Тем тяжелее будет падение - Март Михаил (читать книги без сокращений txt) 📗
— Как вы собираетесь внести столько техники в дом? — спросил главный охранник.
— Подъезжайте к левой стороне пруда и остановитесь шагах в двадцати от плотины. Вся техника будет погружена в воду, а остальное вас не касается, Филипп. Хозяйка уехала?
— Сорок минут назад.
— Сколько человек в доме?
— Пять у пульта, двое у лифта на первом этаже. По два человека у входных дверей — одна с запада, другая с севера. К сожалению, в доме остался Валерий Райх. Он теперь руководит всей службой безопасности. Его комната на втором этаже, прямо под спальней хозяйки, окна выходят на пруд. Раньше он всюду ее сопровождал, сегодня она его с собой не взяла.
— Серьезная помеха.
— Не очень. Он даже не знает, сколько машин в гараже, и если увидит «Газель» у пруда, то решит, что там ей и место.
— Меня другое смущает: его комната под комнатой с сейфом.
— Знаю, но ничего сделать не можем.
— Какая у него связь с охраной?
— Внутренний телефон на пульт и кнопка общей тревоги на стене за занавесками.
— Коридор? Двери?
— Двери он не запирает, коридор просматривается только видеокамерами, лестницы нет, только лифт. Подъемник охраняют надежные люди, так что ему беспокоиться не о чем.
— Когда ложится спать?
— После двух ночи, когда засыпает хозяйка. Она может вызвать его в любую минуту. Сегодня не ляжет вообще, пока она не вернется с приема.
— Книги читает, лежа в постели?
— За последнюю неделю наблюдением установлено, что на ночь глядя он смотрит телевизор. В ноль часов тридцать минут начинается криминальный сериал.
Очевидно, черпает опыт работы из кино. Смотрит регулярно.
— Место расположения телевизора?
— Между окнами.
— Сидит спиной к двери и камину?
— Получается, так.
— Мы потеряем лишние десять минут, если не все двадцать. Помеха не сложная, но она существует, — пояснил Иван.
— Наша попытка сорвалась. В ужин Райху подмешали снотворное, но сегодня он отказался от ужина. Нервничает, Впервые дом оставили на него, а он человек ответственный.
— Ладно, забудем о нем.
Машина остановилась. Они вышли. Здание находилось метрах в пятидесяти, их от него разделяло черное пространство водяной глади.
— Что будем делать дальше? — спросил Филипп.
— Поможем моему напарнику надеть водолазный костюм и спустить мешки на дно. Здесь он разберется сам. А мы с вами пойдем к западному крылу здания с одним мешком. Мне понадобится хороший снайпер из вашей бригады.
— Плохих не держим.
— Поживем, увидим.
Родион старался скрывать свое лицо, темнота ему в этом помогала. Правда, Филипп не очень интересовался напарником, — он выполнял требования Бориса.
— Видите окна второго этажа? — спросил Филипп. — Свет мелькает, значит, Райх смотрит телевизор.
В голосе звучал сарказм и пренебрежение. Эти ребята презирали нового начальника, что соответствовало выводам Ушакова.
— На третьем этаже также горит свет.
— В спальне хозяйки он всегда горит. Она не любит темноты.
— Хорошая новость.
Иван помог напарнику влезть в водолазный костюм и надеть акваланг. Все мешки оказались очень тяжелыми, их стащили к воде и кинули в пруд. Глубина у плотины составляла не более четырех метров. Следом за вещами в воду прыгнул Родион.
— Обратно вы пойдете налегке, как я понимаю? — спросил Филипп.
— Оборудование останется здесь, — подтвердил Иван.
— Тогда мои люди отгонят машину, чтобы она не мозолила глаза. Оставим ее за южными воротами. Хозяйка ездит только через западные.
— Как скажете. Берите мой мешок, и идем знакомиться со снайпером. Ему дается только одна попытка.
