Кровь героев - Колин Александр Зиновьевич (бесплатные книги полный формат .TXT, .FB2) 📗
Затем следствие, обследование. Суд, на котором едва уцелевшие насильники получили условный срок. Мать (ее как раз выпустили из больницы), оравшая: «Ведьма! Упырь! Волчица!» Бабушка, утешавшая внучку: «Мать не слушай, она такая, потому что от немца родилась. Ходил за мной один. Боялась я, что в Германию угонят… Лучше б угнали. Он вроде приличный был… А взял силком… Она родилась, а тут… Советы… то есть наши пришли…»
Школу пришлось сменить, но и это не помогло. Не столь и велик город, чтобы не расползлись по нему слухи, один чудовищнее другого. Доучивалась в Житомире, жила у бабушкиной сестры. Постепенно все забылось. Появились друзья. Началась перестройка. Инга окончила школу, затем курсы машинисток. Пришла работать в учреждение с длинным названием. Скучно и грустно. Начальники — плешивые коротышки в усыпанных перхотью синих кургузых пиджачках. А глазки так и сальнеют, а слюнки так и текут! Да на кой черт ей их убогие предложения?
У нее есть парень. Молодой, красивый, сильный. Умный. Университет закончил в Киеве. Ну не детей же ему учить в родной глуши? Big business — big time. Тут кооперативы расцвели, распустили бутончики, как утренние цветочки. «Бабки», тачки, тряпки. Учиться пробовала, получалось и интересно было, но не закончила. Смешно вспомнить теперь, ребенка хотела… Хорошо, что не успела забеременеть, а то, как мать и сама Инга, росло бы чадо без отца. Нет, не бросил, не загулял… Убили. Знала — кто. Прокуратура Жовтнего района в Киеве, где все и случилось, — тоже. Преступники отделались сильным испугом и, надо думать, немалыми пожертвованиями на нужды служителей Фемиды.
Но справедливость восторжествовала. Инга разобралась сама. Кровь за кровь. И поняла, что мать не зря называла ее волчицей… Пришлось бежать и скрываться. Именно тогда она стала Наташей… Чего только не произошло за это время, чего не случилось. И вот теперь, «за границей», в России, на матушке-Волге сидит она за столом в квартире, которую снимает, и пьет кофе с итальянскими пирожными, слушая болтовню Светы про ее мужа да ребенка.
— Опять без работы? — машинально спросила хозяйка свою гостью, не особенно и вслушиваясь в то, что говорит Света, муж которой, избрав себе своеобразную профессию «сезонный рабочий», работал сезонами — когда припрет. Вот Светка и рыдает — малыша кормить нечем. Тот болеет, и ей приходится дома сидеть. Да и действительно, кто возьмет ее на работу в наше-то время? Кому нужны работники, вечно сидящие на больничном? Мать с отцом (он инвалид) на пенсии, многим ли помочь могут? Наташа иногда дает соседке взаймы, та обещает отдать, но, разумеется, и они обе это понимают, не отдает и не отдаст. Просто нечем.
— Устроился, — не желая подводить супруга, ответила Света. — Да там платят нерегулярно.
«А ходит он туда регулярно?» — захотелось Наташе уточнить, но она только кивнула в ответ.
Дальше Света перевела разговор на свою любимую тему о взаимоотношениях полов. Поначалу она считала Наташу путаной, но, познакомившись ближе, поняла: мужчин соседка к себе не водит, ночует почти всегда дома (чего не заметишь, живя с человеком на одной лестничной площадке?).
— А у тебя сейчас поклонник есть? — поинтересовалась любопытная Света.
— Нет, — ответила Наташа. Ее даже не раздражало, что соседка регулярно сует нос в ее личную жизнь. Это было понятно. Что интересного могло произойти в жизни Светы? Наташе все про нее уже известно, из ее же собственных рассказов. Два коротеньких романчика, еще три случайные связи, просто так, потом Дима, любовь, загс, роддом. И… жизнь, про которую так и хочется сказать словами из песни: «И вся-то наша жизнь есть борьба!»
«Боже, что за дурацкое слово "поклонник"?»
— А как же Михаил? — лукаво улыбаясь, будто уличив приятельницу в ненужной скрытности, поинтересовалась Света. — Неужели поссорились? Он же каждый раз к тебе с цветами приходил. Такой кавалер…
— Этот-то… — Хозяйка даже не сразу поняла, о ком идет речь, хотя Михаил Маложатов действительно не давал ей проходу. Наташа, так и не назвав по имени своего ухажера, договорила, как отрезала: — Работать мешает, путается под ногами.
