Пешка в большой игре - Корецкий Данил Аркадьевич (книга жизни txt) 📗
– Прогуляемся? Здесь ужасно накурено.
Конверт он небрежно сунул в карман.
«Правильно говорится: деньги идут к деньгам», – подумал он, поднимаясь из-за стола и подхватывая «дипломат».
Межуев сказал, что пленки хватит на два с половиной часа записи. Время на исходе. Асмодей нажал замаскированную кнопку выключения аппаратуры. Это логически мотивировано и не должно вызвать подозрений. Но ничего не произошло: запись продолжалась. Замаскированная кнопка выполняла Две функции: выключала бдительность Асмодея и фиксировала момент, с которого он считал нужным закончить запись.
– Хорошо, Роберт, – сказал Асмодей, когда они вышли на улицу. – Я окажу вам помощь и даже готов считать ее обычной репортерской работой. Но мне нужна ответная услуга, более существенная, чем деньги.
– Рад помочь.
Смит действительно обрадовался. Когда агент проявляет заинтересованность, обычно он работает на совесть.
– Выезд в США, минуя таможенный контроль. Например, через Прибалтику. И гражданство США по прибытии. Ваша газета может это устроить?
Смит весело рассмеялся.
– У вас хорошее чувство юмора, Виктор. Думаю, мы сможем это устроить. Наша газета имеет очень большое влияние.
Смит продолжал смеяться. Он испытывал облегчение: раз агент решает свои личные, «шкурные» вопросы с подозрительным чемоданчиком в руках – значит, никакого магнитофона на интегральных схемах в нем нет. Потому что каждый разведчик знает: у этих штучек очень большой ресурс записи и они никогда не выключаются.
Отпечатанная в одном экземпляре, копия звукозаписи имела ряд пометок. Читавший первым Межуев просто отчеркнул карандашом наиболее интересные места. Дронов черными чернилами на полях наложил свои резолюции. Теперь Верлинов зеленой пастой накладывал свои.
Против диалога о газовом пистолете Дронов написал: «Изъять к чертовой матери!», Верлинов начертал: «Не обижая А., разъясните, что на операции его лучше не брать».
Упоминание Смитом двух газетных статей сопровождалось черным восклицательным знаком и двумя зелеными.
Задание, данное Асмодею, Дронов оценил большим «плюсом», а Верлинов написал: «Поощрить инициатора разработки».
Наконец, все, что шло после имитации отключения записи, сопровождала черная линия и нервная фраза: «Разработать мероприятия противодействия. Вот гадюка!» Зеленая резолюция выглядела более лаконичной: «Т. Межуев. Прошу переговорить».
Отложив документ, Верлинов задумался. Его человек в правительстве сообщил, что новый начальник Федеральной службы контрразведки не намерен мириться с автономией одиннадцатого отдела. И при нынешней расстановке политических сил противостоять ему вряд ли удастся.
Почтительно постучав, в кабинет вошел начальник секретариата. По лицу было видно, что он принес не самые лучшие новости.
– Факс на ваше имя, – доложил он, не глядя в глаза. – "В трехдневный срок подготовить документы для аттестации сотрудников бывшего одиннадцатого отдела упраздненного КГБ СССР. В связи с предстоящей реорганизацией отдела представить материалы для ревизии финансовохозяйственной деятельности, которая поручена финансово-плановому управлению ФСК Российской Федерации. Подготовить оперативные дела и материалы для проверки комиссией, назначенной руководством ФСК РФ. Подпись: директор Федеральной службы контрразведки... ".
«Это конец!» – подумал Верлинов, а вслух сказал:
– Сколько раз нас подмять пытались, не помните? И я не помню. Как работали, так и будем работать! Обоснование для Президента я сам подготовлю!
На лице генерала не дрогнул ни один мускул, голос был уверенный, как и всегда. Начальник секретариата вышел успокоенным, а через полчаса весь личный состав узнал, что грозная депеша – всего-навсего очередная попытка прибрать отдел к рукам, обреченная, как и все предыдущие, на провал.
