Пули над сельвой - Степанычев Виктор (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
В материалах, переданных из Москвы, были копии донесений сотрудников, осуществлявших в середине шестидесятых годов контроль, а проще – следивших за иностранными студентами. Особенно органы безопасности интересовались их контактами с советскими гражданами. «Топтуны» довольно подробно описывали знакомство и общение Аси Веклемишевой со студентом университета Дружбы народов Санчесом. Вероятно, ввиду того, что последний находился в разработке Мигеля Хименеса с целью дальнейшей его вербовки, резолюции на донесениях выглядели достаточно доброжелательными. Начальство предписывало агентам продолжать пассивное наблюдение за Санчесом и Асей и не вмешиваться в отношения влюбленных, так как данный студент являлся весьма перспективным объектом для советских органов безопасности в основном из-за высокого положения его отца, влиятельного парагвайского бизнесмена и политика. Полное имя иностранного знакомца Аси и будущего отца Вадима было Санчес Франсиско де ла Котес.
Это неожиданное открытие повергло Веклемишева в состояние той самой неопределенности и нереальности происходящего, в котором он находился последние два с половиной часа. Ему стало понятно смущение и расстройство Деда. Олегу Петровичу наверняка было известно, кто является отцом подчиненного. В личном деле Веклемишева такие сведения обязательно должны были иметься. Проверка при приеме Вадима в Отдел проводилась более чем тщательная, и, без сомнения, его родственные связи были досконально изучены. А то, что не сообщили Веклемишеву о том, кто его отец, являлось делом вполне естественным. И ему, как сотруднику органов безопасности с допуском высшей государственной категории, по мнению руководства, стоило оставаться в неведении о порочащих, с точки зрения советской власти, родственных связях. Ну и, во-вторых, отсутствие близких родных давало относительную свободу ему как бойцу, постоянно рискующему своей жизнью.
Обижаться на тех, кто скрыл от него правду об отце, у Вадима даже мыслей не было. Он с детства знал, что папы у него нет, и не собирался на пятом десятке жизни менять своего мнения. Когда Веклемишев прочитал имя человека, чья кровь текла в его венах, ничего иного, как понятие «биологический отец», Вадиму в голову не пришло. Не навернулись на глаза и слезы умиления от столь неожиданного открытия. Было ощущение, что все это происходит не с ним, а с другим Вадимом Веклемишевым – его зазеркальным эфемерным отражением. Там за стеклом было иное измерение, иные законы существования и связей между людьми. И Вадим сейчас лишь примеряет на себя чужую историю, чужие переживания и боль…
Вот только отказаться от реальности бытия и списать все, что он узнал, на параллельные миры Вадиму никак не удавалось, как и отказаться от встречи с тем, кого он мог назвать своим отцом. Но, что самое интересное, обиды и на этого человека не было. Веклемишев не ощущал в себе такого чувства. И на что и на кого было обижаться? Глупо винить в жестокости и безнравственности двадцатилетнего парня, который так и не узнал, что его девушка ждет ребенка. И Вадим постарается, чтобы ему не стало об этом известно через сорок с лишним лет.
Дорога до загородной резиденции сеньора де ла Котеса, виллы под названием «Асунта», заняла сорок минут. Веклемишев в общих чертах ввел Жака Дюрана в курс дела по поводу четы Хименесов. Он размытыми штрихами обрисовал боевой путь семьи за последние полтора десятка лет, не вдаваясь в подробности. По его словам выходило, что Мигель и Луиза – авантюристы-наемники, однако Жака было тяжело обмануть. Он задал парочку вопросов, из которых Веклемишеву стало понятно, что Дюран догадывается, откуда идут корни биографии сладкой парочки, выбравшей столь опасные занятия для семейного подряда. Однако догадки канадца продолжения в разговоре так и не получили.
Что касается сеньора Санчеса Франсиско де ла Котеса, Вадим сообщил Жаку, что у него есть основания задать отцу Софии вопросы по поводу попытки похищения дочери и его возможных контактах с террористами. Жак лишь покачал удрученно головой, но недовольства не высказал, как и не стал отговаривать своего подчиненного от беседы с олигархом. Он неплохо знал Веклемишева и понимал, что на безрассудство тот не пойдет.
