Пятеро против всех - Таманцев Андрей "Виктор Левашов" (читаем книги онлайн txt) 📗

Пробежав километра три по перелескам и рощицам, мы сделали небольшой привал.

— Как самочувствие, братцы? — поинтересовался я у своих друзей. Все-таки давно уже мы не делали таких марш-бросков по пересеченной местности.

В городе все больше на колесах приходится.

— Твоими молитвами, — отозвался Артист. — Я только не понимаю, к чему такая спешка? Мы что, «чехов» к границе с Осетией гоним?

— Никого мы не гоним. Назаров мог организовать наши поиски, послать солдат на проческу, вызвать вертушки. А в наши планы встреча с назаровскими солдатами пока что не входит. Кроме того, к вечеру мы должны быть в районе Горагорского. Надо схрон найти.

В первую чеченскую немало нам пришлось всяких схронов повидать. В пещерах, в заброшенных домах, в колодцах — где только боевики оружие не прятали. Спрятал — и гуляет, будто мирный житель, а ночью, как кот, — на охоту. Кроме оружия в схронах можно найти также продукты, медикаменты, литературу пропагандистскую — в общем, все тут есть: и для души, и для тела.

— Где же мы сейчас схрон найдем? — пожал плечами Артист.

— Ничего, около населенных пунктов наверняка есть. Помнится, Боцман у нас по схронам большой специалист.

— Ну-у, когда это было! — протянул Дмитрий.

Я достал из сумки карту, развернул на траве.

— До Горагорского почти тридцать километров. К вечеру мы должны там быть.

— Тридцать? Многовато, — вздохнул Боцман. Ему труднее всех по горам идти. Правило такое: чем человек крупнее, тем меньше в нем выносливости, и наоборот. Вон Муха — не то что тридцать, сорок километров протопает и даже не ойкнет!

— А с камерой чего делать? — поинтересовался Артист. — Светка ее у друзей брала.

— В полиэтилен, закопай и место на карте отметь. На обратном пути заберем.

— Есть, закопать!

Я сориентировался по карте и компасу:

— Все, вперед!

Операция началась. К вечеру мы будем в районе Горагорского, найдем людей, которые занимались поставкой вакцины в Чечню, спросим с них и за Дока, и за Итоева, и за остальных. За все!

Глава девятая. НУРС [2]

Несмотря на то что у Дока и Адриано ди Бернарди был один автомат на двоих, они сумели продержаться почти час, не давая чеченцам подойти ближе или окружить их. Адриано очень боялся, что Перегудов потеряет сознание от боли, но тот держался молодцом: стрелял хоть и редко, одиночными, но не давал противнику сдвинуться с занятых позиций.

— Уходим! — шепнул он Адриано, когда в магазине по его прикидкам осталось не больше пяти патронов. — Только ползком, понял?

— Си, серпента.

— Да, как змея, — кивнул Док.

Они поползли в сторону зарослей. Док думал больше всего о том, чтобы не задеть рану. Выстрелов не было — судя по всему, «чехи» их отход не заметили. То ли из-за того, что смеркалось, то ли потому, что у них уже, как говорится, глаз замылился от непрерывно трепещущей на ветру листвы.

Оказавшись вне зоны видимости противника, они поднялись. Док одной рукой оперся на палку другой — на плечо Адриано, и оба заковыляли вперед. Сейчас они должны были двигаться на север, для того чтобы выйти к железной дороге. Железная дорога — это свои.

— Есть! — радостно прошептал Муха из-под железобетонной плиты. Мне в глаза сверкнул луч фонаря.

— Поаккуратней там!

На окраине Горагорского мы нашли полуразрушенный дом с обвалившимися плитами перекрытий. Дом как дом, ничего особенного, таких сейчас сотни по всей Чечне, однако, обследовав его повнимательней, мы обнаружили, что большой обломок плиты, которым был закрыт вход в подвал, кто-то недавно поднимал домкратами — на стене осталась свежая царапина. Зачем, спрашивается, людям понадобилось залезать в подвал, в котором наверняка ничего ценного давным-давно не осталось? Для того, чтобы спрятаться или что-нибудь спрятать. Кроме того, рядом с плитой мы обнаружили пару придавленных камнями лимонок, чья убойная сила согласно учебнику по огневой распространяется на двести метров. Именно такого типа «подарочки» для неверных чаще всего и оставляют «чехи» в схронах. Наступишь на камешек, граната из-под него и выскочит!

