Заповедь Варяга - Сухов Евгений Евгеньевич (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Ты меня на бога не бери, – спокойно заметил Варяг, – а только бродягам в помощи я отказать не могу. Если ксива приходит ко мне, то мне и решать. Авторитет мне твой не нужен, у меня своего хватает! И давай решим так, перетирать эту тему больше не будем. Это наш последний разговор.
Его речь была неторопливой и спокойной. Своей плавностью она чем-то напоминала могучее течение, способное при разливе сокрушить любое препятствие.
– Договорились, – не без колебания произнес Костя Пятак.
– И еще вот что, мне известно, что ты к барину на чай захаживаешь, – продолжал Варяг. Пятак невольно похолодел. – Предупреждаю первый и последний раз... чтобы обид потом не было. Подобного не потерплю!
Варяг, сопровождаемый двумя гладиаторами, ушел в свою биндюгу. Даже не оглянулся, знал, что Пятак будет провожать его долгим злющим взглядом. Когда дверь за Владиславом закрылась, Пятак поманил пальцем двадцатилетнего парня, шестерку по прозвищу Рябой.
– Не даст он нам житья, – угрюмо прорычал Пятак.
– Это точно! – охотно согласился Рябой, преданно заглядывая в лицо пахана.
– Ты вот что, шепни всем нашим, пусть после отбоя приходят ко мне. Есть о чем потолковать.
– А если спрашивать будут, что ответить? – спросил Рябой.
– Скажешь... что Варяг угрожал мне. Власть свою в зоне установить хочет. А сук обещал всех повывести, – приказал Костя.
Голова Рябого угодливо закачалась:
– Понял.
Пятак вспомнил свой последний разговор с подполковником Шунковым и продолжил:
– В общем, валить его надо! Затеять кипеш и в суматохе – перышко под ребро.
Рябой испуганно захлопал глазами, но возражать не посмел. Он вообще не имел голоса. Не дорос пока. Ему полагалось лишь осторожно высказываться, и Рябой, воспользовавшись своим правом, проговорил:
– За него Рафик Вафин. А он блатной авторитетный, как бы боком не вышло.
Пятак улыбнулся, отмечая в глазах собеседника почти животный ужас – как же так, валить самого смотрящего России. Ведь это же не кто-нибудь, а сам Варяг! Пятак уже давно разглядел в Рябом прирожденного дипломата. Не исключено, что лет через пять из него будет толк.
– Рафика на время кипеша надо будет куда-то убрать... Покумекать надо! Что-нибудь придумаем! – холодно бросил Пятак напоследок.
На следующий день Пятак вновь попросил встречи с Шунковым. Изложив свои планы, Костя выжидающе уставился на хозяина. Тот не спешил с ответом и только через несколько долгих минут размышлений спросил:
– Что думают твои?
– Они не хотят, чтобы в зоне было два смотрящих, пусть это даже сам Варяг. Но без вашей помощи буза обернется не в нашу пользу, – серьезно доложил Пятак.
– Что требуется от меня? – задумчиво потирая гладко выбритый подбородок, поинтересовался подполковник.
– Нужно Рафика Вафина отвлечь на время, пока мы тут не разберемся. Сами знаете, он ведь за Варяга глотку перегрызет. Когда они вместе, с ними не стоит иметь дела. Все равно не выгорит, – отчеканил Пятак.
– Хорошо, – кивнул Шунков. – Это я сделать смогу.
Глава 10
НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
Шунков вызвал Вафина к себе в тот же день. Рафик не противился этой встрече. Он уже знал, что в кабинете хозяина он увидит молодую девку с красивым именем Вероника. Она была на редкость хороша, с утонченными и правильными чертами лица, как будто бы, преодолев толщу столетий, шагнула с полотен великих мастеров эпохи Возрождения прямиком в заполярную глушь. Глеб Шунков с гордостью обмолвился о том, что выкупил красавицу в соседнем лагере у тамошнего барина за десять ящиков водки. И в тот же вечер сумел сполна оценить свое приобретение – девка сумела показать многое из того, на что была способна ее женская сущность.
Рафик никогда не был обделен женской заботой – на любой малине обязательно находилась девка, готовая разделить с ним не только крепкую выпивку, но и мягкую постель. Да и сами блатные «угощали» именитого гостя первейшими красавицами. Теперь Вафин понимал, что все это было не то. Среди огромного количества женщин, которых он познал, были действительно очень красивые, но вряд ли хотя бы одна из них способна была приблизиться к тому совершенству, каким ныне обладал Глеб Шунков.
