Легионеры - Нестеров Михаил Петрович (библиотека книг txt) 📗
– Я все помню, Марк, не волнуйся. Если все пойдет по плану, про звонки никто не вспомнит.
Часть III
ВРЕМЯ ВОЗВРАЩАТЬ ДОЛГИ
Глава XVI
ЗАХВАТ
«30 декабря 2001 г. ВВС США заявили о потере беспилотного разведывательного самолета RQ-4A «Глобал Хок». Он выполнял задачу над Афганистаном и потерпел аварию при возвращении на свою базу. Сообщается, что инцидент не был результатом воздействия противника. Место аварии самолета не называется».
45
Грузия, 30 декабря, воскресенье
«Ту-134» с диверсионной группой на борту приземлился на третью взлетно-посадочную полосу аэродрома «Северный». Диспетчер руления отдал команду, и экипаж «тушки» поставил самолет в ста метрах от ангара. Он был одним из трех в ряду, возвышающихся на западном краю летного поля.
Ближе к контрольно-диспетчерскому пункту и так же по краю были разбросаны здания радионавигационной службы и техобслуживания самолетов. Перрон пуст, ни одного военного самолета. А в советские времена здесь можно было увидеть бомбардировщики, штурмовики, истребители, военно-транспортные самолеты.
Сейчас же на вооружении ВС Грузии насчитывалось 7 штурмовиков «Су-25», 3 вертолета «Ми-24» и 4 «Ми-8». И все. Не считая, конечно, ста восьмидесяти бронированных машин, семидесяти танков и самоходной артиллерии в количестве сорока штук.
Диверсанты поглядывали в иллюминаторы. На каждом теплая серая куртка с логотипами на спине и груди: «ССО». С чужими не спутаешь, ярко-желтые буквы сразу бросались в глаза. Лишь Марковцев и Гущина одеты иначе. На командире группы черная кожаная куртка, серые брюки и теплые высокие ботинки. Елена облачилась в синий джинсовый комбинезон, поверх которого ярко-красный пуховик с капюшоном.
Когда экипаж заглушил двигатели и затих рев турбин, к самолету подъехал серебристый «Мерседес», и из него вышел черноволосый мужчина представительного вида.
– Мой друг, – пояснил Марковцев, указывая на директора аэропорта. – Эдик Андриасов. Видите, как нас встречают?
– Ответ будет адекватным, – заметил Резаный, повернув утепленную бейсболку козырьком назад. Демонстративно внимательно вглядевшись в летное поле, он покачал головой: – Не вижу истребителя для легионера ВВС Пакистана.
– Если ты не заткнешься, он вылетит встречать тебя на реактивном помеле, – предостерегла болтливого товарища Гущина.
– Я лучше, чем моя репутация, – ответил Алексей.
– От Марка натаскался?
– От Иоанна. О, трап едет, – Резаный указал направо.
Бортинженер тем временем открыл гидравлическую дверь и встал в проеме. Марк за его спиной обменивался приветственными жестами с директором частной авиакомпании. «Бедный Эдик», – невинно сокрушался Марковцев.
– Как долетели? – спросил Андриасов, когда по трапу Сергей первым спустился на поле.
– Отлично, мой друг. – Марк, отвечая на приветствие, заметил, что Эдик смотрит поверх его головы и продолжает жать ему руку. «О, заклинило парня». Ему не нужно было оборачиваться, чтобы выяснить причину, которая округлила и без того большие глаза грузина. Елена Гущина. Она спускалась по трапу и улыбалась, глядя на директора авиакомпании.
– Ты не сказал, что в твоей команде есть женщина, – наконец опомнился Эдик тихим голосом. – Я бы…
– Все нормально, Эдик. Знакомься: инженер моего ИЧП Лена.
– Лена – название твоего предприятия, – тут же нашелся многоопытный грузин, – или так зовут девушку? Эдуард, – представился он. – Называйте меня Эдиком. – В его глазах короткие волосы Гущиной были верхом сексуальности. Пока верхом. Под комбинезоном он угадывал высокую грудь небесной гостьи; а жесткая ладонь, сжавшая руку гостеприимного хозяина, вообще сказала все, что только можно. Еще ни одна женщина не жала ему руку так крепко, словом, сразу располагала к себе и буквально вкладывала надежду на сегодняшний вечер.
