Бункер - Зверев Сергей Иванович (серия книг TXT) 📗
– Вы правы, – возвращаю шефу бинокль. – Это перископ. Значит, мы на верном пути.
– Что дальше, Женя?
– Подождем, пока они пройдут под мостом, закончат разворот, и пойдем за ними.
– И долго мы будем за ними плестись?
– А куда нам торопиться? Отсюда до Балтийска миль двадцать. Подлодка идет на экономичной скорости, выдавая узла три– не более. Так что у нас целый воз времени. Кстати, начальство чешется по поводу корабля из Балтийской базы?
– Пока молчит…
Прячась за каютой, мы по очереди рассматриваем верхушку перископа и ждем, когда бурун исчезнет за поворотом. После чего Горчаков снова перевоплощается в адмирала Нахимова, вызывает из каюты капитана катера и приказывает отшвартоваться от яхты.
Мы продолжаем преследование субмарины.
* * *
Минул час. Солнце приподнялось над горизонтом, немного согрев воздух. За кормой остались три мили пути и акватория Калининградского морского порта. Слева и справа открываются относительно пустынные берега. Кое-где виднеются дачные поселки, вышки ЛЭП, нефтеналивные резервуары… Иногда мимо проходят большие грузовые суда, и наш катер вынужден жаться к правому берегу.
Мы по-прежнему торчим возле капитанского кресла и не сводим взглядов с поверхности реки. Пройдя все три мили, никто из нас ни разу не заметил перископ.
– Что бы это значило? – волнуется Сергей Сергеевич.
Стараюсь его успокоить:
– Либо мы слегка их опередили. Либо пилот подлодки приноровился вести ее по фарватеру вслепую. Ябольше склоняюсь ко второму варианту.
Он открыл рот, желая спросить еще о чем-то, но ожил один из телефонов. Схватив его, он поспешно отошел к корме и ответил…
Вернулся Горчаков минуты через три.
– Все пропало, – сказал он, вытаскивая из кармана какие-то таблетки.
– В чем дело?
– Только что говорил с начальством. Командир 146-й тактической группы противолодочных кораблей не может выделить ни одной боевой единицы. Два корабля в данный момент выполняют боевые задачи в отдаленных районах. Один корабль на капитальном ремонте на судостроительном заводе «Янтарь», два проходят модернизацию, еще на двух экипажи выполняют плановый ремонт собственными силами. Единственное, что сделало мое начальство, договорилось о временном приостановлении движения гражданских судов по Балтийскому проливу и Калининградскому морскому каналу.
– Да-а… реформа армии в действии, – чешу затылок. – Дожили. Заходи в территориальные воды кто хочет и выходи кто пожелает…
Генерал глотает таблетки, запивает минеральной водой. Иобращает ко мне бледное лицо:
– Ладно, Женя, о деяниях нашей власти и тупости чиновников мы поговорим позже. Лучше подскажи, что можно предпринять в этой патовой ситуации?
Да, ситуация на самом деле смешная. По фарватеру нашей внутренней реки идет крохотная и безоружная субмарина, а у нас нет возможности ее остановить. Уничтожить– не сложно. Авот перехватить и заставить всплыть– проблема.
– Приятель, у тебя есть карта местности? – обернулся я к капитану.
Тот вынул из висящего справа от кресла кармашка сложенную карту и протянул его со словами:
– Если не устроит, выведу более детальную на экран навигатора.
Развернув карту Калининградской области, укладываю ее на крышу каюты и нахожу западную часть с заливом. Вместе с генералом нависаем над пестрым изображением местности…
Примерно через минуту раздумий предлагаю:
– Сергей Сергеевич, можно попробовать остановить подлодку с помощью буксира.
– Каким образом? – оживляется он.
– Использовав хороший трос. Один конец закрепить на буксире, на другом навязать узлов и накинуть на винт. Алучше зацепить за один из двух рымов, наваренных в верхней части корпуса.
– Что такое рым?
– Усиленная скоба для подъема подлодки или для облегчения швартовки.
– Неплохая идея, – довольно потирает он руки.
