Атомный поезд - Корецкий Данил Аркадьевич (книги серии онлайн .TXT) 📗
Аналогичная картина и при кражах на железнодорожном транспорте. Залётные домушники, опытные карманники или решившая быстро разбогатеть молодёжь на товарную станцию не пойдут: уж больно много там непонятного… Где хранятся более-менее ценные вещи? Как отличить вагон с углём от вагона с хрусталём? Как не угодить под маневровый тепловоз? Как пробиться внутрь контейнера? Куда спрятать похищенное? Как замести следы?
Чтобы ответить на все эти вопросы, необходимо хорошо знать весь механизм железной дороги, все тонкости и особенности железнодорожного хозяйства. Поэтому кражи из вагонов, как правило, совершают железнодорожники — действующие или бывшие. Происшествие на станции Кузяевка под Тиходонском не стало исключением.
— На третьем пути товарняк стоит, там контейнера турецкие! — сообщил друзьям-подельникам монтёр пути Вася Саватеев по прозвищу Савва и привычно сплюнул на шпалы.
— И сколько отстаиваться будет? — Угорь переложил монтировку из одной мозолистой руки в другую.
Савва пожал плечами.
— Пока дизель заменят, пока пассажирские пропустят… Часа три, не меньше.
Третий участник разговора годился первым двум в отцы. И называли его уважительно — Лаврентьич. Он неодобрительно хмыкнул.
— Я на турецкие не пойду. Раньше мы к этим вагонам иностранным и подойти близко боялись…
— Не боись, Лаврентьич, сейчас никакой разницы нет — наш или ихний, — успокоил Угорь. — Зато там дублёнки могут быть или ковры. Прорубом быстро управимся. А потом уйдёт он — и всё! Менты начнут кивать друг на друга, пересылать со станции на станцию, а искать нас никто не будет.
Лаврентьич покачал головой.
— Хорошо, если так. Только всяко бывает. Если международным скандалом запахнет, то они тут землю носом рыть начнут! Я не иду!
— Ну, как хочешь… Только топорик дай, пилка у меня есть…
Через несколько минут две тени скользнули к неохраняемому товарному составу и забрались на открытую грузовую платформу.
— Ну-ка, подсади! Оп-ля…
— Давай руку!
Воры сноровисто забрались на крышу контейнера — это наименее защищённое место, как живот у ёжика. Они действовали ловко и слаженно. В гудках тепловозов, стуке колёс, лязге сцепок и других шумах железнодорожной станции растворились удары топора, скрежет пилы и скрип отдираемых досок. Через пятнадцать минут в крыше появилось кривое квадратное отверстие.
— Крепко делают, — пожаловался запыхавшийся Савва. — Наши куда как легче идут!
— Ну! — кивнул Угорь. — Гля, у них изнутри железом обито! Видно, дорогой груз-то…
— Давай посмотрим, — Савва посветил фонариком. — Что-то я не пойму… Приборы какие-то…
— Ух ты! — нетерпеливо выдохнул Угорь. — Небось видаки или телевизоры…
— Да нет… Какая-то елда на подставке! И ящики железные…
— Давай я спущусь, — Угорь привычно ввинтился в проруб, завис на руках и пружинисто спрыгнул вниз. Здесь он включил свой фонарь и осмотрелся.
— Ну, что там? — спросил сверху Савва.
Угорь долго молчал.
— Ну, чего?!
— Хрен его знает. Или кинокамера, или типа того…
— Ну вынимай, давай!
— Да она это… Крепко прикручена… И потом, это не кинокамера…
— А что?
— Не знаю. Дай руку, я вылазить буду… Надо дёргать отсюда!
С помощью соучастника Угорь вылез наверх.
— Давай делать ноги. Чувствую, что мы в какое-то говно вляпались. Надо было Лаврентьича слушать…
Они слезли с контейнера, и тут послышались приближающиеся милицейские свистки.
— Бежим!
Воры-неудачники со всех ног рванули в темноту. Вслед устремились лучи ярких фонарей.
— Стой! Стой, стрелять буду!
Стрелять, конечно, никто не стал — случай не тот. Беглецы растворились в густой южной ночи. К контейнеру подошёл майор Казаков с двумя сержантами и путевым обходчиком. Фонари высветили английские надписи на борту контейнера.
