Бригада: Металл и воля - Карасик Аркадий (лучшие книги онлайн TXT) 📗
Но активными поисками мёртвого или живого беглеца занимались всего несколько человек: Введенский со своими оперативниками и Шмидт, действующий по поручению Ольги. Не считая окончательно обнищавшего Кабана, который не может забыть обещания Зорина отблагодарить его целым лимоном баксов.
Выполняя распоряжение генерала, Воскобойников ещё раз навестил Интернат. Он был уверен, что ничего нового от Белова-младшего он не услышит, мальчишка невероятно упрям. Но, как говорится, попытка не пытка.
Очкастый директор встретил старшего лейтенанта с явным неодобрением. Не успел проводить, вернее — выпроводить, лысого Шмидта, появился ещё один посетитель. Что им нужно от бедного мальчика? Воспитатель рассказал: Ванечка последние ночи вообще не спит, вчера укрылся в душевой и плакал. Сколько можно мучить ребёнка?
Всё это он высказал настырному фээсбэшнику. Конечно, без применения грубых слов и сравнений — предельно выдержано и вежливо.
— Я понимаю вашу тревогу, — так же вежливо ответил Олег. Ему страшно хотелось отматерить дерзкого старикашку, но после этого придётся покинуть заведение ни с чем. — Обещаю, разговор с вашим воспитанником будет коротким и последним. Больше вы меня не увидите.
— Как живёшь, Ваня, как успехи? — ласково спросил он, когда Белов вошёл в директорский кабинет. Хмурый, с воспалёнными глазами и с крепко сжатыми губами он напоминал больного. Похоже, очкарик прав — пацан действительно мучается. — Какие проблемы? Чем могу помочь?
Нормально. Что вам всем надо от меня?
Говорит, будто отплёвывается. Его можно понять — достали с нудными расспросами и просьбами. У взрослого дыхание бы перехватило от злости, а у малолетки — слёзы на глазах.
— Успокойся, парень, ничего мне от тебя не нужно. Ты ведь сам пообещал генералу постараться вспомнить. Вот он и послал меня… Сам должен понимать: я — подчинённый, мне противопоказано качать права. Хочешь говорить — скажи, не хочешь — так и доложу. Дескать, товарищ генерал, ваш собеседник отказался вспоминать. Влепит мне начальник строгача, и будет прав…
Разговор на равных заинтересовал Ивана. Ему стало до слёз жалко подневольного человека, который из-за него пострадает. Противный лысый дядя Шмидт говорил с ним по другому — жалеюще, ласково. Будто разговаривал с нашалившим младенцем. А он не признавал ни жалости, ни сюсюканья, поэтому отвечал коротко: не знаю, не помню.
— Почему отказался? Вспомнил. Папа сказал, что скоро приедет. Вот только найдёт какой-то самородок и накупит мне много подарков. Ещё он предупредил, чтобы я ничего не подписывал и ни в чём не признавался. Вы не знаете, в чём я не должен признаваться?
— Если папа попросил, ты должен выполнить, — назидательно посоветовал Олег. Даже пальцем погрозил. — Он не сказал, когда приедет?
Скоро, очень скоро! Потому что я ожидаю…
— Он звонил один раз?
— Нет, два…
Трофеи — мизерные, думал Олег, усаживаясь в свою четвёрку. Единственно ценная информация: Белов находится на каком-то прииске, у старателей. Вернее — находился.
И ещё — настойчивая просьба не подписывать никаких бумаг, в чём-то не признаваться. Что касается местонахождения беглеца, то за прошедшее время он мог соскочить с прииска и перебазироваться в другой город или посёлок…
Размышления прервал мобильник. Теперь Воскобойников носил два: один, ранее принадлежащий Мусе, — на шее, свой — в нагрудном кармане. Проснулся нашейный.
Слушаю?
В трубке — недоуменное дыхание человека, надеявшегося услышать гортанный голос абонента. Кабан, а это звонил он, насторожился, по рыхлому лицу потекли струйки пота. Неужели надежда заполучить лимон баксов рухнула, не успев родиться?
— Это… кто? А где…
Олег представил себе растерянность бандита, его вытаращенные глаза, дрожащие от постоянных попоек руки. То ли ещё будет, когда на лапах защелкнутся браслеты!
— Ты имеешь в виду заказчика? Его послали в срочную командировку. Возвратится не раньше, чем через полгода. Поэтому все его дела — на мне. Встретиться, побазарить за житуху нет желания?
