Пешка в большой игре - Корецкий Данил Аркадьевич (книга жизни txt) 📗
Семен вставил в обойму пять блестящих латунных цилиндриков с желтой маркировкой, потом два с зеленой. Вогнал магазин в рукоятку, дослал патрон в ствол, включил предохранитель.
– Готово! Надо только сдвинуть флажок и нажать спуск. Первые два выстрела – холостые, если они не подействуют, третий выбросит газ... Ясно?
Асмодей кивнул.
– Отлично! – Семен вложил пистолет в кобуру и, словно сбрую на лошадь, надел ее на Клячкина.
Тот пытался воспротивиться, однако прапорщик был настойчив:
– Чтобы привыкнуть к оружию, надо носить его постоянно. Привыкай! Потом покажу, как быстро вынимать. Да, вот еще что забыл.
Семен вручил Асмодею картонку разрешения на газовое оружие.
– А фотографию где взяли? – удивился Клячкин.
– С паспорта пришлось переснять, – пояснил Григорьев и добавил: – Фирма веников не вяжет!
– Это три! – Валентин Сергеевич ткнул пальцем в разрешение.
Клячкин удовлетворенно сунул документ в карман.
Боевой и газовый «вальтеры» практически неотличимы, если его случайно прихватят с оружием, то разрешение снимет все вопросы.
– И, наконец, четыре!
Межуев выложил учетную карточку информационного центра на судимое лицо. Судимым лицом являлся Виктор Васильевич Клячкин, который тут же изорвал карточку в клочья и спустил в унитаз.
– Все просьбы выполнены. – Валентин Сергеевич широко развел руками. – А сверх того Семен набрал всяких вкусностей, Ирочка скучает и ждет звонка... Друзьям надо создавать радости в жизни!
Чекист доверительно тронул агента за колено.
– Девочка осталась тобой довольна. Во всех отношениях!
Вторую часть фразы Валентин Сергеевич выделил. Асмодей дал Ирине сто пятьдесят тысяч, и Межуева интересовал источник благосостояния подопечного, но тот либо не заметил намека, либо не собирался удовлетворять любопытства курирующего офицера.
– Ужин готов! – крикнул из кухни Семен.
В отличие от Седого у Клыка имелся постоянный резерв проверенных людей, из которых он мог формировать личную гвардию. В зоне каждый на виду, о каждом все известно: как живет, чем дышит, о чем думает. И почти каждый день освобождается или уходит в побег братуха, которому можно доверять.
Новые люди были остро необходимы: Рваный уже не докладывал каждый день о делах, не спрашивал указаний, как-то раз даже позволил себе не явиться по вызову. Гвоздодер сказался больным, но недавно провел несколько «дел» самостоятельно.
Вчера Рваный пришел как ни в чем не бывало и назначил «стрелку» на выезде из Москвы: дескать, человек какой-то про общак рассказать хочет.
А чего самому Рваному не рассказал? И почему Рваный в глаза смотреть остерегается? Не понравилось пахану это, только пожевал губами, лезвие с одной щеки за другую перегоняя, смолчал, но выводы сделал.
Новые люди крайне нужны. Как раз эта троица и подвернулась.
Мечик откинулся по звонку. Карандаш вернулся после ссылки. Челюсть выписался из психиатрички. Как положено, обратились к братве, на блатхате и встретились, хотя знали друг друга давно: сводила судьба в зонах, крытых, на пересылках. Близко не сходились, но, схлестнувшись по случайности, стали вместе гужеваться: водку пить, калики глотать да о делах думать.
На первое дело сам положенец послал. Клык – фигура в зонах известная. Он всех троих прощупал: один псих, второй с душком непонятным, а Мечик – жулик правильный и серьезный, его потом и приблизить можно.
С ним Клык и переговорил с глазу на глаз. Так что один Мечик знал, за чем идут, а Карандаша и Челюсть использовал «втемную», для подмоги.
Парадная дверь запиралась на цифровой замок, потому обошли со двора, там и ломать не пришлось – настежь открыто. Поднялись аккуратно по лестнице на шестой этаж: Карандаш вверх на стрем. Челюсть – вниз, а Мечик ухо к щели приложил и замер.
Через пять минут махнул рукой, и все трое двинулись дальше, аж до тринадцатого этажа.
