Святой: гарпун для Акулы - Зверев Сергей Иванович (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
Она торопилась отойти ко сну. Спозаранку журналистка, бывшая по натуре жаворонком, намеревалась дописать заказанную редакцией статью и отвезти материал шефу.
— Боже, голова раскалывается! — капризно надув губы, произнесла Дарья, остановившись у двери.
— Кислородное опьянение. Мало на природе бываешь.
Привыкла выхлопными газами дышать. Порезвилась вдали от городского смога, вот мозги и закипают.
Девушка картинным жестом поднесла руки ко лбу.
— Фу, грубиян! Сам выволок меня на дачу! Это ведь не моя среда обитания! Я создание городское! Мутант! Потребляю углекислый газ вместо кислорода.
Она удалилась, показав Святому язык. Но тревогу, зародившуюся в его сердце, этот кокетливый жест унять не смог.
Сантиметр за сантиметром Святой тщательно обследовал квартиру. Он искал следы вторжения непрошеных гостей.
Вроде бы никаких видимых изменений, нарушений в привычном порядке не было. Но инстинкт разведчика, какое-то седьмое чувство, выработанное годами, подсказывало, что чужаки проникали в жилище. Впрочем, кое-какие материальные подтверждения имелись. То ваза, стоявшая на телевизоре, оказалась передвинутой на полсантиметра, то склад ки тяжелых льняных штор изменили конфигурацию.
В душе Святой клял себя: «Следопыт хренов! Зачем кому-то копаться в Дашкиной квартире? Если милиция или спецслужбы вычислили меня, то заковали бы в наручники без проволочек да еще с мордобоем и группой захвата! Пора от паранойи лечиться!»
Но догадка переросла в уверенность.
Подчиняясь неведомому импульсу. Святой разворошил стопку газет. Папка Свенсона была на месте. Но бумаги…
Бумаги слишком аккуратно, одна к одной, покоились в полиэтиленовых файлах. Кто-то чрезмерно педантичный поработал над ними, рассортировал, но не удосужился вернуть в состояние прежнего хаоса.
— Любопытная бодяга… — процедил Святой, машинально похлопывая себя по колену злосчастной папкой.
Он сел в кресло. Пододвинул стопку бумаг. Перед глазами Святого как в калейдоскопе мелькали лица с фотографий: толстые, худые, в военных фуражках и бейсбольных кепках, европейского и азиатского типов, нахмуренные и смеющиеся. Но в этой галерее с завидным постоянством выделялась обведенная красным фломастером физиономия Петра Михайловича Банникова.
— Поставь, пожалуйста, чайник! — приоткрыв дверь ванной, крикнула успевшая принять душ Угланова.
— Да, конечно…
Святой быстро собрал бумаги и, комкая их, затолкал в папку. Предчувствие надвигающихся событий прогнало сон.
За столом, распивая чаи с мило воркующей Дарьей, он старался казаться беззаботным. Но мысли относительно ближайшего будущего росли как снежная лавина, начавшая движение от вершин гор к долинам.
Проведя полночи без сна. Святой принял решение временно покинуть уютное гнездышко. Он полагал, что одно его присутствие в квартире ставит Дарью под удар. Ведь он был вне закона, и за его укрывательство ей могли повесить статью, предусматривающую весьма солидный срок.
Утром Святой проводил хозяйку квартиры на работу. Оставшись один, он слонялся из угла в угол, сочиняя проникновенную речь и выдумывая мотивы, объясняющие желание сменить место жительства.
Святой бродил, бормоча под нос:
— Поделикатнее надо… Неубедительно насочинял.
Намотав приличное расстояние, он внезапно остановился, словно пораженный громом, и воскликнул:
— А ведь я чертовски хочу остаться с Дарьей!
Святой рассмеялся, радуясь своему открытию. Потом подошел к зеркалу.
Поверхность отразила чеканный профиль мужчины с упрямой складкой между бровей, гладко зачесанными темными, почти черными волосами.
— Что, старый пень, угораздило влюбиться? — укоризненно качая головой, попенял своему отражению Святой.
Вдруг хлопнула входная дверь.
