Спец экстра-класса - Стрельцов Иван Захарович (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗

– О, нашего полку прибыло, – воскликнул тощий уголовник, раздетый до пояса, весь его торс был исколот татуировками. Восьмиконечные звезды над грудью, на правом предплечье – мордатый кот в аристократическом цилиндре, на левом – перекрещенные сабли и оскаленный череп с повязкой, прикрывающей одну из глазниц. От живота до горла в деталях был выколот фас парусника с пиратским флагом «Веселый Роджер» на мачте.

Двое других выглядели попроще, и наколки у них были обычные, уголовный набор, выполненный каким-то бесталанным умельцем. Ясно выраженные «шестерки».

– Здорово, дружище. – Татуированный приблизился к Виктору, но руки не подал. – Из каких будешь и как тебя к нам занесло?

– Из обычных, —спокойно ответил Савченко. Он понимал, почему уголовник не подал руки. Если человек, попавший в камеру, опущенный, то подобный контакт с ним делает таким же и того, кто коснулся отверженного. – А занесло сюда, как и всех. Дяди с кокардами определили, – добавил он так же спокойно.

– Небось ломанул «мохнатый сейф», а теперь будешь нам втирать, мол, сама дала? – оскалился один из «шестерок», демонстрируя ряд железных зубов. – Колоться не хочешь. Так?

– Нет, не так, – покачал головой новоприбывший. – Шьют мне вооруженное ограбление инкассаторов, да еще пару других «тяжелых» статей.

Коренные обитатели тюрьмы переглянулись, не понимая, как вести себя с незнакомцем. Первым определился татуированный.

– Ну, тогда давай знакомиться. Меня зовут Капитан Морган, это Фирс, – он указал на стоящего рядом железнозубого, потом перевел взгляд на второго, невысокого паренька с маленькой головой и непропорционально большими ушами, – а это Беня. Ребята они хорошие, только уж больно души черствые. Да и откуда взяться душевности после малолетки.

– Мы детдомовские, и тюрьма наш дом родной, – снова оскалился железнозубый Фирс.

– А как тебя звать-величать, друг ситный? – вежливо поинтересовался Капитан Морган, но Виктор хорошо знал цену этой вежливости. За вежливым тоном всегда скрывается прощупывание (разведка), а когда найдут слабые места, вмиг из-под овечьей шкуры вырывается волчья пасть. Недаром сведущие люди обосновали три главных закона тюрьмы: «Не верь, не бойся, не проси».

На мгновение Виктор задумался, как себя назвать. Пистоном, как звали его старшие друзья, с которыми собирался вербоваться во французский Иностранный легион, вроде несолидно, такое прозвище здесь разве что чмырям дают. Стрелком, как прозвали в разведке морской пехоты, но это звучит слишком самоуверенно и как нельзя лучше подходит под те заказные убийства, что ему пытается «навесить» РУБОП. Виктор не забывал, что находится в пресс-хате и попытка нападения может произойти в любую секунду. В конце концов он решил остановиться на том прозвище, что было у него со школы.

– Совой меня величают, – решился он.

– Сова так Сова, – пожал плечами пиратский капитан и добавил: – Придет Уж, ему и решать, как тут будем жить.

Местный пахан «шерстяных» [6] уж не заставил себя долго ждать, через десять минут снова загрохотала дверь, и в камеру вошел мужчина лет сорока в черной тюремной робе, с угловатым скуластым лицом и круглыми рыбьими глазами, делавшими его физиономию похожей на морду рептилии.

В правой руке Уж держал большой полиэтиленовый пакет, набитый пачками чая, банками сгущенного молока и несколькими упаковками пресного печенья-галет. Передач с воли уголовники не получали. Грев от воровского общака иудам, продавшим собратьев по криминальному ремеслу, полагался в виде заточки в печень. Поэтому единственными «кормильцами» «шерстяных» были сотрудники разных аппаратов следствия, для которых они прессовали самых упорных сидельцев, заставляя тех «колоться» в предъявленных злодеяниях, а заодно вешать на себя и колющие глаз начальства «глухари».

Сегодняшним «кормильцем» отверженных был майор Курилов, он лично приехал в Бутырку для разговора с Ужом. Тот внимательно выслушал начальника РУБОПа и утвердительно кивнул, хотя точно знал, что судьба мальчишки, попавшего к ним в «хату», решена, он умрет страшной смертью. А его смерть Уж свалит на молодых гопников.

