За день до полуночи - Хантер Стивен (читать книги без сокращений .txt) 📗
– Дельта-3?
Тот даже не взглянул на него, занятый проверкой снаряжения. Приближалась решающая минута. На ремне у Дельты-3 висели две дымовые гранаты, две с парализующим и две со слезоточивым газом. Еще в его снаряжение входил противогаз и десантный нож.
– Ботинки, – обратился Дельта-3 к Акли, – вам не кажется, что следовало бы сменить ботинки?
И он показал на свои десантные ботинки. Как он может думать в такой момент о ботинках? – изумился Акли.
– У нас нет для этого времени, – ответил он.
У самого Акли были черные остроносые ботинки «Флоршейм».
– Да, пожалуй, вы правы. Надо спешить.
– Дельта-3?
Наконец-то сержант посмотрел на него.
– Я хочу, чтобы вы усвоили одну вещь. Мне это объяснили четко, должно быть ясно и вам.
Глаза Дельта-3 были простодушными и по-пуритански строгими. Глаза баптиста, мелькнуло у Акли. Этим глазам не знакома была изощренность, ирония или цинизм, они ведали только такие понятия, как долг, честь страны. Теперь им предстояло узнать настоящее задание.
– Наше дело – захватить пленных, а не освободить заложников. Захватить пленных. Так что действовать надо строго в соответствии с этим. В-вы поняли?
Дельта-3 просто посмотрел на него.
– Вам следует понимать, что для нас важнее всего, – продолжил Акли, уже и сам не слишком веря себе.
– Задымился! – закричал один из пожарных, смотревший в бинокль. – Ребята, на самом деле дымит!
Пожарные начали забираться в машину.
– У-У-у! – завопил какой-то идиот.
Ну и в переделку я попал, подумал Тигарден.
– Сестра Фуонг?
– Да, – послышался ее голос из темноты.
– Похоже, мне надо отдохнуть.
– Да.
Тигарден сел и задумался.
Освещая тоннель лучом фонарика, он видел, что впереди он сужается, становясь извилистым, словно кишка. Дышать было тяжело, Тигарден с трудом открывал глаза и двигал ногами. В голове у него творилось что-то странное.
Никогда раньше не задумывался он, что есть темнота, во всяком случае, такая.
Ведь это же была не ночь, Тигардену приходилось воевать ночью. Но у ночи все-таки было пространство, можно было вытянуть руку и ощутить свежий воздух, можно было поднять голову и увидеть небо, пусть и не слишком отчетливо. И ночь и темноту ночи можно было превратить в своего союзника.
Только не такую темноту. Эта была абсолютной, без просветов и оттенков, словно из нее выхолостили все краски. Тигарден подумал, что не сможет двигаться дальше.
Но и вернуться он не мог. Ведь он был из группы Дельта, элитного подразделения. Правила группы Дельта, на удивление вольные в одних отношениях, были чрезвычайно жесткими в других. У группы Дельта был свой этакий моральный кодекс самураев. Бойцы группы Дельта могли носить длинные волосы, ходили в джинсах и свитерах, менее чем за тридцать секунд могли отбить захваченный «Боинг-747», могли с завязанными глазами разбирать и собирать АК-47. Но это умели многие – зеленые береты, рейнджеры, ребята из подразделения ФБР по борьбе с терроризмом, «тюлени», коммандос – все они обладали подобной квалификацией. У Дельты же было и другое – ее дух. Если ты из группы Дельта, то никогда не говоришь «нет», а просто выполняешь приказ. И все действительно сводилось только к этому: если ты из группы Дельта, ты никогда не говоришь «нет».
Это было так же абсолютно, как эта абсолютная темнота. Когда наступает момент, ты отбрасываешь в сторону всю шелуху, бросаешь свою жизнь на горячую сковородку судьбы и выполняешь приказ.
Я не могу идти дальше, подумал Тигарден.
Мне тридцать семь лет, я был зеленым беретом, я ветеран вьетнамской войны, награжден несколькими медалями, которые может заслужить только самый храбрый в мире солдат-профессионал. Но я не могу идти дальше.
Тигарден заплакал. Он ненавидел себя, ему хотелось умереть. Старый солдат до боли, до крови закусил губу. Он ненавидел себя за слабость и никчемность.
Похоже, у него не было никакого выхода.
