Пылающая башня - Воронин Андрей Николаевич (читаем книги онлайн .txt) 📗
По встречной полосе приближался трейлер.
И тут, как назло, товарищ окончательно потерял контроль над «Фордом-Скорпио». Тачка выкатилась прямо под нос трейлеру, увернуться тот не успел. Громадной машине только помяло «передок», зато «скорпа» бросило на обочину, где он перевернулся в облаке пыли.
Подбежав, Игорь распахнул дверцу. Товарищ лежал неподвижно, впечатавшись головой в лобовое стекло. Кровь не стекала вниз, как стекала бы по целому стеклу, она разбилась на множество тончайших ручейков, повторяя паутинный, узор трещин." – На следующий день напарник скончался в реанимации, не приходя в сознание. Его гибель выбила Зыгмантовича из колеи. Он винил в ней себя, хотя не мог ни через неделю, ни через месяц четко ответить на вопрос, как именно должен был поступить в то утро.
Полгода он пил и зарастал щетиной, стремительно опускаясь. Потом взял себя в руки, решил помогать его вдове с двумя детьми. Молодой женщине даже в голову не приходило винить Зыгмантовича. Скоро Игорь почувствовал, что сам не в состоянии без нее обойтись. Они стали жить вместе, одной семьей.
Гонять иномарки Игорь больше не хотел, вспомнил прежние свои навыки и устроился работать по специальности «промышленный альпинист», Он и его коллеги выполняли работы на высоте со специальным снаряжением, напоминающим альпинистское. Без всяких лесов и других подсобных конструкций обрабатывали наружные стены жилых многоэтажек и промышленных корпусов – большей частью промазывали межпанельные швы для тепло– и гидроизоляции.
Платили за эту работу неплохо, но скоро у Игоря с Аленой родился ребенок. Жена сидела в декрете, и содержать в одиночку семью из пяти человек стало тяжеловато. Тут Зыгмантович и узнал случайно про отбор специалистов для работы на Останкинской башне. Поехал в Москву попытать счастья.
Никто не объяснял, какого рода работу придется выполнять на высоте. Как и многие другие, он решил, что речь идет о ремонте. Трех лет не прошло после катастрофического пожара на телебашне.
Главные восстановительные работы уже закончены, но, возможно, где-то на самой верхотуре осталось навести снаружи лоск, последний марафет.
Отбор прошли десять человек. Игорь думал, что из них составят бригаду, но отсев продолжался и дальше, после тренировочных подъемов по самой башне. Он искренне удивился, когда остался один, – не ожидал от себя такой прыти. Еще больше удивился, когда узнал подробности предстоящей работы…
Теперь Зыгмантович должен был уйти. Чтобы получить расчет, как положено, он обязан был пробыть здесь еще по крайней мере три дня после оформления на работу своего преемника. Передать дела, сводить на экскурсию по всей башне снизу доверху, показать опробованные маршруты подъема.
Игорь вовремя явился на работу и молча, в апатии сидел в подсобном помещении. Начальство уже предостерегло от попыток заработать на сенсационном интервью газете или другому падкому на скандальные темы изданию.
– На сегодня мы тебя прикрыли. Если история каким-то образом всплывет, тебе самому придется разбираться со следователями.
«Себя вы прикрыли в первую очередь», – думал Зыгмантович.
Если бы директор «Эвереста» знал его получше, он бы понял, что предупреждать такого человека бессмысленно. Случилось ужасное событие, и не только инстинкт самосохранения заставлял Зыгмантовича молчать: волей-неволей вспоминался случай на польской дороге. По большому счету в падении клиента с башни Игорь не был виноват.
Но все-таки он отвечал за безопасность этого человека, и, значит, еще одна смерть легла тяжким грузом на его совесть.
Первое впечатление от клиента было вполне благоприятным. Некоторые являлись на восхождение в костюме и галстуке, при дорогих наручных часах. Им очень хотелось нарядными залезть наверх и сфотографироваться там на память.
Последний по счету любитель острых ощущений явился в майке, спортивных штанах, мягких, удобных кроссовках. Выглядел он подтянутым, и Зыгмантович с облегчением подумал, что этого не придется тащить на высоту за уши.