Кабан не просто хотел забить стрелку — мечтал о ней! Полученный аванс израсходован. Выплатил долг двум соскочившим быкам и они возвратились к прежнему хозяину. Купил тоже сбежавшей любовнице драгоценное колье, после чего она согласилась вернуться к покинутому боссу. Остальные бабки разошлись по кабакам и борделям.
На том же месте. Через час. Усёк?
— Буду…
Общаться с грязным, потерявшим человеческий облик, бандитом — малоприятное занятие. Тем более, для порядочного, чистоплотного опера, каким считали Воскобойникова и друзья, и недруги. Но служба обязывает терпеть. Старший оперативник имел дело с крупными бизнесменами и крутыми паханами, с агентами зарубежных спецслужб и с платными убийцами, с наводчиками и грабителями.
Поэтому предстоящее «сотрудничество» с вором в законе, обнищавшим авторитетом — очередное задание, которое ему придётся выполнить.
Когда он припарковал свою машину рядом с автобусной остановкой, Кабан уже нетерпеливо прогуливался по тротуару. Поминутно смотрел на наручные часы, глотал голодную слюну, тихо матерился.
— Что у тебя нового? — не здороваясь и не интересуясь состоянием здоровья бандита, оперативник сразу перешёл к делу. — Сделал, что поручено, или возвратишь аванс? Мы не занимаемся благотворительностью.
Возвращать полученные бабки — чудовищная нелепость! Западло! Легче повеситься.
— Всё в ажуре. Деревня Пантелеймоновка. Избушка рядом с выгоном. Хоть сейчас вселяйся…
Кабан не брал на понт, он действительно, во время короткого отдыха от пьянок и шлюх, нашёл требуемое заказчиком место. Навел его на бывшего колхозного тракториста, ныне — нищего пенстонера, один из возвратившихся быков.
— Надо поглядеть, — Олег мастерски изобразил нерешительность и жадность. Дескать, не собираюсь покупать кота в мешке, деньги не только счёт любят, но и выгодное вложение. — Поехали?
Кабан опасливо огляделся. Без охраны он чувствовал себя голым, беззащитным. Водитель — тощий, слабосильный пацан, его самого нужно охранять. Зря не взял с собой хотя бы одного быка, не захотел огласки получения бабок. Узнают об этом охранники, мигом потребуют соответствующей индексации…
— Поедем, — неохотно согласился он. — Только я — на своей тачке. Привычней.
Трусит, мерзавец, наложил в штаны, презрительно подумал Воскобойников, пропустив вперёд машину Кабана и стараясь не отстать от неё. Авторитет вонючий! С удовольствием погляжу на его поведение в милицейском обезъянике и на допросе. Небось, обувь следователю вылижет языком, омоет горючими слезами.
В принципе, осмотр арендованной жилплощади никому не нужен: ни заказчику, ни исполнителю. Простая формальность, выполнение которой избавит от лишних подозрений. Выложить столько денег и не поинтересоваться за что — это как-то не вписывается в современные нравы.
И потом — необходимо разведать возможность постоянного контроля над посетителями избушки. Где затаиться операм, с какой точки следить за мышеловкой.
Приобретение оказалось удачным. Пока Кабан, утирая слюни, расхваливал вросшую в землю халупу, Воскобойников мысленно расставил сотрудников службы наружного наблюдения. Один превратится в батрака местного толстосума, второй изобразит вечно пьяного алкаша, не покидающего крыльцо кабака, третий — дачник, задумавший построить в деревне шикарный коттедж, но ещё не выбравший место его строительства…
Получив окончательный расчёт, Кабан поспешил в город. Деньги прожигали карман, требовали немедленного употребления. Он не знал, что шиковать осталось ему не больше полумесяца: вора-неудачника возьмут не менты и не фээсбэшники — воткнут перо быки-охранники. Пацан-водитель оказался не таким уж лохом, подглядел передачу бабок и стукнул коллегам…
Внимательно выслушав доклад Воскобойникова, генерал одобрил его действия и приказал возглавить операцию по захвату диверсантов. Муса позвонил Хоттабу и, в свою очередь, доложил о выполнении задания. После чего разведчика отвезли в Учебный Центр федеральной службы безопасности, где ему предстояло доучиваться и ожидать нового задания…