Андриасов продолжил рассыпать комплименты-намеки: он-де урежет рабочий день специалистов ССО до минимума, чтобы гостья осталась как можно дольше, и прочее. На Резанова и других «инженеров и рабочих» бросил лишь короткий взгляд.
– Как дела с таможней? – осведомился Сергей.
– Все нормально, – обнадежил Эдик, – сейчас подъедут. Я договорился, паспортный контроль пройдете здесь же, да? Документы в порядке?
– Конечно, – заверил Марковцев.
Андриасов вытащил сотовый телефон и нарочито гневным голосом обрушился на абонента:
– Сколько можно ждать, а?
Сергей заметил, что акцент грузина усилился. Работает на Гущину, без труда определил он, подчеркивает свою национальность.
Эдик, закончив разговор, кивнул на ангар:
– Таможенный склад. Сейчас подъедет тележка, перевезем оборудование. Когда проверят, сядем за стол. Сегодня никакой работы, – поставил он жесткое условие.
Пара хмурых таможенников с неизменными «дипломатами» в руках терпеливо дожидалась, когда загрузят автокар с прицепом. На нем уже высились ящики разных размеров. Таможенники автоматически отметили нарушение: они не были обшиты шинкой, металлической полоской, а это штраф. Их настроение повысилось.
Когда работа по выгрузке и проверке салона была завершена, к таможенникам присоединились офицеры паспортного контроля. Автокар тронулся с места, за ним выстроилась процессия, издали похожая на похоронную.
Ангар оказался почти пустым, эхо свободно бродило по огромному пространству. Чего не скажешь об отработанных газах моторной тележки. Водитель давно заглушил двигатель, а сизый туман пластом простерся над рядом ящиков, выгруженных на бетонный пол, и не двигался с места.
Таможенники и пограничники начали работу одновременно.
Резанов поддел гвоздодером крышку ящика. Таможенник с кипой бумаг, которые ему вручил Марковцев, шагнул ближе, чтобы посмотреть на содержимое.
Поверх древесной стружки лежало оружие фирмы «Найт Армамент», известное как «мастер-ключ». Собственно, комбинация его была создана на основе подствольного гранатомета: под стволом автоматического карабина «М16» расположено видоизмененное ружье «Ремингтон» 12-го калибра. Заряд такого калибра «открывает» почти все двери, отсюда и название: «мастер-ключ».
Пока таможенник соображал, что все это значит и где светосигнальное оборудование, «мастерами» вооружились четыре диверсанта.
– Руки за голову! – скомандовал Марк.
Под прикрытием восьми стволов Михаил Муромов обошел офицеров, забрал у них табельное оружие и средства связи. После чего их сковали наручниками.
«Бедный Эдик», – повторился Сергей, глянув на посеревшее лицо грузинского товарища.
Эдик и опомнился первым.
– Это налет? – произнес он синими, словно накрашенными губами.
Сергей рассмеялся.
– Хуже, Эдик, хуже. Ты присядь куда-нибудь, – посоветовал он, – ящики сейчас освободятся. Только телефон отдай. А мы пока переоденемся.
На пол полетели сразу несколько крышек, спецназовцы, сбросив одежду, экипировались по-новому. Поверх курток – бронежилеты, которые, в свою очередь, скрывали забитые до отказа «разгрузки».
Андриасов с ужасом наблюдал, как проверяют диверсанты ход огромных ножей в ножнах, как держатся гранаты на петлях… Смотрел так, словно вся вооруженная до зубов свора бросится на него одного, что он и есть цель дерзкого диверсионного акта.
К горлу подступила тошнота. Так он себя не чувствовал даже в тот знаменательный вечер знакомства с Сергеем, когда блевал на бетонном пороге аэровокзала.
ИЧП «Лена». Не индивидуальное частное предприятие, а индивидуальное чрезвычайное происшествие, легко мог расшифровать Андриасов, если бы способен был соображать. Раньше его мозги «плыли» от вида женщины, сбрасывающей с себя одежду. Гостья из «поднебесной» на какое-то время предстала пред мутным взором Эдика в одних трусиках и майке, без бюстгальтера – подсознательно и безошибочно определил директор. Но быстро скрыла свои прелести еще и под черной униформой, красиво и так же безошибочно справлялась со шнуровкой на ботинках. Но не вызвала прежнего желания.