Когда Государственная дума переходила к обсуждению вопросов, выделенных в повестке дня в раздел «Разное», на трибуну прорвался депутат Чесноков, известный как сдержанный центрист. Сейчас он был возбужден и нервно потрясал газетами.
– В обстановке полной бесконтрольности военные проводят чудовищные эксперименты, вызывая искусственные землетрясения! Журналисты и социологи провели специальные исследования и привели убедительные факты! Есть свидетели, документы, заключения экспертов. Нет только одного: реакции со стороны власти! Два обоснованных газетных выступления не привлекли ничьего внимания! Я предлагаю создать специальную комиссию по расследованию изложенных здесь фактов!
После Чеснокова выступили еще четыре депутата. Все они читали статьи «Куда же делось мыло?» и «Мыло для подземной войны», слушали передачи зарубежных радиостанций и были очень озабочены, а потому требовали парламентского расследования.
Обычно идеи расследований поддерживают все депутаты, независимо от политической окраски. Возражают лишь те, против кого эти расследования могут обернуться.
Наученный горьким опытом предшественников, спикер проявил мудрость и предложил заслушать мнение представителей Министерства обороны.
По случайному стечению обстоятельств в зале оказался заместитель министра, которому тут же предоставили трибуну.
К удивлению присутствующих, генерал-полковник сказал, что военные заинтересованы в поддержании незапятнанной репутации армии и в разоблачении враждебных наветов, а потому полностью поддерживают идею создания парламентской комиссии, которая сумеет установить объективную истину.
Проголосовали почти единогласно, против были всего четыре депутата, которые всегда голосуют против, демонстрируя таким образом свою самостоятельность и самобытность.
Когда Верлинову позвонили и сообщили, что комиссия создана, он отреагировал довольно сдержанно.
– Если проверка затянется, никакого смысла в ней уже не будет, – сухо сказал генерал и положил трубку, вернувшись к подготовленному оперативным отделом плану ликвидации преступных сообществ. Покойные Лепешкин и Медведев назвали сорок два активно действующих преступника, имеющих солидный вес в криминальном мире, и несколько десятков более мелких фигур, совершающих, однако, тяжкие преступления. Кроме того, они засветили восемь притонов, четыре катрана и шесть мест укрытия лиц, находящихся в розыске.
Оперативный отдел рассчитал, что для проведения операции требуется двадцать групп захвата из трех бойцов каждая, пятнадцать легковых автомобилей, два крытых грузовика и четыре микроавтобуса.
Для приема и сортировки задержанных требовалось десять сотрудников и пять помещений площадью по тридцать квадратных метров.
Необходимы также четыре группы документирования из двух человек, снабженных достаточным запасом «сыворотки правды», резервные группы захвата для выезда по новым фактам, конвой и охрана задержанных.
В случае ликвидации преступников своими силами следовало создать три группы исполнителей, при передаче их традиционным органам правоохраны такой необходимости не возникало. Аналитики просчитали более высокую эффективность первого варианта. В противном случае восемьдесят процентов задержанных окажутся на свободе через трое суток, еще шестнадцать – через десять. По существу, операция тогда не имела смысла.
Первый вариант обещал снижение уровня тяжких преступлений на девяносто пять процентов, что должно ощутимо изменить криминальную обстановку. Благодарным жителям останется проголосовать за того, кто умеет наводить порядок.
Верлинов откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Сейчас для одиннадцатого отдела наступил крайне опасный момент, противнику нельзя давать ни малейшего повода. Поэтому чистку Москвы от преступных элементов придется отложить до начала работы переходного правительства. А этот момент следует максимально приблизить, значит, надо форсировать «Расшифровку», важнейшим элементом которой являлась начатая вчера операция «Пески».
Верлинов поднял трубку высокочастотной правительственной связи и соединился с министром национальной безопасности Туркменистана.