– Ждать надо, – тяжело отдуваясь, сказал Мечик, когда остановились у чердачной двери и Челюсть возился в замке. – Люди там. Пусть уйдут или спать лягут.
Они походили по чердаку, выискивая подходящее место, и устроились на выступе вентиляционного канала. В десяти сантиметрах от ягодиц Мечика, под кирпичной кладкой, лежали пятьсот миллионов рублей – около половины разыскиваемой общиной суммы.
Референты Седого Гена и Иван удобно устроились в машине и, слушая музыку, наблюдали за нужными окнами. Гена изрядно волновался. Металлист продиктовал ему номера купюр, а бухгалтер подтвердил, что это те самые деньги. Теперь следовало их отнять.
Отнимать большие деньги всегда непросто. А этот парень из деловых и кличка удачливая – Фарт, к тому же оттянул срок, а это многому учит... Но главное, вооружился, сука, до зубов: пушка, граната!
Нет, добром не отдаст. Придется кровь лить... У Гены под мышкой тринадцатизарядный «браунинг», он его для форса иногда носил да чтоб припугнуть кого. Но вот так: войти в квартиру и мочить... Он совершенно не представлял, что сможет это сделать. К тому же тот не пустит просто так или первый мочить начнет...
– Ну, что делать будем? – в который раз за вечер спросил Гена.
Иван пошевелился, сиденье скрипнуло под тяжелым телом. У него тоже имелся ствол, но не было навыков и желания пускать его в ход.
– Откуда я знаю! – раздраженно отозвался он. – Надо позвонить шефу и сказать: «Нашли, деньги у него, следим, присылай бригаду».
– Так мы и есть бригада...
– При чем здесь мы? Есть специальные люди для таких дел!
Внезапно Гена понял, что если бы у шефа имелась замена Опанасу, то они бы не сидели здесь и не вели этого дурацкого разговора. И, может быть, Седой специально подталкивает их на скользкий, кровавый путь, чтобы из них и сделать замену! Решение логичное, потому что их он хорошо знает...
– Ладно, посмотрим, – холодно сказал Гена. Они всегда были с Иваном на равных, но сейчас в отношениях что-то менялось, и он чувствовал, что занимает лидирующее положение.
– Мы здесь для того, чтобы сделать дело! Значит, будем делать! Посадим его в машину и привезем к Седому вместе с бабками! А если дернется, деваться некуда – стреляй! Понял?
– Понял, – неожиданно послушно ответил Иван.
Гене это очень понравилось.
Асмодей, удобно развалившись, полулежал в глубоком кресле. Плечевая кобура с пистолетом придавали ему вид секретного агента из голливудского боевика. Впрочем, он таковым и являлся.
Валентин Сергеевич, тоже в вольной позе, сидел в кресле напротив. Теперь, когда агент был ублажен и вкусно накормлен, можно переходить к делу.
– Как печень, не беспокоит? – участливо поинтересовался Валентин Сергеевич.
– Да нет. Иногда чуть-чуть, когда выпьешь. Чего вы вдруг вспомнили?
– Не знаю, наверное, по ассоциации. С соседом тебе тогда повезло. Не храпел, не пердел, не занудничал.
– Да, Боб – отличный парень! Я бы с удовольствием повидался с ним при случае...
– Надеюсь, случай скоро представится!
Асмодей выпрямился.
– Ах, вот оно что...
– Центральное разведывательное управление США проводит операцию на нашей территории, – совершенно другим тоном, строго и внушительно заговорил майор. Веселый и добродушный Валентин Сергеевич исчез. Курирующий офицер контрразведки был сдержан и официален.
– По имеющимся данным, ему понадобится агент из числа российских граждан. С учетом предыдущих контактов и некоторых других факторов можно с высокой степенью вероятности ожидать, что он выйдет на вас. Мы в максимальной степени упростили эту задачу: адрес и телефон гражданина Клячкина можно легко узнать в справочном бюро. Никакая специальная легенда не нужна: у вас настоящая и очень убедительная биография. Особенно в последние годы...
– Уж это точно! – грустно усмехнулся Асмодей.
– Неясно, где вы были и что делали после освобождения... Асмодей молчал.
– Я бы не стал этого выяснять, но, когда ведешь игру с иноразведкой, все детали должны быть отработаны до мелочей. Это очень важно. Эмоции, личные желания и сантименты в расчет не принимаются.
