За нами Россия - Зверев Сергей Иванович (читать книги без txt) 📗
«Нужно ему помешать», — мелькнула шальная мысль в ее голове.
Тем не менее Лавров заметил резко изменившееся лицо женщины, оно стало сосредоточенным и злым, и понял, в чем дело. Он прокричал:
— Не в моих принципах бить женщину, но я ведь могу и поступиться ими! Так что не зли, а то отпущу! — И он сделал вид, что хочет сбросить Бурцеву с плеча.
— Не надо! — вдруг побелевшими губами вскричала она. — Я больше не буду. Я жить хочу…
Батяня, усмехнувшись, продолжил начатое дело:
— А как вам, паны поляки, такой вариант? — Развернувшись в воздухе и прицелившись, насколько это было возможно, Лавров выстрелил по польскому боевому вертолету из подствольного гранатомета.
Граната разорвалась прямо возле несущего винта, и польский вертолет закружился в каком-то бешеном танце. Все же полякам удалось справиться с управлением, однако пришлось отступить и отказаться от преследования. Их снесло куда-то в сторону, а затем вражеская машина и вовсе пропала из поля зрения Батяни. Коршунов с толком использовал небольшую фору, представившуюся ему. Он не стал тратить время на немедленный подъем пассажиров — рванул подальше. У Батяни только ветер засвистел в ушах, а Бурцева вновь стала тихой и послушной. Наконец «Крот» завис. Коршунов включил лебедку на «самый малый». Подъем происходил неровно, толчками. Натянутый трос звенел. Батяня, задрав голову, смотрел на приближающееся брюхо вертолета.
Лавров с Бурцевой наконец были подняты в кабину, крышка люка закрылась. «Крот», набрав высоту, исчез в ночном небе. Никакие радары засечь его были уже не в состоянии.
Глава 39
На лесной стоянке байкеров царило веселье. Несмотря на поздний час, здесь никто не спал. После весело проведенного дня все отдыхали. Ярко горели костры, жарилось мясо, рекой лилось пиво. Всем было хорошо.
Недавно сюда приехала съемочная группа Гданьского телевидения — снимать сюжет о слете, и вот сейчас журналистка записывала интервью с одним из тех, кто еще был в более-менее трезвом состоянии и мог связно говорить на камеру.
— …байкер — это состояние души, а мотоциклист — это водитель любого моторизованного двухколесного транспортного средства, — пояснял опытный «король дороги» — здоровяк с огненно-рыжими волосами, — вот я, к примеру, байкер с десятилетним стажем и им останусь навсегда! — ударил он себя в грудь.
— А почему большинство байкеров ведут, так сказать, холодную войну с водителями обычных автомобилей и с дорожной полицией? — спросила молоденькая журналистка.
— Мы их называем «унылыми задохликами в консервных банках». А вы можете себе представить автомобилиста в шлеме? А в шлеме с рогами «под викинга»? А в кожаной куртке с бахромой или нарисованным на спине черепом? А вот на мотоцикле все это смотрится естественно, нормально, даже завораживающе. К тому же мы борцы за экологию, — распалился байкер. — Обычный урод на пятиместном автомобиле едет один, в крайнем случае еще одного пассажира везет. Вот и посчитайте, сколько лишнего бензина он сжигает!
— Слово «урод» нам придется перекрыть писком, — предупредила журналистка. — А в самом посыле я с вами согласна.
— Я мог бы сказать и покрепче.
— Бытует мнение, что байкеры — настоящие самоубийцы, гоняют как бешеные по дороге, порою даже в нетрезвом состоянии. Любят похулиганить и похамить окружающим — что вы на это скажете?
— Похулиганить и я люблю, — честно и с бравадой сказал рыжий. — В основном наши хулиганские выходки заключаются в проведении «сумасшедших» вечеринок, в уличных гонках или в езде «под градусом».
— А то, что произошло недавно в Слупске?
— Да эти козлы подобное отношение заслужили!
— Вы лично участвовали в этих событиях? — Глаза у журналистки загорелись.
Байкер, хоть и был пьян, но все же сообразил, что делать признание прямо в камеру — это неосторожно.
— Я вам скажу так: если бы у меня была возможность присоединиться к мотоциклистам возле гостиницы, я бы сделал это, не задумываясь.