Невдалеке от дома мы нашли куски арматуры, которыми пользовались как ломиками, чтобы сдвинуть плиту с места. Даже вчетвером удалось нам это не сразу. С домкратами «чехам», конечно, легче. Ну что ж, они здесь хозяева, мы — гости!

Через полчаса образовалась щель, достаточная для того, чтобы самому маленькому из нас — Олегу Мухину — проскользнуть вниз. Он взял фонарь и нырнул в темноту…

— Что есть-то? — поинтересовался я.

— Все есть. Видать, недавно заложили, — отозвался из-под плиты Олег. — Принимай!

Схрон действительно оказался довольно богатый. Мы достали из подвала пятьдесят шесть пачек патронов, пулемет, два автомата с подствольными гранатометами, РПГ с комплектом гранат, ночной бинокль, ящик лимонок, а кроме того — полтора десятка десантных сухпаев и три индивидуальных аптечки. С таким запасом можно неделю в глухой осаде продержаться, особенно если ты не чижик зеленый, а офицер спецназа с большим стажем ведения боевых действий!

— Вернемся к нашим баранам, — шепотом сказал я, когда оружие, боеприпасы и еда были распределены. — Наша задача — найти базу боевиков. В селение заходить нельзя — засветимся. Поэтому предлагаю следующий вариант проведения операции: находим кого-нибудь из «чехов» и отслеживаем его путь. Враг сам должен привести нас на базу.

— В горах она замаскирована, — предположил Артист. — Трудно нам будет не засветиться. Селение-то маленькое.

— Надо постараться. Сделаем засаду возле схрона. Будем сидеть как мыши. Не разучились еще?

— С такой работой разучишься, как же! — усмехнулся Боцман.

Мы выбрали себе такую позицию в кустарнике, чтобы были одновременно видны и полуразрушенный дом, и дорога, ведущая в Горагорский. Мухин с биноклем расположился в густой кроне шелковицы, а мы — внизу, в небольшом овражке, усыпанном засохшей листвой.

В засаде мы просидели целый день, но около схрона так никто и не появился. Только в кино злодеи не заставляют себя долго ждать.

Док ощупывал распухшую ногу. Адриано сидел на корточках рядом:

— Больно?

— Не в этом дело. Видишь, как разбарабанило. Грязь попала, и никакой антибиотик не помог. Нельзя раны водой промывать.

— Что делать?

— Идти надо, идти. Будем на месте сидеть, они нас найдут и прикончат. Еще денька два у меня в запасе есть. Потом… — Перегудов недоговорил, что будет потом, но Адриано и так понял — идти с такой ногой он уже больше не сможет, а то и того хуже!..

Бернарди вздохнул. В бегах они были уже третий день. За все это время несколько раз пожевали какой-то кисло-сладкой травы да крохотных яблочек с дикой лесной яблони. Его силы были на исходе.

— Ладно, ты поспи часок, а я покараулю, — неожиданно предложил Перегудов. — Потом двинем.

— Нет-нет, тебе спать, тебе — силы. Я не устать.

— Силы и тебе тоже нужны. Ты какой-то там следователь, а я капитан медицинской службы. Понял, да? Ну вот, как старший по званию, я тебе приказываю: спать!

Адриано послушно лег на траву, свернулся калачиком и мгновенно уснул.

— В благородство он, видите ли, играет! — ворчливо сказал Док. Он прислонился спиной к стволу дерева и задумался.

Шли они на север, к железной дороге. По его подсчетам, до Терека осталось километров двадцать, не больше. Надо переправиться на другую сторону реки, а там Наурская — автомобильная и железная дорога. Власть, войска, люди. Двадцать километров — это для офицера медслужбы, конечно, ерунда! За день запросто пройти было бы можно, если б не нога и если не приходилось бы днем таиться от «чехов», которые знают здесь все тропы. Ну хорошо, пускай не день, пускай — два. Только бы ногу еще больше не разбарабанило! Ему бы сейчас скальпель или хотя бы нож — разрезать рану, выдавить гной, сделать дренаж. Сразу стало бы легче. Так ведь нет у него ничего! Док потрогал тыльной стороной ладони лоб. Ну вот, кажется, температура поднялась. Все правильно — воспалительный процесс. Не выдержать ему еще два дня! У итальянца тоже силы на исходе. Не будить его сейчас, так и проспит, наверное, целые сутки. Но нет, надо идти. Весть о двух бежавших уже разнеслась по всем аулам. Родственники пацана, которого он огрел по голове, рыщут по лесам, чтобы убить их, другие «чехи» — чтобы взять в плен и подороже продать родственникам пацана. У каждого своя выгода. Да только он им живым не дастся!