– Глеб! – окликнул Вафин Шункова.
– Ну? – Шунков выглядел раздраженным.
Так уж повернулась судьба, что Глеб Шунков и Рафик Вафин выросли в одном дворе, были одногодками и знали друг о друге все, а потому, вопреки уставу, барин разрешал обращаться старому приятелю по имени.
– Нутром чую, что не выйду из твоей обители живым. Если меня не пристрелят твои архаровцы, то выпотрошат свои же уркаганы. И вот что я подумал, Глеб, прожил я вроде бы и не так уж мало, а если говорить откровенно, то по-настоящему баб-то у меня и не было. Если посмотреть, одни сучки да цветные.
– Рафик, что-то я тебя не узнаю. Говори прямо, кривотолки тебе не к лицу! Что ты все вокруг да около топчешься? Что надо?
– Уступи мне на ночь свою бабу! Ведь не жена же она тебе.
Шунков даже не попытался скрыть удивления.
Он слегка задумался, а потом невесело протянул:
– Во-от так раз! Ну-у ты, Рафик, и выдал! Я хочу напомнить, что колония – это тебе не воровская малина, где можно запросто меняться бабами. Ну-ну, не грусти!.. Может быть, ты и прав, чем таким особенным наша зона отличается от притона? И блатных здесь побольше, чем на иной хазе. – Неожиданно Шунков улыбнулся, показав золотые коронки на зубах. – А знаешь, Рафик, меня тешит мысль, что мы будем с тобой молочными братьями. Забирай мою бабу! Но за это ты выполнишь мою просьбу.
– Договорились, – после некоторого молчания произнес Рафик Вафин.
– Мы вот что сделаем, я тебя посажу в изолятор, а там и бабу к тебе подкину. Так что нареканий со стороны братвы не будет. Никто даже и не поймет, в чем дело.
Целый день Рафик не отпускал от себя Веронику. Он сумел познать с ней такие искусы, каких ему не доводилось отведать даже в молодости. И женщина, подобно жрице любви, отдававшей свою ласку отважному воину, отправлявшемуся на сражение, повторяла:
– Бери меня крепче, родненький! Бери! Ведь неизвестно, встретишь ли ты завтра рассвет.
Штрафной изолятор на целые сутки превратился в храм любви, и стоны, что раздавались из его недр, будоражили истосковавшихся без бабьей ласки молодых вертухаев. Исполняя строгий приказ подполковника, они добросовестно сторожили недолгое счастье Рафика Вафина, а он, позабыв о времени, даже о том месте, где находился, неустанно прыгал на Веронике молодым жеребчиком. Девушка оказалась настолько же порочной, насколько была красивой, она и сама не желала отпускать от себя Рафика, почувствовав в нем настоящего самца, который способен в страсти не только укусить за плечо, но и изысканной сексуальной фантазией посрамить многих любовников.
Глеб Шунков потревожил бывшего кореша только на вторые сутки. Уныло осмотрев стол, куда дежурный старательно складывал хозяйскую пайку, он не сумел сдержать удивления.
– Ну, ты даешь, татарин! Откуда у тебя только силы берутся? Целые сутки пилил соску и даже к еде не притронулся. Твой подвиг будет куда значительнее похождений Геракла. Неужели жрать не хотелось?
Рафик и сам несказанно удивлялся своей похоти. Он никогда не отводил женщинам внимания больше, чем это было принято воровскими традициями.
– А может, я тебе помешал, Рафик? Так ты прямо и скажи. Я человек деликатный и могу явиться через неделю, – невинно спрашивал Шунков, беззастенчиво уставившись на обнаженные ноги Вероники, которая и не думала прятать свою вызывающую наготу под тонким тюремным одеяльцем. Им с Рафиком обоим было жарко, несмотря на сквозняк, и Глебу нетрудно было догадаться, что он пришел в самый неподходящий момент.
Рафик поднялся. Голый, с крепкими сухими мышцами и широкой грудью, он напоминал усталого атлета. Наколки были разбросаны по всему телу, от чего смугловатая кожа выглядела почти синей. «Нательная» роспись казалась шедеврами продвинутых авангардистов.