— Импорт, — присвистнул Казаков. — Ни фига себе! Это на бой не спишешь… Ну-ка, Оськин, полезай, посмотри… Может, они ничего не успели…
Чертыхаясь, сержант забрался на контейнер.
— Тут дыра! — крикнул он. — И топор валяется!
— Ничего не трогай, а то отпечатки сотрёшь! — приказал майор. — Охраняй место происшествия. Придётся опергруппу вызывать со следователем. Иначе не отпишешься!
— Вот он! — очередной ветеран радостно потёр ладони. — Как загнали его при мне, законсервировали, так он и стоит!
Близнецы переглянулись. В двадцати километрах от Челябинска, в отдельном ангаре воинской части, не имеющей отношения ни к ракетным, ни к железнодорожным войскам, а просто располагающейся недалеко от железной дороги и имеющей собственную грузовую ветку, стоял БЖРК первого поколения. В сборе, лоснящийся от солидола, вполне боеспособного вида. Хоть сейчас в дорогу!
Они обошли спецпоезд со всех сторон. Обычный с виду тепловоз, два самых обычных пассажирских и два грузовых вагона, пятый вагон тоже грузовой, но очень странный: металлический корпус с явно видимыми шарнирами под крышей. Каждому видно, что здесь всё раздвигается, разъезжается, как купол обсерватории перед тем, как из него выглянет телескоп.
— Открываемый вагон! И как он ездил? — подумал вслух Влад Малков.
— Очень просто и ездил, — пояснил ветеран. — Тогда же была дисциплина. Закон и порядок. Никто лишних вопросов не задавал, лишнего не видел, отворачивался. И, конечно, газетчики без спросу ничего не писали. А если вдруг напишет по недомыслию, то цензура не выпустит…
— Спасибо большое, Марк Захарович! — капитан Малков пожал ветерану руку. — Без вас мы бы его никогда не нашли! Похоже, он остался в единственном экземпляре. Тем более в таком прекрасном состоянии.
— Потому что я знал — такая вещь обязательно понадобится! — улыбнулся отставник. — Лично проследил, чтобы консервацию провели как положено. Теперь можно брать и пользоваться!
Близнецы тепло поблагодарили Марка Захаровича. Влад отозвал в сторону действующего оперативника.
— Организуйте отправку в Тиходонск, — негромко сказал он. — Телеграмму соответствующую ваш начальник получит.
Оставшись наедине, Близнецы дали старому спецпоезду современную оценку.
— Не годится, — сказал Ломов. — По существу, это обычный состав, только один вагон специального назначения. Тогда он внимания не привлекал, народ действительно от секретов отворачивался, это Марк Захарович верно подметил. А сейчас? Да его на каждой станции фотографировать станут, во всех газетах пропечатают, да ещё и на всех телеканалах покажут!
— Это точно! — кивнул Малков и почесал шрам на шее. — Но наше дело было его найти. И мы это сделали. Значит, не такие мы идиоты!
— Дались тебе эти идиоты, — усмехнулся напарник. — Пора забыть. Со Смартовым мы нормально работаем. Он такого хамства никогда не позволит.
— Сейчас я ему доложу про поезд, — Влад достал телефон, который тут же зазвонил. — Да. Слушаю, товарищ полковник, как раз вас набираю… Что? Да, я понял. Оба выезжаем в Тиходонск. Немедленно. Да. Так точно.
— Что случилось? — спросил Ломов. — Он даже про поезд не спросил? И ты ничего не сказал!
— Чрезвычайное происшествие под Тиходонском. Что-то с действующим поездом. Подробности на месте!
После того как в турецких контейнерах обнаружили шпионскую аппаратуру, началось что-то невообразимое. На станцию съезжалось начальство — сначала непосредственное, потом высокое, потом и вовсе никогда не виданное. Вначале дело разворачивалось только по милицейской линии, потом тот же процесс снежного кома повторился по линии «соседей», как в милиции называют фээсбэшников за то, что они, как правило, дислоцируются в тех же зданиях, что и милиция.
Раскрытие посягательства на чужеземный груз приобрело невиданные масштабы. Три привезённые из области собаки отрабатывали запаховые следы с грузовой платформы. Со стенок контейнера и забытого злоумышленниками топорика тщательно сняли отпечатки пальцев. Провели облаву в посёлке и задержали двенадцать человек за мелкое хулиганство и нахождение в нетрезвом виде. Пятерых закрыли в камере по подозрению в краже.
