В прицел судьбу не разглядишь - Байкалов Альберт (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
С того момента, как впопыхах перевязанного и обколотого промедолом Пашку внесли в Ханкале на борт самолета, прошел год. Спустя два дня он уже был в военном госпитале родного города. Через месяц с небольшим исключили из списков части и уволили в запас. И это невзирая на бессонницу, боли в спине, головокружение и еще не зажившие после последней операции на позвоночнике швы. Правильно, зачем платить деньги человеку, который уже не встанет в строй? Государство – не дойная корова. Тогда же, из госпиталя, его, как потерявшего связь с армией, перевезли в обыкновенную районную больницу с тараканами, ржавой водой в кране и скрипучими кроватями, на которые с потолка постоянно осыпалась известка. Реформы в медицине по системе ее министра шли полным ходом, и, едва очутившись на больничной койке, Пашка с ходу вкусил все их прелести. Началось все с того, что страховой полис у него не был перерегистрирован, и герой едва не вылетел за пределы лечебного учреждения. Кое-как мать сумела договориться и пообещала исправить ошибку. Тот месяц он лежал за деньги. Впрочем, с трудом оформленные документы и заверения одного из чиновников Департамента здравоохранения, к которому ходила на поклон мать, особого результата не принесли. Питался Пашка в основном домашней пищей. Лекарства по списку, который вручал со скучным лицом врач, приносили родственники. Когда он стал самостоятельно передвигаться, выяснил, что больница не такая уж и плохая, как казалось на первый взгляд. Стоило пройти обшарпанными коридорами с протертым до дыр линолеумом в другое крыло, как становилось ясно – страна быстрыми шагами идет к развитому капитализму. Светлое фойе с кожаными диванами и плазменным телевизором, улыбающаяся медсестра, палаты с окнами во всю стену. Досмотреть не дали. Появился амбал в синей униформе и выпроводил в «свое» отделение. Потом пришла Марина. Рыжая, с синими глазами, одетая в роскошное платье и в туфлях на высоком каблуке. Пашка в спортивных штанах с отвисшими коленками и больничной пижаме даже расстроился. Она приволокла целый пакет фруктов и минеральную воду. Без умолку тарахтела, а он, делая вид, что слушает, затаив дыхание, любовался ею. Потом чмокнула в лоб и унеслась, оставив его размышлять над вопросом: что означал этот визит?
Они учились в параллельных классах. Пашка с раннего детства занимался сначала боксом, потом увлекся восточными единоборствами. Марина ходила в тот же спорткомплекс на теннис. Там и сошлись ближе. Жили в соседних домах, только у нее был «элитный», недавно построенный. Не чета хрущобам шестидесятых, где ютилась Пашкина семья. После школы она пошла в институт. Он попытался вместе с ней, но провалился на экзаменах, хотя школу окончил с одной четверкой. Она с трудом на тройки, но знания не играли роли. На первом месте были кошельки. В результате Пашка поступил в техникум, а когда окончил, его призвали в армию. Военком сразу сказал, что таких, как он, заждались в ВДВ. После учебки год в войсках. Написал рапорт на офицерские курсы. Не попал. Тогда люди нужнее были в Чечне, чем за партами. Заключил контракт – и вперед! Через три года без единой царапины уволился прапорщиком. Маринка уже училась за границей. Пашка помыкался в поисках работы и снова вернулся в армию. Второй раз попал на Северный Кавказ. Под конец командировки не повезло. Колонну обстреляли. Вдобавок ко всему машина, на которой ехал, оказалась рядом с установленным у дороги фугасом. Полный букет.
Пашка тщательно побрился и забрался под душ.
Несмотря на шум воды, услышал, как ходит по дому мать. Закашлялся в туалете, давясь дымом дешевых сигарет, отец.
– Доброе утро, сынок. – Мать выставила на стол плетеную вазочку с печеньем и стала разливать по чашкам чай.
– Я есть не буду, ма! – крикнул из прихожей Пашка, натягивая кроссовки. – Мне еще подстричься надо успеть.
– Да у тебя там нет ничего! – удивилась она. – Почти лысый. Чай, не в армии. Мог бы еще без стрижки обойтись.
Но этого, несясь вниз по лестнице, он уже не слышал.
