Покореженное эхо - Март Михаил (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Сигнал высветился на сканере Дмитрия, и он тут же переключил тумблер связи на приемное устройство своей заказчицы.
Машина «скорой помощи» стояла в соседнем дворе с выключенным фарами. Шофер сидел на месте, а девушка прогуливалась метрах в десяти. Раздался звонок. Тая включила аппарат и ответила:
— "Скорая помощь" слушает.
— Жене плохо. Побелела, жжение в груди, похоже на инфаркт.
— Адрес.
— Большая Полянка, дом двадцать четыре, шестой подъезд, пятый этаж, квартира семьдесят один.
— Код есть?
— Позвоните в звонок, консьержка откроет, я ее предупрежу.
— Фамилия больной?
— Пелевина.
— Возраст?
— Пятьдесят пять.
— Ждите, высылаю машину.
Тая переоделась в униформу врачей «скорой», подошла к машине и села на переднее сиденье.
— Мой агент сообщил, что голубки уже пришли. — Она глянула на часы. — Зная ненасытность своего мужика, уверена, что он завалит ее в койку минут через пятнадцать. К этому времени мы должны подъехать к дому прямо к пятому подъезду.
— Сделаем в лучшем виде.
— Я там буду минут через пятнадцать.
— Но мне чем дольше, тем лучше.
— А потом отвезите меня на Киевский вокзал.
— Без проблем.
Через пятнадцать минут консьержка в облике мужчины с резиновой дубинкой у пояса открыла дверь доктору, увидев машину в мониторе. Он сам вызвал врачу лифт и даже нажал на кнопку шестого этажа.
Видимо, консьерж позвонил в квартиру и предупредил, двери кабины открылись одновременно с дверями квартиры, на пороге которой появился растерянный хозяин в домашних тапочках с перекошенным лицом. Рядом у лестницы стояли двое молодцов в черных плащах.
Тая пересекла площадку и оказалась на пороге. Один из охранников последовал за ней. Она резко оглянулась.
— Посторонним в верхней одежде в квартиру не заходить! — В ее голосе звучал металл. Пелевин замахал руками.
— Не до вас сейчас, ребята, не до вас!
Телохранитель был вынужден остаться на месте. Закрылась железная дверь, за ней внутренняя из мореного дуба. За такой стеной и пушечного выстрела никто не услышит.
Девушка сняла форменную куртку, повесила на крючок и осталась в белом халате. Взяв свой чемодан, она прошла за хозяином в спальню.
— Вы подождите меня в соседней комнате. Я вас позову, когда потребуется.
Пелевин подчинился.
— А могу я закурить?
— Только так, чтобы дым сюда не шел.
Сейчас Таисия делала свойственную ей работу, исполняя долг врача. Она вколола больной нейтрализатор, сердечное лекарство и снотворное. Женщина стала дышать ровнее и вскоре уснула.
Тая тихо проскользнула в гостиную. Пелевин стоял у окна и курил.
— Успокойтесь. С вашей женой все будет хорошо. Я вколола ей прекрасные препараты, и она уснула. К утру опять будет на ногах.
— Это не инфаркт, доктор?
— Нет. Я думаю, что вы ее перегружаете работой. Не забывайте, она носит на своем сердце лишних килограммов сорок.
Пелевин трясущимися руками достал бумажник из пиджака, который висел на спинке стула, вытянул из него сто долларов.
— Вот, пожалуйста, возьмите.
— Положите на стол и принесите с кухни стакан воды.
Он выполнял приказы, не задавая вопросов. Бумажник остался лежать на столе. Пухлый тяжелый и блестящий. Стакан с водой был доставлен в считанные секунды.
— Сядьте. Я дам вам хороших капель, иначе вас тоже сердце подведет. Нервишки шалят?
— Да, знаете ли, большие перегрузки. Вы правы, я сам работаю, как лошадь и людей заставляю пахать.
Он сел в кресло и принял протянутый ему стакан с лекарством.
— Пейте до дна. Это очень успокаивает.
Он выпил. На столе лежал раскрытый чемодан с красным крестом и его бумажник.
— Ну, что вы ощущаете?
— Во рту вяжет, будто неспелую хурму съел.
— Все правильно. Сейчас язык вообще ворочаться перестанет, в ногах тяжесть появится, руку поднять сил не будет и шевелиться не захочется. Отличное зелье растительного происхождения. Меня его одна бабка-шаманка научила варить. А главное, что в крови не остается никаких следов. То же самое, что петрушку съесть или сельдерей. Оно безвредно, но с человеком можно делать, что угодно. В старину этим зельем поили людей перед тем, как отрезать им конечности.
