Свет истины - Ямалеев Рамиль Кимович (читаем книги .txt) 📗

— Слушай дальше… Я честно хотел все это бросить, но у меня каждый раз не хватало силы воли. Потом наступило самое страшное — провалы во времени.

— Как это? — удивилась Саша.

— Я не помнил, что со мной происходило. Просто выпадал из действительности… — Погоди, погоди! — перебил Николаев. — Ты хочешь сказать, что не помнишь, что подлил Кучерову, потому что это был как бы не ты?

Сурков посмотрел ему прямо в глаза.

— Я не то что НЕ ПОМНЮ, я вообще об этом НЕ ЗНАЮ!

— Ну да! — не поверил Николаев. — Очень удобная позиция… — Твоё право не верить. Только я не вру. Честно.

Саша тронула его за руку.

— Лёша, мне кажется, он говорит правду. Вспомни, какой ты был, когда я тебя вытащила… Николаев нахмурился.

— Допустим, это правда и ты, Сурок, все это проделывал под воздействием психотропного наркотика. Но зачем ты сбежал? Почему ты не рассказал все мне или Тарасову? Почему ты закрыл «дело Кучерова»?

— Они опять что-то мне вкололи. И я был в полной отключке полтора часа.

Даже не знаю, что творил. Когда очнулся, вижу, какие-то пацаны по карманам шарят, а я стою столбом посреди двора. И дождь идёт… если не верите, можете у тёщи спросить. Она меня в магазин посылала.

Николаеву вдруг стало жалко приятеля.

— Ладно, разберёмся. Последний вопрос, и пойдём. Ты не знаешь, где сейчас может находиться отец Влас?

Сурков удивлённо вскинул голову:

— У них подвал на Рылеева. Ты же знаешь!

— Нет их уже там. Сначала ты пропал, а потом и они слиняли… Некоторое время Сурков бездумно смотрел на лампу, потом неуверенно произнёс:

— Может, они на базе?

Теперь насторожился Николаев.

— На какой базе?

— Мне Козятин говорил, что у них в Колпино на Ижорском заводе есть какая-то запасная база. Они там вроде помещения складские арендуют.

Николаев вскочил, едва не стукнувшись макушкой о низкий потолок.

— Что же ты раньше молчал, Сурок?!

— Так ты же не спрашивал…

Козятин сидел у себя на кухне за столом в тренировочных штанах и майке и намазывал на толстый кусок хлеба масло. Затем, чмокнув, положил на хлеб кусок колбасы, а сверху ещё пристроил сыр и блаженно закрыл глаза. Любил он иногда вот так побаловать себя сытным бутербродиком после сна. День только начинался, по радио передавали спортивные новости, на плите закипал чайник, как кто-то требовательно позвонил в дверь. Недовольный тем, что его отвлекли от трапезы, Козятин встал и, дожёвывая бутерброд, подошёл к двери. Осторожно приложился к глазку и от удивления перестал жевать. На него смотрела искажённая окуляром глазка девичья рожица. Мужчина успел отметить, что девушка была в чёрном платке, повязанном почти до бровей.

— Кто там? — выдавил Козятин недовольно.

— Отбрось ложь и обратись к свету! — выдала девица странный текст.

— Что за бред, — чертыхнулся хозяин квартиры и, чуть помедлив, накинул на дверь цепочку и через секунду открыл непрошеной гостье.

Все произошло мгновенно. Мощный толчок вышиб дверь, тонкая цепочка жалобно звякнула и разорвалась. На пороге стоял Алексей.

— Леха? Ты откуда? — изумился Козятин.

Алексей с ходу двинул ему в челюсть. Удар был настолько сильным, что Козятин, опрокинув стул, влетел в комнату и растянулся на полу.

— С того света, — все-таки ответил на вопрос хозяина гость и оглянулся назад. — Заходи, Шура. Не стесняйся!

— Я ничего не понимаю! — возмутился Козятин.

— А и не надо! — махнул рукой Алексей и взял в руки переданную девушкой верёвку.

— Что ты собираешься… — ничего не понимающий Козятин попытался приподняться на локте.

— Лежать! — грубо толкнул его Николаев и, наклонившись, ловко перетянул тому руки верёвкой. — Вот как красиво получилось! — залюбовался он своей работой. — Теперь скотч. — Протянул он руку Саше. Та молча передала скотч.

