Тайная тюрьма - Нестеров Михаил Петрович (читать книги без txt) 📗

Его голос задрожал.

Сердце Веллера, принявшего сообщение, бешено заколотилось.

Мишель долго не могла вникнуть в смысл приказа, отданного Блинковым. Она смотрела то на него, то на Весельчака, словно искала в нем защиту.

Она не сразу опомнилась, пройдя сложный путь потерянности, незащищенности и оттого робкого негодования. Она походила на паршивую актрису, когда удивленно вытаращила глаза.

– Что я должна сделать?!

Джеб не собирался требовать с нее дважды.

– Тимур, свяжи ее. Будет брыкаться, придуши.

Мишель словно подбросили. Она рванула с места, но не сделала к реке и двух шагов. Музаев догнал ее и сбил подсечкой. Надавив в середину спины, он заломил американке руки и ловко связал ремнем.

– Подонки! – выкрикнула Мишель. – Сволочи! Что вы делаете?!

– Слушай меня внимательно, – Джеб подошел к ней и перевернул журналистку на спину. – Мне плевать, кто ты такая и что ты здесь вынюхиваешь. Если хочешь жить, ты будешь молиться на нас. В «Матрице» ты можешь рассказать всю правду, но тебя уже никто не спасет. – Он указал на дымящиеся останки американских морпехов. – Мертвые – мы вытащим тебя из тюрьмы. Живые и с тобой – нет. Нам не дадут уйти. Твои соотечественники получат то, что искали, по полной программе. По полной, ты понимаешь меня? Они должны свернуть все поисковые мероприятия. Это единственный шанс выбраться отсюда.

– Выбраться?! Вы хотите уйти?!

– Мне больше нечего добавить. Ты скажешь, что Бриджес играл на нашей стороне, – это правда, так что врать тебе не придется. В последний момент он изменил правила. Выстрел из гранатомета в канистру с бензином превратил нас в один большой факел. У нас нет другого варианта, так что понапрасну не забивай голову, плохой он или не очень. Он может сработать в одном случае – при живом свидетеле. Дай нам двенадцать часов, и мы вытащим тебя из «Матрицы».

– Если у вас ничего не получится? – в отчаянии выкрикнула Мишель.

– Помолчи. – Джеб вышел на связь с Лолитой. – Передай в штаб. Продолжаю выполнение задачи по освобождению Абрамова. Предположительно операция закончится в районе трех-четырех утра по местному времени. Да, слушаю. Понял. – Отключив трубку, он сказал: – Нам готовят эвакуационный коридор.

Джеб встал и сделал отмашку в сторону мокрого дока:

– Уходим!

– Будь сильной, Мишка, – бросил на прощание Кок и подмигнул американке. – Я понимаю: праздник детский, но за билеты платили взрослые. – Он подхватил сумку Мишель Гловер и поспешил за товарищами.

Глава 9

Особая война

40

Лэнгли

Питер не понял, почему вернулся Херши. Может быть, он посчитал разговор неоконченным? Директор попытался найти ответ в его темных выразительных глазах.

До назначения советником президента по национальной безопасности Херши руководил разведуправлением корпуса морской пехоты. Из руководства военной разведки директор чаще всего контактировал с ним.

У Питера была масса помощников, единомышленников, завистников, врагов. У него не было друзей. За исключением Джеймса Херши. Они часто встречались, и не всегда поводом были служебные обязанности, засиживались за бутылкой виски. Но каждый раз беседы, начинающиеся с вопросов и ответов о женах, детях (у Питера было трое дочерей от двух браков), заканчивались должностными спорами.

– Питер, ты должен знать, что мы всегда трезво оцениваем роль твоего аппарата, – начал Херши, занимая прежнее место напротив хозяина кабинета. – «Специальная война» [3] в Афганистане находится под оперативным контролем Лэнгли. Вы планируете по собственным разработкам...