Доктор подошла к своему чемодану, достала из него револьвер, вернулась назад и остановилась в метре от беспомощного человека, чувства которого можно было читать только по глазам. В них стоял ужас.
— Я знала, что убью вас без помех, как и остальных. От моей пули невозможно загородиться ни стенами, ни охраной.
Раздался выстрел. На рубашке Пелевина появилась кровь. Ужас в глазах застыл, как на фотопленке, раз и навсегда.
Через три минуты доктор вышла из квартиры и захлопнула за собой дверь.
Охранники испытывающими взглядами смотрели на женщину, словно ждали указаний.
— Ну что, так и будем стоять? Вызовите лифт.
Лифт вызвали.
— И вот что, молодые люди. Женщину транспортировать нельзя. Я сделала все, что могла. К утру надеюсь, ей станет лучше. А нет, так вызовите участкового врача. Ее муж тоже очень переволновался. Я оставила ему успокоительное и снотворное. Сделайте так, чтобы семью никто не беспокоил. Здоровьем не шутят.
Кабина остановилась на этаже, и даме открыли решетчатую дверцу.
Перед уходом Тая взяла из бумажника семьсот долларов. Четыреста — как компенсация аванса, данного Дмитрию, и триста — для шофера. В конце концов, почему она должна оплачивать их смерть? Пусть покойники сами о себе заботятся.
Через час она вышла из машины у Киевского вокзала и выбросила визитку Дмитрия. Хватит с него и аванса. В то же время по адресу Пелевина выехала оперативная бригада райотдела. Ее вызвал заместитель директора банка. Дело в том, что в девять тридцать вечера он ежедневно звонил шефу и докладывал последнюю обстановку на мировых биржах. Впервые за три года шеф не ответил ни по одному из своих телефонов. Случай небывалый и ничего другого заместитель придумать не смог, как позвонить в милицию.
8.
Марецкий расхаживал по огромной гостиной квартиры Пелевина и размахивал руками. Никто из его бригады не работал. Врач, криминалист, капитан Сухоруков, кинологи с собакой, охранники убитого, консьерж, все стояли вдоль стены, словно в строю перед маршалом и, потупя голову, молчали. Разглагольствовал один Марецкий.
— Уму непостижимо! Человека охраняли, как президента. Муха в квартиру не могла залететь, а убийца спокойно вошел, сделал свое черное дело и под аплодисменты публики удалился восвояси. Привет, мальчики, пишите письма!
Человек вызывает «скорую помощь» жене, приезжает убийца, помогает больной, а здорового убивает! Кто мне скажет, как эта стерва могла предвидеть, что Пелевиной станет плохо? Откуда она знала, что Пелевин позвонит в службу «скорой помощи»? Как она сумела перехватить этот звонок? В «скорой» сказали, что заявки на этот адрес не поступали. Где она взяла медицинский фургон и одежду врача?
Кто мне ответит на эти и еще сотню других вопросов?
Ответов не последовало.
Марецкий сел на стул посреди комнаты и уставился на труп с простреленной грудью.
— Ведь он же испугался ее до смерти, почему не кричал, не сопротивлялся, не звал на помощь?
— Деньги он ей предлагал, — посмел подать голос Сухоруков. — Бумажник на столе лежит битком набитый стодолларовыми бумажками. Очевидно, она отказалась.
— Дьяволица! Ну что она прицепилась к этим мужикам, где они ей дорогу перешли? Ладно бы убивала, как все, так нет. Ей надо это делать с форсом. Мол, не пугайте, ребята, я его убила, а не безмозглый киллер. А ваше собачье дело меня искать! Где? Уже весь город стоит на бровях!
— А может, она за городом живет? — предположил осмелевший охранник.
— А ты заткнись, ротозей! С тебя еще спросится! Каждый вокзал, каждая электричка фильтруется.
— Надо установить личность последней жертвы, той, что есть на общей фотографии, где они шашлыки жарят. По идее остались двое. Но только одного мы знает в лицо, — тихо продолжал Сухоруков, стоя в дверях. — Если мы его найдем, то сможем устроить засаду и поймать ее в капкан. По ее замыслу выстрел должен производиться в упор и в сердце. Мы сможем предотвратить убийство.