— Ты представляешь себе, что ты делаешь? Алексей! — отплёвываясь кровью, хрипел Козятин, пока его привязывали скотчем к стулу. — Это уже не служебное расследование, ты понял? Это уголовное дело, Лёша… — в голосе хозяина квартиры послышалась угроза.

— Ты все перепутал, Козятин! Теперь не я, а ты бояться должен.

В это время журналистка извлекла из сумки видеокамеру. Через несколько секунд она установила камеру на треножник, вставила вилку в розетку и кивнула Николаеву:

— Все готово.

— Ты сумасшедший! — не унимался Козятин. — Я всегда подозревал, что у тебя не все дома, но что ты настолько псих, не догадался. Шпана!

— Ничего, не волнуйся, мне тоже пришлось попотеть, чтобы во всем разобраться. Теперь твоя очередь, Козятин.

— Это ты на что намекаешь?

— Говорить мы с тобой пришли… — начал было Алексей.

— Я ни о чем с тобой говорить не буду. — прервал его Козятин.

— а ты как хочешь. Сам не будешь, мы тебе поможем.

— Ты что, меня пытать собрался? — усмехнулся Козятин.

— Да зачем же? — искренне удивился Алексей. — Эти средневековые методы мы оставим для других. А сами обратимся к более современным технологиям. — Он извлёк из сумки флакон и демонстративно поднял его над головой Козятина. — Химия — великая наука! Узнаешь?

Увидев знакомый флакон, хозяин квартиры заметно занервничал.

— Я пить не буду… — Тогда, может быть, сам расскажешь, давно ли ты состоишь в секте «Свет истины». Сколько вас там? Адреса, телефоны?

— Полный бред, — возмутился Козятин и облизнул пересохшие губы.

— Плохо у тебя, Козятин, не только с догадливостью, но и с памятью, — подытожил Алексей. — Придётся помогать. А для начала прими на грудь пять граммов… И Алексей поднёс к губам протестующего Козятина флакон. Буквально на глазах с лицом бывшего напарника произошли заметные изменения. Ото все как-то странно обмякло и приобрело отстранённое выражение, взгляд остекленел.

— Ты снимаешь? — спросил Николаев Шуру.

— Снимаю, снимаю, — отозвалась девушка.

— Ну, начнём, — Алексей взял стул и сел рядом с камерой. Шура направила объектив на впавшего в прострацию Козятина.

— Как тебя зовут? — миролюбиво спросил Алексей.

— Гена.

— Очень хорошо. А скажи нам, Гена, подливал ли Сурков что-нибудь в кофе Кучерову?

— Да.

— И что это было, Гена?

— Водичка отца Власа.

— Интересно, — протянул Николаев. — А что это за водичка такая волшебная?

— Сильнодействующий психотропный препарат.

— Вот как? И как же он действует, этот препарат?

— Он подавляет волю объекта.

— То есть фактически превращает нормального человека в зомби?

— Да.

— А не скажешь ли ты мне, Гена, откуда вы берете этот препарат?

— Его изготавливают в специальной химической лаборатории.

— Кто?

Козятин немного стушевался. Николаеву даже на секунду показалось, что тот выходит из-под действия препарата, но Козятин через секунду ответил:

— Этот человек — член нашей секты. Но имя его мне неизвестно. Его знает только отец Влас… — Ну, это мы узнаем… — успокоил его Николаев и продолжил:

— Ну а зачем вам эта водичка, Гена?

— В стране бардак, — начал тоном чревовещания Козятин. — Демократия себя дискредитировала, народу она не нужна, напротив, он нуждается в жёсткой руке, в сильном лидере. Только личность может навести в стране порядок, и отец Влас, Учитель наш… — Давай опустим агитационную часть и перейдём сразу к конкретике, — предложил Алексей. — Так для чего вам нужен психотропный препарат?

— Препарат может дать возможность контроля общественных процессов.

Небольшая доза препарата, попавшая, скажем, в водопроводную сеть, может повлиять на общественное мнение. Результаты выборов в таком случае можно будет корректировать. Случайных людей у власти уже не будет, только те, которые нам нужны.

— Кого посчитает нужным продвигать секта «Свет истины»?

— Это вульгарная формулировка, но в целом верная. У власти должны быть люди избранные. Если вы понимаете, что я хочу сказать.

— Понимаем, понимаем, — заверил его Николаев. — А кто эти избранные?