Погоня за призраком - Эхерн Джерри (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗

Похорон, как таковых, не было. Ведь Джессика Пейс была уже давно объявлена умершей, еще в то время, когда Пламмер только предложил ей сотрудничество. Тем более, что обе женщины упали так близко друг к другу, что теперь никто не мог бы определить, кто из них была настоящей Джессикой, а кто — Ириной Поваровой, которая помогала Пламмеру совершить нападение на Президента США.

И никто также не мог точно указать, кто из них двоих добирался до Вашингтона вместе с Фростом и О’Харой, кто говорил о списке двойных агентов и был готов умереть, только бы сообщить имена предателей Президенту. Хотя, скорее всего, список это был придуман самим Пламмером с целью вызвать Джессику — если это была Джессика — из Советского Союза и с ее помощью заманить в ловушку главу государства.

Из записок Пламмера, найденных в его сейфе, явствовало, что он собирается убить Президента, но так и не удалось установить, работал ли он на русских или это был какой-то местный заговор. Теперь Пламмер умер и не может прояснить этот вопрос.

Заслуги Фроста и О’Хары были признаны лишь в неофициальном секретном заявлении руководителя страны. Смерть троих телохранителей Президента объяснили катастрофой вертолета, в которой те, якобы, и погибли. Другими словами, едва не удавшееся покушение на жизнь первого человека США как бы вовсе не имело места.

Также не удалось установить, кем была реальная Джессика Пейс — то ли лишившейся ума несчастной жертвой политических интриг, то ли блестящей актрисой, то ли пленницей на базе Пламмера.

От размышлений обо все этом Фроста отвлек знакомый голос.

— Угостить тебя пивком? — спросил О’Хара.

Капитан поднял голову и улыбнулся.

— Привет, Майк. Я слышал, что тебя собираются выписать.

Они находились в небольшом зале тихого ресторанчика недалеко от центра города.

Фрост перевел взгляд на костыль, который О’Хара держал под мышкой. Что ж, у него у самого был такой, он отложил его лишь два дня назад. Но спина до сих пор болела, если он делал резкое движение.

О’Хара осторожно присел на стул, вытянув в сторону раненую ногу. Ирландец с гримасой боли на лице погладил живот.

“Неужели он и туда получил?” — с тревогой подумал капитан.

— Я принес тебе подарок, — сказал О’Хара.

— Ты? Подарок? Слушай, что за идиотов набрал себе в охрану этот Пламмер? Они даже не смогли пристрелить тебя и сделать мою жизнь гораздо более приятной. Ослы!

— Да, настоящие засранцы, я знаю, — согласился О’Хара. — Ну, я тоже не очень обрадовался, когда узнал, что мы с тобой лежим в одной больнице. Я-то надеялся, что, наконец, избавился от тебя.

— Да нет, — улыбнулся Фрост. — Еще придется потерпеть.

Он достал сигарету и прикурил ее от огонька своей видавшей виды “Зиппо”. Восемь недель улетели из его жизни. И даже больше, если считать и время, затраченное на поездку с Джессикой… или Ириной, черт их там разберет. Но именно это и волновало его больше всего — с кем же он спал, кого ругал, за чью жизнь был готов отдать свою? И почему она в него стреляла?

— Так ты хочешь увидеть мой подарок?

О’Хара пробыл в больнице девять недель, и Фрост Дважды навещал его. И эту встречу в ресторане они запланировали во время последнего визита капитана.

Фрост уже успел устать от Вашингтона. Силы быстро возвращались к нему, и дней через десять он собирался уехать в Европу. После заключительной консультации с врачами.

— Ну, что там у тебя такое? — спросил он с деланным равнодушием.

— Ты все еще не отказался от мысли найти тех ублюдков, которые взорвали лондонский универмаг?

Фрост посмотрел на секундную стрелку своего “Ролекса” и молча кивнул, не поднимая головы.

— Я так и думал, — сказал О’Хара. — Короче, я попросил кое-кого из моих друзей в ФБР навести справки. Неофициально, конечно. Они связались с соответствующими отделами полиции во всех европейских странах. И кое-что удалось раскопать.

Фрост — по-прежнему не говоря ни слова — глубоко затянулся и выпустил густое облако дыма. Потом медленно поднял голову.

— Ты хочешь сказать…

О’Хара посмотрел ему в лицо.

— Послушай, Хэнк, пожалуйста, сохраняй спокойствие. Я понимаю, что эта новость может свести тебя с ума, может толкнуть тебя на самоубийство и так далее. Но я надеюсь, что это все же будет добрая весть. То есть, я думаю…

— Ну, говори уже, — напряженным голосом произнес Фрост.

Его глаз сузился и не мигая смотрел на ирландца. Побелевшие пальцы вцепились в стол.

О’Хара сунул руку в карман и долго там ковырялся. Наконец он извлек оттуда небольшую, довольно потертую коробочку, в которых обычно хранят ювелирные изделия.

— Узнаешь?

Фрост кивнул

— Конечно. Где же это я ее потерял?

Он протянул руку, взял коробочку и оглядел ее.

— Открой, Хэнк, открой.

Фрост откинул крышку и сигарета выпала из его рта.

В свете ламп, освещавших ресторанный зал, загадочно блеснул бриллиант. Бриллиант, вставленный в пасть золотой головы тигра, которую окружали тесно переплетенные между собой звенья золотой цепи.

Это было кольцо, которое Фрост одел на палец Бесс. Одел за несколько минут до того, как прогремел взрыв.

Взрыв, который унес ее жизнь.

Фрост поднял глаз и посмотрел на О’Хару. Он хотел что-то сказать, но горло сжало спазмом.

Ирландец понял его без слов.

— Да, Хэнк, — произнес он значительно. — Западногерманская полиция нашла эту штуку на теле террориста по имени Кельнер. В кольцо была продето цепочка, и оно висело у него на шее. Он погиб во время перестрелки со спецбригадой в аэропорту.

Фрост чувствовал, как его мозги скрипят, словно несмазанные шестерни. Он с трудом мог соображать.

— Но если кольцо было у него…

— У него, Хэнк, это точно, — авторитетно сказал О’Хара.

— Тогда как же Бесс…

— Ну, — ирландец пожал плечами. — Мне бы не хотелось внушать тебе ложные надежды, но вполне вероятно, что Бесс каким-то образом осталась жива, но у нее есть причины не сообщать тебе об этом. Или, допустим, она просто не может этого сделать…

Фрост уже не слушал друга. На него нахлынула какая-то горячая волна, а в душе вдруг зародилась надежда… Нет, он был реалистом и понимал, что чудес не бывает, но все же…