Вчера один из надзирателей передал Ужу маляву от Шаха, тот просил отомстить за смерть старшего брата и покарать киллера. Со своей стороны Шах обещал отмазать его перед воровской братвой. В отличие от Фарида Шарипова Уж хорошо знал, что в таких делах, как у него, расчет один – «перо» в бок. Но, как ни странно, эта малява указала Ужу выход из порочного круга. Воровское сообщество не поддерживало тех, кто имел дело с «шерстяными», и, попади такая малява на глаза какому-нибудь законнику, особенно старой формации, «мокродел» будет приглашен и к младшему Шарипову. Теперь Фарид был на крючке у Ужа.

Внимательно посмотрев на сидящего на нижних нарах новенького, уголовник решил не затягивать комедию, чтобы к вечеру все уже было кончено. Сперва избить до потери сознания, чтобы не сопротивлялся, потом всей честной компанией опустить, раз подвалила халява. Ну, а потом и задушить или утопить в параше, это уже дело десятое, как будет настроение.

– Это что за баклан на моей шконке развалился? – взревел Уж, обращаясь не столько к Виктору, сколько к своей уголовной пристяжи.

– Совой кличут, за вооруженный гоп-стоп угодил, – подыгрывая пахану, доложил Морган.

«Началось», – сообразил Виктор. Кроссовки без шнурков еле держались на ногах, поэтому он сразу решил от них избавиться.

– Хрен он, а не гоп-стопник, – заревел Уж еще громче. – Мочила он, законников мочит, сука! Сука позорная!

Последняя истерично выкрикнутая фраза, видимо, была сигналом к началу экзекуции. Капитан Морган и Фирс синхронно бросились к жертве.

– На кого замахнулся, петушина, на святое, – горланил, как пьяный ямщик, татуированный Морган.

Две пары рук ухватили Савченко за полы спортивной куртки, собираясь стащить упирающуюся жертву с нар. Но жертва не собиралась упираться, да и не был Виктор жертвой.

Едва его схватили, как он тут же атаковал, выбросив вперед руки. Указательный палец правой руки воткнулся в левый глаз Капитана Моргана, тот истошно зарычал и схватился обеими руками за окровавленную глазницу. Левой рукой Савченко ухватил Фирса за грубую ткань тюремной робы и рванул его на себя. Молодой уголовник, не успев среагировать, изо всех сил врезался лицом в металлическое основание второго яруса, на бетонный пол посыпались окровавленные железные коронки.

– А-а, – заорал во всю мощь своих легких Уж, бросаясь на незнакомца, он еще не осознал, что происходит. Оказавшись на ногах, Виктор отбил удары уркагана и тут же, описав разворот на триста шестьдесят градусов, вонзил правую ногу в живот противника. Уж от боли задохнулся, согнувшись буквой «Г». В следующую секунду Савченко вскинул ногу вверх и обрушил ее молотом на плечо пахана «шерстяных». Ключица сломалась со звуком треснувшей сухой ветки. Воинственный крик Ужа оборвался на самой высокой ноте, и он растянулся во весь рост на полу, больше не подавая никаких признаков жизни.

Теперь осталось трое противников. Капитан Морган, в один миг став Билли Бонсом, еще скулил, размазывал кровь и остатки глазной жидкости по лицу. Но более молодой, более стойкий Фирс уже скалился окровавленным беззубым ртом, готовый снова кинуться в драку, за его спиной маячил лопоухий Беня. Казалось, он не особо рвется в драку, что совсем не было похоже на молодых отморозков.

Фирс бросился на Виктора по-волчьи, пытаясь сблизиться в одном прыжке. Савченко легко разорвал дистанцию, сделав шаг назад, и тут же рванулся в контратаку, не давая окровавленному Фирсу принять устойчивое положение. Но и отморозок не принимал условий поединка. Агрессивно нанеся несколько спонтанных ударов, он сместился влево, потом еще левее, как будто пытался зайти противнику за спину, и только теперь Виктор раскусил тактику преступника. Фирс не собирался напасть сзади, он просто разворачивал Савченко спиной к вроде бы инертному Бене. Примерно предположив дальнейший ход развития событий, Виктор ударил правой ногой Фирса под коленный сустав и, когда тот припал на ногу, теряя равновесие, ударил второй раз. Но на этот раз удар пришелся неудачно, несильный толчок отбросил урку к стене.