– Свяжитесь с буксиром. Япереговорю с Мишей Жуком и объясню задачу…
Буксир торчал ниже по течению и всего в миле от нас. Михаил быстро ухватил суть моего приказа и метнулся к капитану за надежным тросом…
Мы решаем с генералом больше не плестись по устью со скоростью бешеной устрицы. Наш катер ревет мотором и за пару минут доставляет нас к борту буксира.
Поспеваем вовремя. Капитан Николай Егорович подает швартовый металлический трос. Пара буксирных матросов и майор из местного Управления ФСБ проталкивают его в клюз; на конце троса болтается тяжелый стальной карабин. Одетые в неопреновые костюмы, Жук с Фурцевым заканчивают подготовку, подгоняя ремни ребризеров.
Мы торопимся, потому что нет уверенности в том, что субмарина постоянно идет на экономичном режиме. Почему бы ее пилоту кратковременно не увеличить скорость, скажем, до пяти или шести узлов, чтобы запутать возможных преследователей?.. Внепростом деле с ушлыми немецкими «археологами» ни у кого и ни в чем нет уверенности. Даже у многоопытного Горчакова.
А посему мы с Георгием тоже готовимся к погружению и делаем это по возможности быстро.
* * *
Исходя из архиважной задачи, готовимся соответствующим образом: вместо аквалангов берем ребризеры, прихватываем оружие, а после погружения проверяем гидроакустическую связь.
Все в норме.
Конец мощного троса с карабином доверяю Георгию. Остальные, включая меня, растягиваются метров на двадцать– почти на всю ширину фарватера, чтобы подлодка не проскользнула мимо.
При отвратительной видимости в мутной речной воде мы не имеем визуального контакта друг с другом. Зато хорошо слышим, и первый, кто заметит субмарину, обязан предупредить всю группу.
По разработанному плану главным действующим лицом на данном этапе операции является Георгий. Он должен успеть подтащить трос к субмарине и подцепить карабин к рыму. Именно так мы намерены «приковать» ее к буксиру и лишить подвижности. Остальное– дело техники. Главное остановить «рыбку» и заставить всплыть.
Группа растягивается поперек фарватера, глубина которого местами доходит до двенадцати метров. Парни доложили о занятии позиции. Ждем…
Проходит пять минут, десять, пятнадцать…
На исходе двадцатой минуты послышался крик Фурцева:
– Вижу! Идет прямо на меня!
Зная расположение каждого в выстроенной цепи, устремляемся к Игорьку. Субмарина не притормозит и ждать не станет, поэтому, напрягая мышцы, выжимаем максимальную скорость. Сложнее всех приходится Георгию– он плывет, волоча за собой довольно тяжелый трос.
Я увидел темное продолговатое тело секунд через пять-шесть после голосового сигнала. Корпус подлодки почему-то двигался вниз по наклонной траектории и, достигнув дна, въехал нижним скосом носовой части в рыхлый грунт. Подняв бурое облако мути, субмарина выровнялась и пошла над самым дном.
Фурцев находился по левому борту, Жук по правому. Яболтался немного выше– в районе боевой рубки– и вертел головой в поисках Георгия или троса. Ни того ни другого поблизости не было.
Носовой рым мы уже упустили, оставался кормовой.
– Жора! – кричу я. – Где ты?!
– Подтаскиваю, – отвечает он. Ис безнадежность в голосе добавляет – Не успеваю, Женя…
Увернувшись от предохранительного ограждения перископа, я оказываюсь прямо над плексигласовым колпаком, торчащим из рубочного люка. Скользнув по нему, луч моего фонаря на мгновение освещает перекошенное лицо молодого мужика. Глядя на меня выпученными глазами, он что-то кричит.
Корпус беззвучно скользит мимо. Точнее, почти беззвучно, ибо, находясь рядом, я ощущаю вибрацию от работы электродвигателя. Кажется, вибрация усиливается, а субмарина увеличивает скорость…
Жора подтащил трос, когда я, Жук и Фурцев смотрели вслед бешено вращавшемуся гребному винту.
– Простите, парни, – тяжело дышал он в гарнитуру. – Надо было брать синтетический трос…
– Или тащить его вдвоем, – хлопнул я друга по предплечью. – Пошли наверх. Пора доложить шефу о нашем фиаско и придумать новый способ поимки старого корыта.
