Легионеры - Нестеров Михаил Петрович (библиотека книг txt) 📗
Когда Кесарев еще мог свободно передвигаться по России, на его спутницу завистники реагировали поднятым большим пальцем: «Класс!» Завистницы выставляли средний: «Сука!» Многие голосовали консолидированно: «Классная сука!»
«Классная сука» отлично разбиралась в драгоценных камнях. Сейчас ее безымянный палец венчал перстень с бриллиантом в три карата и диаметром без малого десять миллиметров. Ослепнуть можно и от блеска сережек.
Не одна она такая, есть тысячи привлекательных и сексуальных. Но те разобраны по своим местам и территориям, у каждой свой контингент обожателей и завистников. Вроде как в дикой природе, пришел к выводу генерал.
– Что ж вы, милая, – начал он иронично, – не обратились в милицию, когда узнали о готовящемся покушении на вашего мужа?
– Я подумала, что будет лучше, если я пойду вам навстречу. Сейчас жалею об этом: ваши люди хамы и грубияны, – отчеканила девушка. – Для чего они привезли меня к вам? Кстати, кто вы такой?
Генерал рассмеялся.
– Вы ведете себя как дома, а мне хочется видеть вас своей гостьей. Вина?
– Да, – легко согласилась Элеонора. – «Шато-Атик» урожая 94-го года, если вас не затруднит. Нет? Соглашусь на бокал «Мадам Клико».
«Стерва, привыкла жить на широкую ногу». Латынин, не замечая в руке кованую кочергу, шарил глазами по соблазнительной фигуре гостьи. Не ФСБ и полковник Гришин, в частности, планировали убийство ее мужа, а она сама и прекрасно понимала это. Играла в открытую, и другого варианта у нее не было.
– Так вы хотите пожаловаться на моих людей своему мужу или нет? Могу устроить и то и другое. За это вы должны, во-первых, повторить слово в слово вашу беседу с Гришиным.
– А во-вторых? – спросила Нора, досконально изучившая повадки не мужчин, а мужиков, самцов вроде этого деревенского кобеля, пыжившегося казаться светским львом. – Да перестаньте вы махать кочергой! Она может отлететь и попасть мне в голову!
Латынин будто впервые внимательно разглядывал тонкую работу кузнеца, граничащую с искусством. Например, таким кованым инструментом, который имел острую пику, легко отправить собеседницу на тот свет. И выход близко – через трубу. Он неторопливо отнес опасный предмет, родивший нездоровые мысли, к печке. И оттуда спросил у «ведьмы»:
– Поговорим про Марковцева?
– Я не хочу говорить о нем, он – пройденный этап.
Генерал снова рассмеялся. Эта барышня с ходу берет барьеры, как породистая гнедая. Пусть думает о своем муже как о покойнике, не догадываясь о главном, наверное, ключевом событии-сюрпризе в своей жизни: ей еще долго предстоит работать руками в постели со своим старцем. Если, конечно, она сама не отправит его на тот свет; вот, говорят, синильная кислота убивает мгновенно.
Нору в это время занимало нечто схожее. С Марком она не переспала, с ним она провела настоящую работу. Жаль, не он покончит с Борисом, а кто-то неизвестный. Жаль… А было бы романтично представлять время от времени своего любовника, который… убивает ее мужа.
Элеонора рассмеялась пошлому каламбуру. Она давно отвыкла сравнивать одни руки с другими. Однако Сергей был больше нежен, напористо нежен, а генерал казался напорист торопливо. Его больше взволновала не она, а ее статус, положение жены очень известного человека, некогда звезды, а ныне черной дыры, которая согласно определению вобрала в себя столько чужой энергии, что перестала отражать свет. Через Нору генерал с кочергой поимеет Бориса. И пусть! И пусть Боре будет хуже. И пусть этот человек так и останется в памяти безымянным, просто человеком с кочергой.
Недавно она, преследуя свои цели, легко положила руки на плечи Сергея, сейчас так же не напрягаясь и с теми же мыслями решила повторить эксперимент…
Латынин, не отрывая взгляда от ее манящих полуоткрытых губ, мягко сказал:
– А ну пошла вон отсюда, сука.
Глава XV
В КАНУН НОВОГО ГОДА
«Российские пограничники при досмотре пассажирского поезда Новосибирск – Алма-Ата изъяли 436 единиц оптической техники и около 400 единиц оружия. Как сообщило 14 декабря РИА «Новости», пограничники пункта пропуска «Рубцовск-железнодорожный» Юго-Восточного регионального управления при досмотре багажного отсека поезда обнаружили помимо прочего 300 оптических биноклей, 11 оптических прицелов, 364 пакета по 1000 капсюлей для патронов в каждом. Хозяин груза не установлен».
42
Москва, 24 декабря, понедельник
Эта зима походила на затяжную холодную осень. Мелкий снежок сменился дождем, капли барабанили по крыше, стекали по стеклу стареньких «Жигулей». Елена Гущина выбрала одну из сотен капель, решив: если в нее попадет другая капля, разговор не состоится, а если ее смоет ручейком, она тут же прекратит глупую игру.
Намеченный объект на лобовом стекле оказался стойким. Его огибали ручейки, обстреливали другие капли, но все мимо.
Девушка подняла глаза, оглядывая хмурое, не по-зимнему сырое декабрьское небо. Обложило. Однако нет тяжести в серых облаках, чуточку не хватает в них свинца, чтобы нависнуть над городом и пролить настоящий осенний дождь. Разом смыть все дурацкие капли, такие же мысли, настроение, чувства.
Елена опустила запотевшее стекло, поежилась от прохлады и сырости, которые не бодрили, вползая в машину, а заставляли думать о домашнем тепле и уюте. О камине и потрескивающих смоляных поленьях, об ухоженном саде, о замысловатых тропинках, вдоль которых растут цветы… Наверное, если у нее будет все это, она посадит массу осенних цветов, самых стойких; когда деревья зазолотятся и начнут ронять листву, сад покроется яркими островками цветов. Она бы жила среди зелени, растворилась в ней, чувствуя покой и уединение.
И вообще, ей было жаль букеты цветов, уже погибших. Киоски и рынки, заполненные цветами, всегда вызывали гнетущее чувство, будто проходишь мимо памятников или находишься в склепе. А новогодняя елка в квартире виделась покойницей, которую скоро вынесут вперед ногами.
Уйдя в свои мысли, Елена забыла и про каплю, и про наивную детскую игру. То ли смыло ее, то ли было точное попадание.
Она вышла из машины и легко взбежала на пятый этаж. Дверь открыл парень в майке с коротким рукавом и тренировочных штанах.
– Привет, – поздоровался он, ничуть не удивившись визиту Гущиной. – У тебя горячую воду отключили?
– Да, пришла отмываться. Позорно мы поступили, Резаный.
– У меня мать дома, – понизил голос Алексей, – называй меня по имени. У нее слух, как у старого филина. И голос такой же, сейчас начнет ухать: «Кого зарезали, где?» Проходи, чего стоишь?
– Я на минуту, думала, поможешь. Четыре адреса тебе, четыре мне.
– Леша! Не держи гостью на пороге, – раздался из комнаты женский голос. – Пригласи войти.
– Я говорил, – Резанов кивнул в сторону. – Я свист пули за пять метров слышу, а она за сто с небольшим. Акустик. – Он глянул на связку ключей в руках девушки. – Ты на машине? Жди меня, и я спущусь.