— Ты с кем это там разговариваешь? — Вернувшаяся из редакции Дарья сбрасывала туфли.
— Завел старинную привычку… — Святой вышел навстречу хозяйке квартиры, — болтать сам с собой!
— Дурной знак! — с напускной неодобрительностью произнесла Угланова, передавая квартиранту пакеты с покупками.
Через час звонок оглушительной трелью оповестил о нежданном визитере…
Вор в третьем поколении, носивший зоологическую кликуху Бегемот, принадлежал к вымирающей касте «честных преступников». Взяв в руки фомку, когда ему едва стукнуло тринадцать. Бегемот расставался с этим инструментом только на время отсидки. Интеллектом взломщик не был обременен, но неписаный кодекс криминальных понятий усвоил четко. Среди блатарей Бега слыл человеком абсолютно надежным, хотя и туповатым. Отмотав три срока, он оставался верным воровскому ремеслу.
В четвертый раз Бегемота, ломанувшего пустячный коммерческий ларек, сдали рэкетиры, взимавшие дань с торгашей. Отмотав положенный правосудием срок, рецидивист, подхвативший на зоне цингу и букет других болезней, поклялся посадить «на пику» стукачей, выдавших его милиции.
Но перед осуществлением акта мести, за который светила вышка. Бегемот должен был исполнить долг. Старомодный в своих пристрастиях к воровским законам, он отложил казнь обнаглевшего, по его мнению, молодняка.
Однако, добравшись до первопрестольной. Бега сорвался, уйдя в загул. Неделю вор, истосковавшийся по прелестям жизни, кайфовал на гостеприимной «малине». Дружки приняли заслуженного взломщика с распростертыми объятиями, обеспечив бесперебойную поставку спиртного, наркоты и любвеобильных, но страшноватых, словно сторожевые овчарки, дам.
В минуту просветления, истощенный ласками и алкоголем до дрожи в суставах, Бега вспомнил о поручении, данном старшим товарищем по отсидке. Разметав проституток, верзила опохмелился ударной дозой и направился к Углановой.
Благоухающий, точно спиртовой завод, он сидел перед Святым, давая исчерпывающие объяснения. Как и полагается при приеме недавно распрощавшегося с зоной гостя, хозяева на угощение не скупились. Святой, досконально знавший особенности этикета, принятого у уголовной братии, шепнул Дарье, что сервировать стол надо по первому разряду, то есть выгребать из холодильника все. Центральной деталью была, естественно, запотевшая бутылка водки емкостью ноль семь литра.
— Я, кореш, тебя не знаю, но у Струны ты в больших авторитетах ходишь! — скручивая пробку, басил Бега.
То, что сокамерника по Бутырке посадили второй раз и этапировали на зону. Святой знал. Он не перебивал рассказчика, слушал внимательно, поняв с первых слов, что Бега — почтальон, принесший важную весть — Жирно живешь! завистливо окинув взглядом кухню, произнес вор, не спешащий перейти к сути дела.
— Нормально! — Святой выпил водку, не желая обижать гостя.
— И баба у тебя улетная. Чистая росомаха. Чуть гляделки не выцарапала.
— Как Струна? — соблюдая дипломатию, спросил Святой.
— Х…ва! — лаконично ответил вор. — На зонах беспредел. Молодняк звереет. Приходят п…ки деловые и права качают!
Маячившая в дверном проеме Дарья заткнула уши, чтобы не слышать матюков, вылетавших изо рта Беги через слово.
Святой снисходительно усмехнулся: «Глупышка! Для зеков и солдат это нормальный язык. Другого они просто не знают».
Слегка захмелевший Бега, раскачиваясь на табуретке, продолжал:
— Струна велел перекинуть, что корефан твой с зоны откидывается. Отпухнул от звонка до звонка и на волю выкатывается! Просит, чтобы встретил.
— Кого?! — подался вперед Святой.
— Мужик не из блатных. Но конкретный…
Вор выдержал эффектную паузу, давая слушателю прочувствовать важность сообщения.
— Новиков, Новиков Витек! — отчетливо и членораздельно произнес вор, указав пальцем на стакан. — Разливай бухалово. Хлебанем за корефана!
