Операция “Зомби” - Самаров Сергей Васильевич (книги регистрация онлайн txt) 📗
Забрался на капот, сам перелез на крышу и пригнулся, всматриваясь в дачу генерала.
– Быстрее, товарищ полковник... Они обхват начали. Перекрывают все пути бегства. Вы сразу идете к правому углу, я к левому. На вас один человек, на меня двое. Непонятно... У них, похоже, обрезы...
– Да. – Мочилов в три движения оказался на крыше рядом с Яблочкиным и заметил, как обеспокоенно посмотрел под ноги капитан. Бережет машину. – Эти обрезы стреляют шприцами со снотворным. Так они захватывали Ангелова с Пулатовым. Будь осторожнее, не подставляйся, снотворное действует почти моментально. Это неприятнее, чем пуля. Полный останавливающий эффект.
– Сейчас проверим... Вперед! – скомандовал Яблочкин, словно он был здесь старшим по званию, и беззвучно спрыгнул через забор и через кусты малины прямо между грядок. И тут же освободил место для приземления полковнику, устремившись к одному из углов участка.
Мочилов уговаривать себя тоже не заставил. На него команда «вперед» подействовала, как удар хлыста на породистую лошадь. Он спрыгнул еще дальше, чем капитан, и после этого прыжка убедился, что тренированное тело не подведет, хотя в последнее время ему тренироваться доводилось нечасто. Должность требовала умственной отдачи больше, чем физической.
Пригибаясь, как и Яблочкин, полковник невидимым со стороны проскочил через весь участок. Еще сверху он видел фигуру человека в камуфляже, осторожно пробирающегося через кусты, и сейчас точно выверил направление. Внутренний забор был совсем маленьким. Его полковник преодолел без задержки и только на той стороне остановился, прислушался.
Он не слышал капитана Яблочкина, как и капитан Яблочкин не слышал его. Что-что, а передвигаться бесшумно оба умеют отлично. Это одно из многих основных качеств спецназовца. А вот противника полковник сразу определил по звуку. Тот отстранил рукой ветку и отпустил ее, тогда как следовало плавно довести до прежнего состояния, придерживая рукой. И ветка зашуршала о другие ветки. Нет школы у парней. Вот под ногой что-то хрустнуло. Вот вдох громкий раздался, словно человек на что-то выругаться собрался.
Вдох – это совсем близко. Мочилов шел на звуки, как собака на запах, и когда он оказался за спиной широкоплечего, согнувшегося в неудобной позе человека, то не стал делать красивых жестов, показывая себя. Он просто прыгнул вперед с одновременным ударом основанием ладони под затылок. Когда не ожидаешь такого удара, сотрясение мозга обеспечено. И отключка минимум на пять минут.
Но у Яблочкина два противника. Если они идут рядом, капитану трудно будет соблюсти тишину. И Мочилов скользнул в сторону. Благо сад им попался плохо ухоженный. Хозяин или ленивый, или очень занятый человек. Кому-то и это может пойти во благо. Люди Структуры надеялись, что пойдет на благо им. Оказалось, по крайней мере, пока, кажется, нет. Укрыться при умении здесь можно. И Мочилов ловко пользовался этой возможностью.
Два человека крались, почти не пригибаясь. К чему тогда вообще красться? Шли бы совсем в полный рост. А одного старания не наступить ни на что, что может звук издать и их выдать, – этого мало. Кроме того, смотреть только под ноги, в дополнение ко всему, и опасно. В чем оба убедились почти одновременно. Мочилов увидел Яблочкина и подготовился вовремя. Капитан напал, как и он на первого своего противника, сзади, без звука. Нанес удар в затылок, когда второй был на шаг впереди. Но второй все же уловил краем глаза движение, обернулся, и рука его легла на большую кобуру, прилаженную на спине. Тут уже полковник в прыжке с разворотом ударил его каблуком в печень. Печень со стороны спины пробивается ничуть не хуже, чем спереди.
Противников осталось только четверо. Из них один – водитель «Фольксвагена» – вообще не покинул машину. Дожидается своей работы. Если бы он был подготовлен к боевым действиям, то обязательно оказался бы задействованным.
