Последний контракт - Нестеров Михаил Петрович (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Что-то в этом роде пронеслось в голове Миранды. Бессвязным, незаконченным короткометражным фильмом, над чем еще можно поломать голову. Что было очень даже неплохо. В ее мире все было гораздо проще, она могла купить или попросить в подарок все, вплоть до настроения. А вот сейчас прикинула, что и Сергея ей купили – как игрушку в магазине из одноименного французского фильма. Со старым переводом. И она согласно сюжету взбунтовалась против отца. Нежась в ванне, она манит к себе Сергея, и он, не раздеваясь и не снимая обуви, лезет к ней. Потом они стреляют на каком-то светском рауте, бросают любовницу отца в бассейн.
– «Кудряшка» – это предлог? – спросила Миранда.
– Если тебе нужен перевод, узнай адрес переводчика. Я все сделаю. Но для начала надо съездить к Рукавишникову, его вроде бы Володей зовут. Где он живет, я знаю.
– Зачем ехать к нему?
– Надо потренироваться. Иначе все это будет называться пижонством.
Выбор сам собою пал на самого мелкого из «мучеников» матиасовского «батальона смерти», буквально мытаря – сборщика податей, начинавшего с разводов лохов на дальневосточной барахолке. И это было на руку подполковнику. Он знал свое дело и в данную минуту начинал долгую работу с нуля, которую можно было окрестить началом конца. С ковки болванки, которой вскоре коснется безжалостный резец токарного станка. До тех пор, пока она не замрет в руках доводчика и засверкает двенадцатой степенью полировки. «Антихрист будет происходить от блудной девы-еврейки двенадцатого колена блудодеяния». Что было немного созвучно и в тему.
– Да он спит, наверное, – отозвалась Миранда и предвидела ответ: «Вот мы его и разбудим». И не ошиблась.
Она не спросила: «Ты подставляешь меня?» Наверное, по той причине, что в любой момент могла юркнуть в свою спасительную норку и обрести прежнее состояние: покупать и заказывать все что угодно. Выгодная позиция. По той же причине отмахнулась от гамлетовского видения отца, хлопающего серыми крыльями за спиной Сергея. Ему вообще все просто и ничего не грозит. Даже больше: не может грозить. У него ни дня без проблем не бывает. Кажется порой, что он и рожден для устранения трудностей всякого рода. Этакая машина, буквально прокручивающая проблемы и питающаяся ими, в ходе процесса рождает новые. Если встанет этот конвейер, заглохнет и сама жизнь.
Собственно, Миранда в отце всегда видела эту машину, а порой, смягчая тона, – неустанного скворца, таскающего дождевых червей своим птенцам.
– Это как-то связано с отцом? – спросила Миранда.
– Пронесет, я думаю.
– Надеюсь. Иначе тебе несдобровать.
В Миранде промелькнули сухие и в то же время слегка надменные черты бывшего вице-премьера, влиятельного банкира страны, о котором пишут в «Форбс», «Файнэншл таймс».
– Поедем на твоей машине или на моей? – спросила девушка.
Марковцев мог использовать Миранду лишь раз.
– На твоей быстрее доедем, – ответил он. – Хотя бы потому, что своей машины у меня нет. Не заработал пока.
– Я пожалуюсь отцу, можно?
– Валяй, жалуйся.
Сергей сел в машину последним и назвал адрес. Водитель тронул «БМВ» с места.
Сегодня Владимиру Рукавишникову не спалось. У него было множество средств побороть бессонницу. Обычно он выбирал те, которые просились называться затяжными поединками. То читал книгу, пока глаза не закроются и чтиво не упадет на волосатую грудь, то смотрел телевизор. В обоих случаях содержание обходного маневра не доходило до него, мысли были далеки от мертвого текста и живых картинок, гораздо живее было то, что сквозило между книжных строк и высоких частот телевизора последнего поколения, намного выше и разнообразнее. Порой эта «чертополосица» рождала фантастические сюжеты.
Он видел себя в ракете, мчащейся к Марсу. Он сбрасывает в прямом эфире какие-то сообщения на Землю, делает снимки черных дыр и туманностей, белых карликов и красных гигантов, следит за работой системы обеспечения жизнедеятельности экипажа, находящегося в состоянии глубокого сна. А он не спит, потому что он единственный на голубой планете, кого Центральный компьютер НАСА выбрал в качестве главного космонавта. Миллион претендентов отсеял, а на нем, радостно загрохотав огромным системным динамиком, остановил свой выбор. Параметры у Рукавишникова какие-то особенные, способности на сто порядков выше, чем у американских астронавтов и российских звездоплавателей, жаждущих слетать на красную планету. Попутно он принимает по бортовому компьютеру деловые предложения, сулящие многомиллионную прибыль. За минуту в прямом эфире из космоса ему предлагают… страшно подумать сколько. Потому он сразу не соглашается, а думает… думает… Засыпает с этим, спит и встает.
Другой вариант. У него вдруг открылся счет в швейцарском банке. Громадная сумма, не знает, что делать с ней. Для начала покупает виллу на берегу швейцарского (название забыл) озера, нанимает персонал, обустраивает свою спальню-кабинет, остается довольный видом из окна – голубоватые горы, голубоватые воды Женевского (вспомнил) озера. От нечего делать снимает королевские апартаменты на Вандомской площади в Париже, потом по ходу меняет решение и снимает весь этаж. Платит коридорным за полгода вперед столько, что им от такого «чифиря» становится откровенно нехорошо, просит не беспокоить его, вешает табличку «Занято» на дверь, ложится на королевскую кровать, включает телевизор или берет в руки книгу. И засыпает… засыпает…
А мог просто набухаться в доску и спокойно уснуть.
Сон не шел. Книги отдыхали, стыл телевизор, теряли градус бутылки в холодильнике. Странное предчувствие терзало душу Владимира Рукавишникова; и он не мог разобраться с тревогой. Была бы возможность, застрелил бы эту тревогу из пистолета. Или порвал зубами.
Рукавишников жил на улице Черняховского, рядом со станцией метро «Аэропорт». Водитель свернул с Ленинградского проспекта и заехал во двор.
– Следующий подъезд, – подсказал Марковцев, часами ранее прогулявшийся по этому району. Заодно «вскрыл» кодовый замок на подъездной двери: две кнопки были утоплены в гнездах чуть глубже остальных. Он нажал на них, и дверь открылась.