Игорь задал ему несколько вопросов – проверить, усвоил ли клиент инструкцию по технике безопасности и азам альпинизма. Кроме чтения инструкции, каждый допущенный к восхождению обязан был просмотреть получасовой фильм с главными эпизодами образцового восхождения на башню. Увидеть крупным планом действия клиента и проводника, как обертывается длинная стропа вокруг страховочного выступа, как защелкивается «карабин», как лучше ставить стопу, правильно делать зацеп и т, д.
После, подачи заявки и уплаты пятидесятипроцентного аванса каждый клиент должен был в течение двух недель активно выполнять предписанные упражнения. Конечно, из абсолютно неспортивного тела за такой короткий срок ничего не сделаешь. К тому же львиная доля клиентов и не думала себя обременять. Просто обманывали проводника перед стартом в небеса. Кто-то рапортовал преувеличенно бодро, кто-то пренебрежительно цедил сквозь зубы.
Этот клиент был одним из немногих, кто твердо и уверенно подтвердил факт. Даже сейчас, стоя в служебном помещении, он повторял по ходу разговора одно из главных упражнений – разминал пальцы рук.
В связке первопроходцев, прокладывающих себе путь по отвесному склону, и ведущий, и страхующий должны быть опытными скалолазами. Но восхождение на башню имело свои особенности. Здесь не было нужды отыскивать мельчайшие уступы в камне, забивать в горную породу специальные крюки – стальные или титановые, вставлять в расщелины так называемые «френды».
Для спортсмена-скалолаза восхождение по башне было делом несложным. Вся ее верхняя часть, за исключением нескольких небольших зон, была утыкана передающими антеннами, направленными перпендикулярно к башенной оси. Эти мощные антенны словно специально предназначались для «зацепов» руками и жесткого закрепления троса при страховке. Если случался срыв, такой выступ мог выдержать вес гораздо больший, чем средний вес взрослого мужчины.
Вся проблема состояла в наличии в связке «туриста» – полного профана. Оставлять его внизу, за спиной, было опасно. Да и сами клиенты предпочитали лезть первыми. С одной стороны, вверху, над головой, не маячат ничьи подошвы, есть ощущение, что ты наедине с небесами, с фантастической панорамой Москвы. С другой, если прихватит спазм страха, гораздо приятнее увидеть проводника внизу, чем наверху.
В тот раз Зыгмантович, как всегда, тщательно вязал по ходу подъема страховочные узлы. Клиент бодро поднялся на первые пятьдесят метров от смотровой площадки. Но на отметке триста девяносто метров случился первый срыв. После этого, как часто бывает, мужика надолго заклинило.
Вернувшись на твердую опору, он прижался всем телом к поверхности башни и минут десять тяжело дышал, бледный как полотно. Игорь не торопил его – нормальная реакция. Только советовал часто и глубоко дышать, расслабить мышцы.
Если б он мог тогда видеть состояние «карабина» на страховочном поясе «туриста»! Скорее всего после первого срыва внутренний дефект проступил наружу и трещину можно было бы разглядеть невооруженным глазом.
Глава 4
Наконец томительное ожидание закончилось.
В помещении на высоте трехсот с лишним метров появился немолодой уже спортивного сложения мужчина с пронзительно голубыми глазами. Поздоровался, представился Сергеем.
– Очень приятно, – дежурно-вежливо ответил Зыгмантович. – Я – Игорь. Передам вам дела. Приступим?
Новый проводник кивнул.
– Могу я поинтересоваться вашим опытом? Это избавит нас от пустой траты времени.
– Скалолазанием как спортом не увлекался.
Навыки приобрел, пока работал каскадером.
– И на какой максимальной высоте случалось вам работать?
Сергей сощурился, перебирая в памяти эпизоды.
– На скальном склоне метров сто максимум.
Зыгмантович скептически покачал головой.
– И с вами уже подписали трудовой договор?
– Моя подпись стоит. Начальство тоже вроде собиралось завизировать.