Как только один из мешков ушел под воду, он вдруг зашевелился. В нем находился человек маленького роста, которому пришлось неподвижно, скрючившись лежать в течение часа. Резиновый костюм водолаза он надел до того, как его упаковали вместе с аквалангом в тесный мешок. Звали парня Мишка-Нырок. Кличка Нырок произошла не от фамилии, а от привычки нырять в открытые форточки подмосковных коттеджей. Делал он это мастерски: прыг — и там. Нырок любил свою профессию и не уставал совершенствовать ее и оттачивать новые приемы. За свое персональное задание он отвечал головой и не допускал сбоев. Чтобы нырнуть на дно в мешке, Мишка потребовал репетиций. Пришлось Ивану с напарником вывозить его на лодке на середину Москвы-реки и бросать в воду. Двадцать дублей отработали, после чего Нырок сказал: «Хватит». Жаль, что вспоротые мешки пришлось выбросить, зато теперь он знал все, что ему предстояло делать.
Как только мешок пошел ко дну, Нырок сунул мундштук акваланга в рот и открыл клапан для поступления воздуха. Затем он выдернул нож, прикрепленный к ноге, и вспорол мешок. Акваланг тащил на дно, и только когда баллоны легли на гальку, он смог продеть руки в лямки. Использовать фонарь ему не разрешили. На берегу наверняка остались наблюдатели. Вода в пруду мутная, но они могли все же заметить два луча вместо одного и насторожились бы. Пришлось, как сому, затаиться под корягой и замереть.
Вспыхнул луч света. Родион приступил к разборке мешков. Оборудование в основном было сборным, и учился он его собирать вслепую, с завязанными глазами, как солдаты собирают свои карабины, только техника по своей сложности не шла в сравнение с огнестрельным оружием. У каждого на руке имелись светящиеся электронные часы с секундомером и компасы, на поясах было закреплено множество приборов. Водолазы с таким количеством электроники, с фонариками на лбах больше походили на роботов, чем на людей.
Спустя десять минут обе торпеды были собраны. Эти полутораметровые ракеты играли роль подводного транспорта, который мог работать как в ручном режиме по принципу ручного велосипеда, так и при помощи двигателя невероятной мощности, развивающего огромную скорость. Самой главной задачей аквалангиста было удержать торпеду за рулевое колесо, закрепленное в хвосте, и не сорваться.
Испытаний торпед не проводилось, было слишком мало топлива, да и места подходящего не нашлось. Так что торпеды впервые будут опробованы только в ходе самой операции. Ее участникам многое предстояло сделать впервые в жизни.
Пересекать пруд пришлось, используя вращение педалей вручную. Лопасти первой торпеды закрутились, и она рванулась вперед, направление выверялось по компасу. Сначала Родиону было очень тяжело. На тросе он волок за собой вторую торпеду и всю технику. В двадцати метрах от берега Нырок включил свой фонарь и отцепил вторую торпеду от буксира. Дальше они шли параллельно друг другу на расстоянии полутора метров, как пара истребителей в воздухе. Еще немного, и они почувствовали сильный встречный поток подводного течения. Торпеды остановились.
Нырок перехватил аппарат напарника, а Капралов вынырнул на поверхность. До стены здания оставалось не более трех метров, он видел бурлящую воду возле каменной кладки. Берег за спиной превратился в черный горизонт. Теперь их никто не видел.
Родион подплыл к стене и прикрепил два передатчика с вытянутыми антеннами.
От них тянулись тонкие провода, длина каждого превышала пятьдесят метров.
Проводы были намотаны на катушки и закреплены за спиной на поясе. Так был решен вопрос со связью. Включив датчики, Родион вновь нырнул под воду. Чем ниже он опускался, тем сильнее ощущался мощный водяной напор. Вода сильно пузырилась, и приходилось держаться за тонкий трос. Наконец он ухватился за ручку торпеды.
Нырка отбросило течением метров на шесть от стены.
Наступил самый ответственный момент. Родион сбросил один конец тонкого стального троса с пояса и продел в пазы второй торпеды, за которую держался Нырок. Ему будет проще, торпеда пойдет вперед по тросу как по рельсам, главное — вовремя отключить двигатель и затормозить. Родион наводил свою торпеду на цель вручную. Если он допустит промашку и врежется в стену, то мотор выйдет из строя и вся операция провалится. Либо займет лишние три часа, а подобную роскошь они не могли себе позволить.
