь в конец квартала и ожидайте в тени, – распорядился он, а сам направился к калитке со звонком. По логике вещей осложнений здесь быть не должно. Человек, получивший триста тысяч фунтов от другого государства, вряд ли станет звать полицию, когда ему напомнят о прошлом. Хотя люди нередко действуют вопреки здравому смыслу...
К счастью, Арчибальд Кертис чтил логику. Через тридцать минут Макс вернулся в машину.
– Поехали, – не выражая эмоций, произнес он.
– Ну как? – не выдержал Веретнев.
– Они почти не держат дома наличных денег! – пожаловался Макс.
– И что?
– Пришлось взять чеком на предъявителя. Пять тысяч фунтов. И восемьсот наличкой – наскреб-таки...
Макс тяжело вздохнул и откинулся на спинку сиденья.
– Что ж, теперь Володька сможет развернуться, – удовлетворенно сказал Слон и дал газ.
Спец уже ждал у дешевой второсортной гостиницы. Они наскоро договорились о связи и распрощались. Когда уносящий товарищей автомобиль затерялся среди других машин, Карданов ощутил острый приступ одиночества.
Теплая вода с силой вырывалась из отверстий гидромассажного устройства на дне ванны, разгоняла кровь, успокаивала, будоражила, словно крошечные пальцы тайских массажисток. Густо заросшие волосами ноги серебрились от налипших к ним пузырьков воздуха.
Видеодвойка в дальнем верхнем углу ванной комнаты выдавала записанные на кассету биржевые и политические новости за последние дни.
Линсей Джонсон, главный эксперт Международного валютного фонда, наслаждался покоем в своем поместье под Лондоном, намереваясь взять тайм-аут на всю ближайшую неделю. Предстояло завершить экспертизу по России, и это малоприятное дело портило ему настроение. На полке замигал огонек радиотелефона. Джонсон выключил воду и взял трубку.
– Извините, сэр, – это был Ларри, личный секретарь. – Вам звонил мистер Томпсон. Сын Тома Томпсона, друга мистера Бена Колдуэлла. Я порекомендовал ему позвонить позже.
На несколько секунд Линсей застыл с трубкой в руке.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Соедини меня с ним.
Положив трубку, Джонсон вылез из ванны, набросил купальный халат и направился в свой кабинет. «Бен»... Человеческая память избирательна, главный эксперт Джонсон здесь не был исключением. Сначала ты не хочешь об этом думать, потом не хочешь об этом вспоминать, наконец начисто забываешь и живешь дальше... Когда это было? В семидесятом? Годом раньше или годом позже? Черт, какая разница... Джонсон увидел перед собой залитое пьяными слезами лицо своего бывшего патрона и покровителя, его дрожащие руки, сжимающие бокал с виски, отсвет огня из камина в остановившихся расширенных зрачках, бессвязное бормотание: «Святая дева! Они продали меня, Линсей!.. Подлецы... Русские скоты, азиаты... И зачем я с ними связался... Они использовали меня, а теперь решили утопить, чтобы спастись самим... Мальчик мой, всему конец! Я уже не лорд Колдуэлл... Я – никто! Я – „Бен“!! Просто „Бен“!! „Бен“!!.»
Лорд действительно дружил с Томпсонами, они оказались русскими шпионами. А после этого появился мистер Уоллес... И друзья мистера Уоллеса обратились к нему в связи с экспертизой по России. А теперь объявилась другая сторона...
Томпсон позвонил через четверть часа.
– Я хотел бы встретиться с вами, мистер Джонсон. Для личной беседы. Я располагаю информацией, которая...
– Кого вы представляете? – перебил его Джонсон.
– Никого, – был ответ. – Сам себя.
– Завтра, – сказал Джонсон. – В одиннадцать часов в моем загородном доме. Вы знаете адрес?
– Да.
Другого ответа Линсей и не ждал.
– Это папа, это мама, а это я, – палец Макса последовательно упирался в людей, запечатленных на фоне Виндзорского замка. – Правда, сейчас меня трудно узнать. Кстати, вот моя метрика...
– Да, да, да...
Джонсон то разглядывал фотографию, то брался за метрику. Он был растерян. Он действительно знал и мужчину, и женщину, даже маленького мальчика вспомнил: Колдуэлл принимал всю семью в своем поместье, и Линсей катал мальчика на пони. Мужчину звали Том, женщину – Лиз. Лорд был явно неравнодушен к ней... И безусловно подлинная метрика – Макс Томпсон. – Спрячьте документ. Я вам верю. Я вспомнил вашу семью. Но... Но чем вызван ваш визит? Вряд ли ностальгией по прошлому! К тому же... рассказать обо мне вам могли только в российской разведке... Я ни в чем не виноват, но эта история здорово испортила мне жизнь...
Макс покачал головой.
– Нет. О вас мне рассказал отец полтора месяца назад. Я был у него на свидании. А разведка... Он тяжело вздохнул.
– Мои родители сидят в английской тюрьме, меня пятилетним в чемодане вывезли в Союз, я рос в детдоме. Я тоже ни в чем не был виноват. А пострадал гораздо больше вас. Так что разведкой я сыт по горло... Я занимаюсь бизнесом. Не вдаюсь в подробности, но мне очень важно, чтобы Россия получила кредит.
– Неужели вы думаете, что в столь глобальном деле могут сыграть роль интересы отдельного лица? – вяло удивился Джонсон и подошел к окну, рассматривая не успевшую зазеленеть пустошь за стеклом.
– Когда чаши весов колеблются, то почему бы и нет?
Тем более что это «отдельное лицо» перемолото в детском возрасте шестеренками безжалостной машины! Той же самой, от которой пострадали и вы!
Потянув рычаг, Линсей открыл окно. Холодный воздух окутал разгоряченное тело.
Чаши весов действительно колебались. Но друг мистера Уоллеса настоятельно рекомендовал выдать отрицательное заключение. Он аргументировал это интересами большой политики и окончательной расстановкой сил в мире. И Линсей позволил убедить себя. Но тогда перед ним не стоял мальчик из чемодана, который требовал справедливости и наглядно показывал, что ЦРУ нагло пытается манипулировать независимым экспертом, к тому же английским джентльменом!
Впрочем, этот «мальчик» тоже не так прост, как старается показаться, и он тоже пытается им манипулировать.
– Вы профукаете этот кредит, как профукали предыдущий, как профукали сотни миллиардов своих собственных денег, – раздраженно произнес Джонсон. Он чувствовал себя загнанным в угол. Чтобы принять решение со спокойной совестью, он должен отталкиваться от объективных фактов, а не зависеть от чьих-то просьб!
– У вас не экономика, а дыра, через которую деньги Фонда уйдут на Каймановы острова, а оттуда – в карманы ваших наркобаронов и промышленных олигархов!
– Этому можно помешать, – сказал Макс, раскрывая «дипломат» и доставая оттуда пластиковую папку с документами.
– Что это?
– Это та самая дыра. Огромная зияющая прореха в экономике многострадальной России... «Консорциум». Через свои банки он получал предыдущие кредиты и распоряжался ими именно так, как вы сказали. Здесь номера их счетов в оффшорных зонах, тайные «проводки», даже сделки с иракским режимом...