Мочилов переглянулся с Яблочкиным и махнул рукой, определяя начало движения. Теперь, в соответствии со званием, снова он командовал. Расходиться по углам, когда там нет противников, смысла уже не было. Впереди виднелась калитка в невысоком заборе. За калиткой – дача генерала Легкоступова. Вот там участок в самом деле достаточно ухоженный. Даже спрятаться трудно. Разве что пробираться ползком между помидорных грядок... Ни жены генерала, ни дочерей не видно, хотя дверь в доме распахнута настежь. Но окна закрыты. Все правильно. Чтобы гости только с одной стороны пожаловали и не атаковали сзади.
Полковник с капитаном заняли позицию возле калитки и стали ждать. Мочилов смотрел сквозь штакетник и редкий, молодой еще куст красной смородины на вход и мысленно торопил боевиков. Могли прийти в себя оставленные сзади парни. И не вовремя прервать операцию.
– Долго, – прошептал наконец полковник. – Займись профилактикой...
Яблочкин понял без выяснения, как должна профилактика смотреться в лицо. И через десяток секунд до полковника едва слышно донесся звук удара. Яблочкин свое дело знает. Те, что получили удары в голову, должны бы еще полежать, не создавая проблем, а после удара в печень, даже каблуком нанесенного, человек в состоянии уже и подняться, если не алкоголик и не страдает циррозом.
Яблочкин вернулся и снова занял свою позицию. Мочилов даже не спросил у него, как обстоят дела. Понял, что за спиной и так все долго будет спокойно. И как раз в этот момент, только чуть-чуть отстав от капитана, во двор вошли трое.
Они уже миновали половину тропинки к дому, когда услышали:
– Привет, ребята! Вы к кому?
С противоположной стороны участка от забора к боевикам двинулся на вид совсем не богатырского телосложения человек в спортивных штанах и в грязной майке. Лопата с налипшей на штык землей в руках этого человека выглядела вполне уместной и не навевала опасений. Мочилов усмехнулся. Он во время командировки в Китай посмотрел, как обучают драться обыкновенной садовой лопатой и даже простой метлой для подметания двора китайских спецназовцев. В умелых руках лопата – оружие ничуть не хуже самурайского меча-катаны.
Двое остановились, поджидая «соседа», третий пошел в дом. Когда расстояние между боевиками и человеком с лопатой сократилось до трех метров, один из незваных гостей поднял странного вида пистолет. Но «сосед» даже не остановился. Одновременно со слабым звуком выстрела поднялся штык лопаты, и шприц со звонким шлепком разбился о металл. Второй боевик – тот самый лысоватый крепыш – опоздал. Он только начал поднимать оружие, когда лопата уже совершила оборот и попросту отрубила ему пальцы.
Боевики растерялись. Они привыкли нападать, а не защищаться. Они пришли сюда нападать, пришли как представители силы. Кроме того, вид собственной крови всегда тормозит реакцию. Полковник с капитаном только еще перепрыгивали через забор, забыв про существование калитки, возле которой они прятались, а «сосед» уже успел штыком лопаты ударить в лицо второго противника и черенком в крупный лоб лысоватого. На этом схватка во дворе закончилась. Закончилась она и в доме, откуда еще один «сосед» вывел последнего боевика со светящейся яркой шишкой на лбу и с заломленной за спину рукой.
– Машину! – скомандовал полковник Яблочкину.
Капитан сразу же исчез. И уже через две минуты микроавтобус «Фольксваген» стоял за воротами. «Соседи» в это время вели с соседнего участка остальных участников нападения. Вернее, вели только двоих, которые и несли на себе третьего.
Из дома вышла женщина. Опасливо осмотрелась.
– Все в порядке, – успокоил ее «сосед». – Можете выходить. Сегодня, я думаю, едва ли кто еще пожалует...
– Собирайтесь, – сказал Мочилов. – С нами поедете. Вам на время необходимо спрятаться.
– Мне не хотелось бы, чтобы дочери ехали с этими... – показала женщина на окровавленных боевиков, которых в это время перевязывали, не слишком, впрочем, старательно и без гуманистических увещеваний о долгой предстоящей жизни и о том, что все заживет до свадьбы.
Сами боевики, похоже, так и не сообразили, что с ними произошло. В их понятии, как, впрочем, и в понятии большинства, кто освоил азы боевых искусств, но настоящей школы не прошел, чтобы потерпеть поражение, надо сначала провести бой. А они начать его даже не успели, когда уже оказались в плену. Это выглядело чуть ли не нарушением правил и одновременным крушением их несбывшихся надежд. Они не знали, что правила не всегда устанавливают они.