– А не по боевым уставам, – перебил Питер, глядя на Херши. – Мы не раз беседовали на эту тему. По твоим глазам я всегда читал: «Господи, какую же мощную организацию возглавляет этот старый засранец! Вот бы и мне так!..» Что же, ты на полпути к моему креслу. Оно крутится быстрее земного шара. Сидя в нем, можно увидеть будущее и прошлое. Ты затронул тему войны в Афганистане. Добавь к ней Ирак. – Питер постучал по подлокотнику кресла, развел руки в стороны. – Мало кто вне этого места знает, где в этих операциях успехи, а где неудачи. Только мое ведомство решает, в какие пункты посылать дополнительные деньги, гуманитарную помощь, где и кого бомбить. И вот на этом фоне вы отдаете меня на растерзание журналистам, адвокатам, правозащитникам и прочей швали. С тобой я могу говорить откровенно. Значит, вы не преувеличиваете значимости моего аппарата.

– У нас и в мыслях не было... Босс сказал: «Тайные операции зачастую готовились много лет, под руководством Питера были созданы легендированные, глубоко законспирированные военизированные формирования».

– Сказал именно таким тоном?

– А что?

– Обычно так говорят, стоя над гробом с усопшим.

Херши рассмеялся и продолжил:

– Босс сказал: «Питер, черт его возьми, ловко манипулирует этими нелегальными структурами! С изворотливостью чемпиона мира по кибер-играм! Он всегда получал столько полномочий и свобод, сколько мог выдумать».

– Особенно после террористической атаки на Нью-Йорк, – добавил директор. Он пришел в Белый дом и потребовал от президента открытых действий. Не прошло и десяти дней после падения башен-близнецов, а Буш, представляя на совместном заседании обеих палат конгресса свой план войны с терроризмом, заявил: «Военные действия могут включать тайные операции, секретные даже в случае успеха. Возможно, результаты некоторых боевых или шпионских операций не станут известны никому за пределами особого и весьма ограниченного контингента лиц».

– Я добился своего, – продолжил Питер, – засекречивание сведений было вызвано необходимостью утаить не военную тайну, которая может существовать лишь в России, а правовой аспект спецмероприятий.

Он снял пиджак, повесил его на спинку кресла.

– После заявления президента я заимел полномочия скрывать информацию о незаконных убийствах. Это безусловные меры, и мы занимаемся ими многие десятилетия. Наши противники, сокращая черные списки людей, подлежащих ликвидации – в том числе и в сортирах, открыто заявляют, что Буш своим решением отменил запрет на тайные убийства и узаконил экстерриториальный статус американских эскадронов смерти. Теперь президент идет на обратную рокировку...

– Его здорово прижали. В репортерском варианте положение у него не лучше, чем у Кеннеди в Далласе.

– Но разве от этого легче? Он идет на попятную и потому, что сжигает мосты перед выборами. – Питер посмотрел на часы, как на календарь. – Самое время подчистить за собой дерьмо. Не ошибитесь у себя в Белом доме.

– Делая шаг назад, мы прыгнем на два вперед...

41

Западная Африка

Веллер долго смотрел на дымящиеся останки, избегая трупа Рэя Бриджеса. Он недоумевал: неужели он и Бриджес оказались правы? Невероятно, что одна группа русских приготовила коридор для второй. Майор гнал от себя эти мысли, прикрываясь другими: «Они фанатики, для них главное – выполнить задание. Вслед за второй могла появиться третья, четвертая... Господи, с таким упорством можно завоевать весь мир!»

– Мою хорошую знакомую укусил ромбический гремучник. Ей сделали десять доз противоядия, однако ее рука вот уже два года припухшая и чувствительная к боли.

Веллер не сразу сообразил, кому принадлежит этот голос. Хотя, кроме Мишель Гловер, на многие мили вокруг не было ни одной женщины.

– Я не знаю, зачем Бриджес забрался в вереск. Может, отошел подальше от горящей лодки. Мне кажется, его рвало в кустах. Вышел оттуда с зеленым ожерельем на шее.

– А ты ничуть не изменилась, – растерянно пробормотал Веллер. Он переступил с ноги на ногу. Его тело еще помнило слабый толчок. Он был далеко от лаборатории, тем не менее взрывная волна докатилась до поселка приглушенным гулом, пронзившим и небо, и землю. И Крис в одно мгновение понял, что произошло. В его голове тоже зашумело: «Это конец...»