Эгейская компания - Блейк Ян (мир бесплатных книг txt) 📗
Взглянув на часы, обнаружил, что в гавани они пробыли два часа, а казалось, прошло две недели.
– А как насчет оставшихся двух мишеней? – спросил Барнсуорт.
– А никак. Нам было сказано «при возможности», но если мы здесь еще задержимся, вахтенный на первом эсминце выяснит, что брандербуржцы не организуют патрульной службы на воде.
Барнсуорт не стал спорить. Они выбросили за борт остававшиеся мины, а когда перевалили через плавучий бон, Тиллер установил курс на один-три-пять, как советовал Денвере, и они всерьез взялись за весла.
13
По мере отдаления от залива усилилось волнение на море и окреп ветер. Лодка взрезала короткие крутые волны, грозившие ее проглотить. Сбегавшая по бортам вода начала проникать внутрь, плескалась под ногами, и приходилось по очереди вести с ней борьбу.
Положение стало совсем плачевным, когда пошел мелкий дождь, сокративший видимость до минимума, и Тиллер утратил уверенность, что сумеет пройти в нужном месте между островами. На компас пока было грех пожаловаться, но по опыту сержант знал, что компас – прибор капризный и полагаться на него полностью нельзя. Спустя полчаса он попросил Барнсуорта держать лодку против волны, а сам принялся изучать карту при свете фонарика. Вглядываясь в темноту по левому борту, пришел к выводу, что, судя по очертаниям берега, они должны были находиться напротив мыса, где Денвере советовал изменить курс. Так и поступили.
– Когда войдем в пролив между островами, там может оказаться неспокойно, – предупредил напарника и услышал в ответ глухое ворчанье.
При малейшем повороте лодка начинала зарываться носом и опасно крениться. Спустя четверть часа пути по новому курсу, пелена дождя поредела. Сейчас перед ними должен быть Калимнос, но впереди не было ничего, кроме кромешной тьмы.
Тиллер с нарастающей яростью рыл воду веслами, но его все больше охватывала усталость, обычно сменявшая радостное возбуждение после удачно завершенной операции. А он знал, что вместе с усталостью приходили галлюцинации, судороги и беспричинный гнев на своих товарищей.
– Давай передохнем, – предложил Барнсуорту.
– Нет, еще рано. Скоро светает, – возразил напарник.
– Нет, я приказал передохнуть! – настаивал Тиллер.
– Не дави, Тигр, успокойся, – посоветовал Барнсуорт, дружески тронув товарища за плечо.
Сержант взглянул на часы. Конечно, Билли был прав, что еще больше разозлило Тиллера. Он знал, что им следовало подыскать себе убежище до того, как взорвутся мины. Как только это произойдет, виновников будут искать везде – в воздухе, на море и на суше, и, если к тому моменту лодка окажется в открытом море, за жизнь ее команды не дадут и гроша.
Через пять минут они снова взялись за весла, но гребля давалась Тиллеру все с большим трудом из-за боли в мускулах. Он перестал ощущать ноги и бедра, а потом его схватила судорога.
Снова полил сильный дождь, но волнение на море несколько ослабело, когда они приблизились к северной оконечности Калимноса, и ветер уже не срывал пену с гребней шипящих волн. Струи дождя били в лицо, и Тиллер ничего не видел перед собой.
Они находились в каком-то кошмарном сне – гребли в никуда и будто стояли на одном месте.
Каждый гребок веслом отдавался резкой болью во всем теле, и Тиллер внезапно осознал, что плотно зажмурил глаза. Он заставил себя держать глаза открытыми, вперившись в циферблат компаса, но вскоре цифры побежали и закружились, как в рулетке. Понадобилось сверхчеловеческое усилие, чтобы убедиться, что с курса они не сбились и не кружат на одном месте.
Голова пошла кругом, и Тиллер попытался вернуть рассудок, припоминая слова и мелодии песен своей юности, но память отказывала, и он стал размышлять над странным, по его мнению, поведением Барнсуорта, который не закрывал рта во время всей операции, а сейчас, когда есть возможность орать во все горло, молчал, будто в рот воды набрал.
В голове проносились обрывки мыслей. «Что это впереди? Не мост ли через залив Сидни? Да, вот было времечко! Как звали ту девушку?» Он начал напевать полковой марш, ударяя по воде веслами при каждом новом слове, но вскоре забыл слова и тупо повторял первый куплет в надежде припомнить остальные. Но память снова отказывала, и фосфоресцирующие значки на циферблате компаса продолжали сумасшедшую пляску перед глазами. «Что говорит Билли? Зачем мешает петь?»