Тигарден вытащил из кобуры пистолет 45-го калибра, он стоял на предохранителе, но патрон уже был в патроннике. Он осторожно нажал большим пальцем на флажок предохранителя, и тот опустился с легким щелчком, прозвучавшим в темноте, как звук хлопнувшей двери. Тигарден сунул ствол в рот, ощутив привкус оружейного масла. Большой палец нащупал спусковой крючок.
– Брат Тигарден.
Он промолчал.
– Не делай этого, брат Тигарден, – сказала Фуонг по-вьетнамски. – Возвращайся назад в большой тоннель и жди там. Я как можно быстрее пойду вперед и если найду что-то, то вернусь, и тогда мы сообщим им по радио. Но мы им ничего не расскажем. Никто не узнает.
– Ты такая храбрая, сестра, а я нет. Здесь я трус.
– Брат, никто не узнает.
– Но я буду знать.
– Научись прощать себя. Такова наука тоннелей. Прости себя.
Тигарден совсем не видел ее, а только чувствовал ее близость, ее тепло, ее живую плоть. Он почувствовал себя глупцом рядом с ней, пистолет в его руке вдруг стал слишком тяжелым, и Тигарден опустил его, поставил на предохранитель и сунул в кобуру.
– Я просто немного вернусь назад, хорошо? Я не могу идти дальше, сестра Фуонг.
– Все в порядке, брат Тигарден, – успокоила его Фуонг. Она повернулась и начала углубляться в тоннель.
– Мамочка, – крикнула Пу Хаммел, – горит дом миссис Рид!
Герман обернулся и подошел к окну. Да, черный дым валил из соседнего дома.
Тут же Герман услышал вой сирены.
Он облизнул губы. Это ему не нравилось. Сначала парень в плаще, а теперь еще и это.
– Герман, а миссис Рид умрет? – спросила Пу.
– Нет, девочка, не думаю.
– Приедут пожарные и спасут миссис Рид?
– Я уверена, что пожарные приедут, – ответила Бет Хаммел.
Они собрались все вместе в гостиной дома Хаммелов. Герман снова выглянул в окно, но не увидел ничего, кроме дыма.
– Эта леди курит? – поинтересовался он.
Бет отвела взгляд, потом сказала:
– Нет, она бросила в прошлом году.
Герман кивнул. Двое его людей смотрели на него.
– Приготовьте оружие, – приказал он, – похоже, нас будут атаковать. Ты иди на кухню…
– О Боже! – воскликнула Бет. – Боже, мои девочки, не трогайте их, прошу вас…
Бин заплакала, она была старше своей сестры и, возможно, понимала все гораздо лучше. Она не любила оружие, потому что видела по телевизору, как оно убивает людей.
– Герман, мне страшно, – промолвила Пу. – Я не хочу быть мертвой.
– Прошу вас, отпустите нас, – взмолилась Бет. – Мы же ничего вам не сделали. Мы никогда никому не сделали ничего плохого.
Герман посмотрел на женщину и перепуганных детей. Он задумался, что делать. Не для того ведь он прошел весь этот путь, чтобы воевать с женщинами и детьми. Маленькая Пу подбежала к нему и протянула ручки. Герман подхватил ее на руки.
– Не уходи, Герман. Пожалуйста, не уходи. Не позволяй пожарным убивать тебя.
– С Германом ничего не случится, – ответил он. – Вы с сестрой бегите наверх и оставайтесь в своей комнате, что бы ни случилось. Что бы ни случилось! – резко повторил он. – А теперь беги. Беги, Пу. Позаботься о сестренке.
Пу начала взбираться по лестнице, таща за собой Бин. Младшая сестра оказалась сильнее.
– А вы, леди, останетесь. Придется вам рисковать вместе с нами.
– Кто вы? В чем дело?
– Вон они! – крикнул от окна один из солдат. В руках у него была штурмовая винтовка «ФАЛ» с совершенно бесполезным в этой ситуации ночным прицелом «Трилакс». – Стрелять?
– Нет, нет, – остановил его Герман. – Может быть, это действительно просто пожарные. Заберись на лестницу и будь готов прыгнуть в любом направлении в зависимости от ситуации. А ты, – обратился он ко второму солдату, – иди на кухню. Если они начнут…
В ответ солдат осмотрел свой автомат «Стерлинг».
– Идите к двери, леди, – приказал Герман. Голос его звучал резко и властно. В спину Бет уперся глушитель его «узи». Крепко сжимая автомат в руках, Герман чувствовал уверенность.