— Значит, вас там не было? — журналистка не теряла надежды раскрутить байкера на признание.
— Я был с ними в мыслях.
— Может, вы подскажете мне, кто был там в реальности? Я бы хотела выслушать и другую сторону. До этого я брала интервью у полицейских. У них иной взгляд на вещи.
— У этих уродов ни на что нет своего взгляда. Но наших братьев я назвать не могу. Сами понимаете. Разве что кто-то сам изьявит желание поделиться с вами информацией.
Беседа продолжалась.
— …сейчас у меня в гараже стоит около десяти мотоциклов. Точное количество назвать не берусь, потому что часть из них в разобранном состоянии, надо идти и считать, — продолжал рассказ байкер, — но больше всего я люблю вот этот аппарат, потому что очень долго его делал и вложил в него уйму энергии и любви. Многие спрашивают, зачем мне столько агрегатов, но простым людям этого не понять. Все это — для души.
— Значит, без байка вы не можете жить?
— Точно! Байки — это романтика, — утверждал рыжий, — разве может быть что-то прекрасней поездки на мотоцикле под ночным звездным небом в компании красивой девушки? Во-вторых, байки дарят свободу духа. Езда на большой скорости — это огромный выброс адреналина в кровь, ведь поездки на байках иногда чреваты авариями.
— А травмы?…
— Само собой! Несколько раз и я попадал в серьезные «мотокатастрофы», ломал руки-ноги, но все равно своего железного коня ни на что не променяю. Я просто не представляю свою жизнь без байка. Даже думать об этом не хочу, он же для меня как лучший друг. А аварии — это все ерунда, раньше смерти все равно не умрешь.
Тем временем тусовка принялась зажигать по-новому, готовясь к ночному купанию. Однако вдруг все изменилось — новые тревожные звуки привлекли всеобщее внимание.
Около десятка полицейских автомобилей, разрывая ночную тишину визгом своих сирен и разгоняя окружающую темноту бликами проблесковых маячков, неожиданно ворвалось на стоянку слета байкеров.
Всю полицию по тревоге подняли на ноги, наводку о местоположении стоянки байкеров дал сам Левандовский. Принимая непосредственное участие в захвате, он ехал среди полицейских машин в своем серебристом «БМВ» и постоянно подгонял водителя, который уже был и не рад, что ему попалось такое вот начальство. Отработав с Левандовским более полугода, он все никак не мог привыкнуть к его нраву.
Заслышав приближающиеся тревожные звуковые сигналы, подавляющее большинство байкеров проворно принялось хватать вещи, забираться на своих железных коней, пытаясь скрыться в темноте. На месте осталась лишь съемочная группа, для которой все это стало классным бонусом к сюжету. Оператор гордо стоял, вскинув на плечо камеру, как спецназовец базуку. Журналистка прикрывала его, раскинув руки, и кричала:
— Пресса! Пресса!
Марек Левандовский, глядя на них через лобовое стекло автомобиля, скрежетнул зубами и промолвил:
— Только этой курвы нам не хватало. Почему не предупредили о телевизионщиках?
Вопрос повис в воздухе. Марек замолчал. В конце концов, это он сам не подумал о том, что на месте может оказаться пресса. Во всем ему теперь мерещился заговор. Польскую журналистку и ее коллегу с камерой он воспринимал сейчас не иначе как российских шпионов.
Несколько прибывших машин резво остановились, и из них посыпались вооруженные люди в форме. Они бросились хватать нахулиганивших возле отеля любителей мотоциклов. Остальные же на полицейских машинах устроили погоню за остальными байкерами. Один из них и оказался в ловушке. Объехать автомобиль не было никакой возможности — по обе стороны росли высокие частые кусты, сквозь которые не то что байк — трактор не пробрался бы. Но у беглеца оставался единственный шанс, и он, разумеется, с радостью использовал его. Байкер крутанул газ до упора, мотор взревел с предельной мощью, железный конь вскочил на дыбы и перелетел автомобиль в гигантском прыжке. У сидевших в машине полицейских глаза на лоб вылезли. Им еще не приходилось видеть такого сногсшибательного трюка даже в боевиках.