Глава 8. Был награжден и назван молодцом…
Распахнутые настежь кованые ворота в арке из серого гранита, въезд на виллу «Асунта», издалека смотрелись пограничным переходом. Длинная вереница шикарных машин выстроилась на тиковой аллее, ведущей к загородной резиденции сеньора Санчеса Франсиско де ла Котеса. Крепкие ребята, несмотря на жару одетые в строгие темные костюмы, заметно бугрившиеся под мышками явно не от набитого дензнаками бумажника, а от аппарата примерно сорок пятого калибра, останавливали у ворот и проверяли каждый автомобиль. Только на виду Вадим насчитал не менее дюжины охранников.
Несмотря на очередь, долгого ожидания не случилось. Процесс проверки был хорошо отлажен. Когда подошел черед Веклемишева и Дюрана, хмурый секьюрити внимательно изучил приглашения, сверил их со списком и ненавязчиво скользнул глазами по лицам прибывших гостей. Бумажные процедуры и фейс-контроль Вадим и Жак прошли без проблем, также не возникло проблем при изучении днища машины зеркалами, которым занимались двое охранников. После их коротких докладов секьюрити вымучил на лице широкую улыбку и повел рукой за ворота, разрешая въезд во владения сеньора де ла Котеса.
Миновав контрольный пункт, «Тойота» покатилась по прямой как стрела дороге. Справа и слева расстилалась абсолютно ровная, засеянная газонной травой, аккуратно постриженная лужайка размером в добрый десяток футбольных полей. На ее дальнем краю высился сверкающий в лучах скатывающегося к кронам далеких деревьев солнца особняк. Вообще-то Вадим ожидал увидеть нечто классически-колониальное: как-никак де ла Котес старинный род, дом – наследие многих поколений предков. Но он ошибся. Вилла «Асунта» была построена в стиле модерн.
Разновеликие крылья здания от фундамента до крыши закрывали прямоугольники зеркальных стекол различных цветов и оттенков, не избегая ярко-розовых и иссиня-чернильных. Создавалось впечатление, будто сошедший с ума Малевич, предав черно-белую палитру, в ярости хаотически разбросал многоцветные квадраты по фасаду особняка. Несколько тарелок спутниковой связи различного диаметра, асимметрично расположенные на крыше и боковых стенах, дополняли космическую архитектуру здания.
Правда, помимо антенн, Вадим наметанным взглядом заметил по краям крыши еще пару вооруженных людей, явно снайперов, и справа и слева за домом джипы с тонированными стеклами. Чувствовалось, что к встрече гостей, в том числе и незваных, семейство де ла Котес подготовилось качественно.
«Тойота» неспешно описала круг почета по радиусной дорожке и подкатила к парадному входу. Роскошный «Бентли», стоявший в очереди перед ними, как раз в это время отъезжал, уступая место новым гостям. Швейцар в богато расшитой золотом ливрее поспешил открыть дверку машины. Дюран и Веклемишев вышли из автомобиля и поднялись по ступенькам к стоящему у дверей хозяину дома.
– Сеньор Дюран! Сеньор Веклемишев! – де ла Котес склонил голову перед прибывшими. – Я рад видеть вас в своем доме.
– Сеньор де ла Котес! – в один голос поприветствовали гости хозяина и так же, как и он, опустили головы.
– Мы благодарны вам за приглашение! Для нас это большая честь! – за двоих выразил восхищение Дюран.
Де ла Котес в ответ на его слова еще раз склонил голову.
– Не стоит благодарности. Ведь это вы являетесь виновниками сегодняшнего торжества. Спасение моей дочери Софии всецело зависело от вашего мужества и стойкости.
– Вы сильно преувеличиваете наши заслуги, сеньор де ла Котес, особенно мои, – скромно потупился Дюран. – Основная тяжесть испытаний легла на плечи сеньора Веклемишева. И он достойно выполнил свой долг офицера и мужчины. И нельзя не отдать должное вашей дочери, которая смогла вынести столь тяжкие невзгоды. Мы безмерно восхищены ее смелостью.