Барнсуорт сильно толкнул Тиллера в спину кулаком и закричал:
– Какого дьявола, Тигр! Ты что, не видишь землю перед носом? Хочешь налететь на рифы?
Окрик подействовал. Тиллер пришел в себя и попытался вернуть зрение и слух, понять, что происходит вокруг.
Да, земля действительно была очень близко, так близко, что видны были волны, разбивавшиеся у подножия прибрежных скал, но все это воспринималось смутно, расплывалось перед глазами под завесой дождя и тонуло в собственной усталости. Он перестал грести и тупо уставился на приближающиеся скалы. Все происходило, как в привычном кошмарном сне, когда он не мог и пальцем пошевелить, чтобы что-то изменить.
– Давай назад! Загребай правым! – кричал Барнсуорт. – Греби, зараза, греби!
С неимоверным трудом Тиллер повиновался. Голова отдала команду, и руки снова напряглись. Он загреб назад, и лодка медленно и неохотно отошла от края подводной скалы. Их накрыло волной, и сверху добавил дождь. Видимо, попали в какое-то течение, потому что лодку неумолимо, как магнитом, притягивало к берегу. Впереди, казалось, забрезжил рассвет, а издали послышался грохот взрыва.
– Наши мины! – радостно воскликнул Тиллер. – Ты слышал, как они грохнули?
– Это чертовы волны бьются о чертовы скалы, – гневно возразил Барнсуорт, и его яростный выкрик пробил завесу, отгородившую чувства Тиллера от внешнего мира. – Давай греби или мы тоже наскочим на рифы.
Сержант ощутил острое недовольство собой. По-видимому, где-то он допустил ошибку. Возможно, Барнсуорт над ним издевался, но спорить с ним не было сил. Отчаянно ломило спину, и все тело пронизывала острая боль от сведенных судорогой промокших ног. Из последних сил Тиллер резал веслами воду, стараясь грести в определенном ритме, чтобы подать пример Барнсуорту. Привычный к повиновению организм, вышколенный годами учений, автоматически выполнял команды, поступавшие от Барнсуорта.
– Раз-два. Раз-два. Считай гребки, Тигр. Наподдай! Раз-два, раз-два. Мы почти у цели. Еще самую малость! Раз-два, раз-два.
Но сосредоточиться он никак не мог, в голове был полный сумбур, и руки делали свое дело механически, независимо от мозга. Тиллер не столько видел, сколько ощущал грозное присутствие надвигавшихся скал и бурное волнение моря вокруг лодки, слизывал языком капли воды, бьющей по лицу, и выполнял команды Барнсуорта, кричавшего:
– Раз-два, раз-два. Загребай бойчее, зараза!
Внезапно шум стих и лодка понеслась по гладкой поверхности воды.
– Вон там песок! – заорал Барнсуорт. – Давай туда! Загребай левым, Тигр, левым!
Лодка круто повернулась, накренилась, ушла направо слишком резко и выправилась под ударами весла Барнсуорта. Через несколько секунд они вышли на мелководье, и Барнсуорт буквально выпал за борт. Он ухватил лодку за корму и осторожно направил к берегу. Весло выпало из руки Тиллера и поплыло рядом, привязанное к кисти коротким канатом. Он попытался встать, но боль от судороги свела ноги, и они отказывались повиноваться.
– Судорога, – сказал он извиняющимся тоном. – Проклятая судорога. Прости, пожалуйста.
Барнсуорт вытащил лодку носом на песок, развернул бортом, накренил и вытащил напарника на волю. Потом достал из кармашка в лодке соляные таблетки и передал их Тиллеру с кружкой воды. Тот проглотил таблетки, запил водой и встал во весь рост. Ребром ладони постучал себя по икрам ног и стал разминаться.
– Не задерживайся! – скомандовал Барнсуорт. – Скоро рассветет, и нам нужно быстро найти укрытие.
Они вылили воду из лодки и отнесли свою посудину подальше от берега. Справа торчал острый выступ скалы, который им с трудом удалось избежать на подходе, а слева местность была более пологой. В конце песчаного пляжа виднелись оливковые деревья. Там они опустили лодку на землю и отправились на поиски укрытия.