— А у тебя с ним было? — Света произнесла эти слова, понизив голос до шепота.
В ответ хозяйка лишь отмахнулась.
— Ну ведь, Наташ… — Соседка, смутившись, опустила глаза. — Я не в том смысле… просто… нужен же кто-то… ну, ты понимаешь, что я хочу сказать?
Наташа передернула плечами, точно отгоняя от себя назойливую муху.
— Надоело, знаешь…
Света залопотала о том, что ее волновало:
— Может быть, у Димки любовница появилась? Он что-то охладел ко мне последнее время.
«Да кому такое сокровище нужно? — подумала ее собеседница. — А охладел… у него одна, но пламенная страсть к пол-литровой красавице».
Света все говорила, а Наташа машинально отвечала и думала, думала о своем. Что же все-таки происходит с ней самой? Она испытывала странные и непривычные, сплетавшиеся в какой-то диковинный клубок чувства. Ревность? Как можно ревновать незнакомца, с которым даже и не разговаривала никогда? Влечение? Влюбиться еще только не хватало! Любовь? Боже мой, какая чушь! Этого просто не может быть. Не может быть, и все. Хм, смешно даже.
Много ли мужиков у нее было? — любимый Светкин вопрос. Много и никого. Только Игорь. Но по прошествии времени становилось Наташе понятно, что и это не то. Умный, шикарный, красивый, сильный. Или просто казалось так глупой провинциальной девчонке? Любила. Похоронила и справила кровавую тризну… А здесь… Человек-волк… Не это ли так притягивает ее? Они — одинаковые! И может быть, только он способен понять ее?.. Быть рядом… Фу, занесло! Никто ей не нужен «рядом»! А то, что болтает ее шеф, — полная чушь. О Господи Боже! Какой паталогический дурак! Александр Климов — потомок бога? Смешно. И все-таки лучше бы шефу не будить лиха.
— Пойду я, Наташ? — точно спрашивая разрешения, произнесла Света, которой, совершенно очевидно, уходить вовсе не хотелось. — Андрюшка проснется… Я ведь к тебе на минутку забежала, а уж час сижу.
— Возьми пирожных и вот, у меня печенье еще есть — предложила хозяйка и, подавив слабое сопротивление шатенки, проводила ее до двери с тарелкой и пакетиком маленьких тающих во рту, воздушных бисквитиков в руках.
Попрощавшись с соседкой, Наташа переоделась и, встав перед зеркалом, критическим взглядом окинула смотревшую на нее оттуда стройную рыжеволосую девушку в изумрудном платье. Наташа поморщилась.
— Не то, — произнесла она с уверенностью. — Переоблачайся, милая.
Трудно жилось в те давние времена благородному, но небогатому рыцарю. Ох как трудно. А Анслену де Шатуану ко всему прочему еще и не везло. Слишком уж строгим оказался этот император Генрих. Греческих попов, видишь ли, не тронь! А они-то как раз и есть самые толстосумы. Зачем же тогда вообще сюда приходили? Для чего крестовый поход?
Выбор, куда ехать, у нормандского строптивца был. Хочешь в Фессалоники — пожалуйста. А еще есть герцог Афинский и князь Ахейский. Смелые и умелые воины всем нужны. Можно, наконец, и в Святую Землю отправиться. Вроде бы, когда в поход собирались, туда и целили, да вот беда — на пути попались греки с их Константинополем, где даже трон царский из чистого золота.
Семь с лишним лет минули со дня той страшной резни в отцовском замке. До Палестины и пешком не спеша можно было за это время дважды дойти да столько же раз и вернуться. Коня и меч Анслену дали, руки и голова тоже остались на месте… Так вперед? Стоп. Что, спрашивается, делать, например, в Акконе человеку, у которого звенит в кошельке серебро? Совершенно нечего. Вернуться домой в Нормандию? Страшновато. Король Филипп Август, по слухам, воспользовался Шатуановой шалостью и под предлогом усмирения бунтовщиков послал в Нормандию свои дружины. Да и то сказать, не лакомый ли кусочек? Король английский все со своими баронами никак не урядит, а тут такое владение пропадает! Главное, чуть ли не со стен только что выстроенной луврской крепости видны башни замков нормандских гордецов, а братцу Иоанну из-за моря ехать надо. А Филипп хоть и одним глазом смотрит, да в корень зрит, вот и прирастает год за годом королевский домен новыми землями.