В парикмахерской, по дороге в военкомат, Павел размышлял, как распорядиться деньгами. Сумма немаленькая. За ранения и боевые можно купить не только подержанный автомобиль, но и приодеться, и еще погулять.
«Надо обязательно Маринке подарить кольцо! – подумал он. – Нет, лучше цепочку и кулон. Кольцо может не подойти, а спрашивать размер – значит сюрприза не получится».
В военкомате, в окошке дежурного, сонным голосом с кем-то говорил по телефону прапорщик. В коридоре стояли две женщины. Не мешкая, Павел направился в кабинет с табличкой «майор Фирсов».
– О-о! – вставая из-за стола, протянул невысокий, с маленькими бегающими глазками майор. – Долгов! Минута в минуту. Небось с вечера за углом сидел?
– Больно надо, – фыркнул Павел, шаря взглядом по столу. Компьютер, пара красных папок, письменный прибор. Между тем Фирсов подошел к сейфу, открыл его и вынул какой-то бланк.
– Распишись. – Он положил его на стол.
Павел взял услужливо протянутую ручку и в графе «получил» поставил свою витиеватую закорючку.
– Еще здесь, – протянул майор, подсовывая следующий лист с распечатанным на принтере текстом. – ...И здесь!
Пальцы правой руки еще плохо слушались. Их кончиков он почти не чувствовал. С трудом расписавшись во всех документах, он выпрямился и вопросительно посмотрел на офицера.
– Все, свободен. – Фирсов взял листки, убрал их обратно в сейф.
– Не понял, – Павел растерялся, – а деньги?
– Какие? – майор удивленно захлопал глазами.
– Как какие! – охрипшим от волнения голосом выдавил из себя Павел, чувствуя, как в голове загудело, а воздуха стало не хватать. – Я только что расписался!
– Вот дает! – Лицо Фирсова вытянулось от удивления. – Что ты несешь? Нигде ты не расписывался!
– Вы шутите? – не веря в происходящее, переспросил Павел.
– Какие могут быть шутки с контуженым человеком? – нахмурился Фирсов. – У меня что, сердца нет? Я с невропатологом и психиатром говорил. У тебя в голове одни дыры. Вчера ты приходил. Деньги получил, все до копеечки. Вот и бланк соответствующий имеется. Отдельно из-за тебя заводили. – Он вынул тот же лист, что только что убрал, и протянул Павлу: – Смотри, тридцатое мая. А сегодня тридцать первое. Его, кстати, надо срочно в финчасть сдать.
– Я вчера действительно был, – догадавшись, что майор попросту забыл, о чем речь, и сейчас что-то путает, воскликнул Павел. – Мы договорились, что за двадцать пять процентов вы мне выдадите все деньги.
– Ты что, очумел?! – Фирсов не мигая уставился Павлу в глаза. – Ты меня за кого держишь? Чтобы я на кровью заработанных деньгах свое счастье строил? Тебя кто, РУБОП отправил? Да я сейчас тебя в психушку упеку! – Он бросился к телефону, взял трубку и выжидающе уставился на Пашку: – Ты еще здесь?
– Отдай, падла, мои семьдесят пять процентов! – стиснув зубы, выдавил из себя прапорщик запаса.
Майор сел и задумчиво уставился на Павла:
– Не понимаешь по-хорошему?
– Я вчера с родителями приходил, – соврал Павел. – Они меня на улице ждали. Могут подтвердить, что ничего я у тебя не брал.
– Ладно. – Майор натянуто улыбнулся, положил трубку обратно и встал из-за стола. – Я же пошутил. Ты разве не понял? Наукой тебе будет на будущее. Жалко мне вас, вот таких, которые с войны приходят, а на «гражданке» ломаются. Это тебе хороший урок. Много еще подобных преподнесет эта вонючая жизнь. – С этими словами он открыл сейф и вынул пакет.
– Спасибо, – промямлил Пашка, твердо уверенный в том, что майор врет, и убрал пакет в карман. Видно – поговорил он с врачами, это правда. Те и сказали, что никудышный Пашка теперь человек. С головой плохо. Он и решил счастья попытать. Не тридцать тысяч получить, а все сразу.
– Опять?! – нарочито громко воскликнул Фирсов. – Пересчитай!
Уставший от событий Пашка снова вынул конверт, приоткрыл. Увидел несколько перетянутых банковской лентой пачек и одну разорванную, вздохнул, сунул обратно.
– До свидания.
