Штурм “Импресс” - Эхерн Джерри (читаемые книги читать .TXT) 📗
Кросс завершил поворот. Оба клинка в полной готовности сверкали в его руках.
Он увидел Хьюза и Бэбкока, бегущих вниз по ступеням мостика. На последней площадке Хьюз перепрыгнул через ограждение, бросаясь на террориста, который стрелял в Дженни. Бэбкок устремился прямо к О’Феллону.
И тут раздался пронзительный крик — голос, который Кросс столько раз с ненавистью слушал во время казни заложников.
— Всем стоять! Или я нажму эту кнопку!
Кросс замер, переводя взгляд с Падди, неподвижно стоящего перед ним, на Бэбкока, остановившегося менее чем в шести футах от О’Феллона, и, наконец, на самого О’Феллона. Правая рука О’Феллона была поднята над головой, пальцы сжимали маленький коробок, большой палец прикасался к красной кнопке.
— Встретимся в аду!
Кросс рванулся к нему, видя, как слева мелькает устремившийся в ту же сторону Вольс. Кросс успел заметить, как рука Хьюза поднимает пистолет. Бэбкок со всех ног мчался к О’Феллону.
И тут парнишка с рыжими волосами, едва вышедший из подросткового возраста — тот самый, которого О’Феллон называл Мартином — прыгнул, как заправский баскетболист, и его пальцы сомкнулись на правой руке О'Феллона. Тот отступил назад, ударяясь о перегородку. Левая рука О’Феллона пришла в движение. Послышался грохот выстрела, и рыжеволосого парнишку отбросило назад. Бэбкок ударил О’Феллона в пах, и пистолет выстрелил во второй раз. Вольс устремился вверх, перехватывая руку О’Феллона, сжимающую детонатор. Хьюз выстрелил, и пуля ударила О’Феллона в правую щеку. Внезапно Кросс оказался рядом, сам не понимая, каким образом ему удалось успеть. Правая его рука рванулась вверх, и он почувствовал, как лезвие большого ножа рассекает плоть, проходит сквозь нее. О’Феллон, большой палец которого отделился от ладони, душераздирающе закричал.
Все внимание Кросса было теперь приковано к детонатору, торчащему из изувеченной руки. Роняя нож, он рванулся рукой к нему и почувствовал, как его рука прикасается к коробке.
Ладонь Кросса сомкнулась на детонаторе, и его собственный большой палец едва не нажал роковую кнопку.
Краем глаза он заметил устремившегося к нему человека. Падди. Бэбкок перевернулся, и в правой руке у него возник пистолет. “Беретта” выстрелила дважды, потом — еще два раза. Падди споткнулся, падая на пол. Кросс перевернулся на спину, откатываясь от его ножа.
— Нам это удалось, — тихо произнес Хьюз. И повернулся к двери. Дети плакали. — Прости меня Бог, — и “Беретта” в руке Хьюза выстрелила еще раз. Кросс перевернулся на живот и посмотрел в сторону двери. Последний из террористов с широко открытыми глазами откинулся на перегородку и упал на пол.
Дарвин Хьюз опустил в кобуру свой пистолет и повернулся к детям, опускаясь на колени.
Потом сорвал с себя маску, закрывающую его лицо.
— Дети, мне очень жаль, что вам пришлось увидеть это. Но другого выхода не было. — Некоторые из детей приблизились к нему, и он обхватил их руками, прижимая к себе. — В мире встречаются плохие люди. Теперь все вы знаете это. И иногда, чтобы помешать им творить зло, нам и самим приходится становиться плохими. Но вы — вы учитесь ценить человеческую жизнь. Как свою — так и жизни других людей.
Кросс медленно поднялся с пола. Картина напоминала сцену из фильма о Бэтмэне или Одиноком Рейнджере, но смеяться ему не хотелось. Он попытался обезвредить детонатор, но оказалось, что у него слитком сильно дрожат руки.
Он вспомнил о Дженни и оглянулся по сторонам. Вольс подвел ее к нему, и она тихо произнесла:
— Агент ЦРУ в сопровождении майора КГБ — видело бы мое начальство!
Кросс встал, и тут Люис Бэбкок, сняв с себя маску, протянул руку за детонатором.
— Дай его мне.
Глава 28
Эйб Кросс окинул взглядом двадцать три ступеньки, ведущие вниз с переднего крыльца. Хьюз и Бэбкок оставались внутри дома. Хьюз только что проиграл партию в шахматы.
О’Феллон изуродовал “Импресс”. Кросс, Бэбкок и Хьюз поступили с ней не лучше, добивая израненное судно. И когда морские волны окончательно сомкнулись над ним, им показалось, что океан на мгновение содрогнулся.
Карты показывали в этом месте глубину более двадцати двух тысяч футов. Так что детально осмотреть затонувшую “Импресс Британия” в поисках укрытой на ней ампулы смогут лишь тогда, когда технология подводных исследований будет значительно усовершенствована. К тому времени русские восстановят похищенный вирус или изобретут что-нибудь похуже, а Соединенные Штаты создадут свою версию такого же вируса или чего-нибудь похуже.
А может быть, к тому времени люди перестанут заниматься подобными вещами. Но в этом Эйб Кросс сильно сомневался. И, вероятно, именно поэтому сказал Дарвину Хьюзу и Люису Бэбкоку, что присоединяется к ним.
Стояла тихая прохладная ночь.
Дженни Холл позвонила ему из Западной Германии. Она освободится через несколько дней. Нет, она не хочет, чтобы он терял время на поездку к ней, так как не знает, когда вернется домой. На этот раз она намерена действительно посмотреть Европу, а не только местные ночные клубы и бары. Но когда вернется — после чего она собирается петь и только петь — она обязательно ему позвонит. Обязательно.
До свидания.
Послышался еще один телефонный звонок. Эйб Кросс почувствовал, как внутри у него все напрягается. Трубку взял Бэбкок. Потом до Кросса донесся его голос:
— Эйб, это тебя.
Кросс отбросил сигарету и, ворвавшись в комнату, буквально вырвал трубку из руки Бэбкока.
— Алло. Эй, послушай, мы могли бы...
— Кросс?
Кросс узнал голос и судорожно сглотнул.
— Вольс?
— Не спрашивай, как я узнал твой номер, старина. У меня всегда были хорошие связи. — Последовала короткая пауза. — Мне подумалось, тебе интересно будет узнать, чем закончилась эта история. Я вернулся в Москву, и что ты думаешь?
— Понятия не имею. Получил выговор?
— Нет, меня наградили медалью! Можешь себе представить? И сейчас у меня своего рода отпуск. Я намерен провести его с Анной — помнишь девушку, о которой я тебе рассказывал, пока мы болтались по морю в ожидании вашей подводной лодки? Кстати, еще раз спасибо за то, что помог сохранить мне свободу.
— Тебе не видать свободы, пока ты занимаешься тем, чем ты занимаешься.
— Как ни странно, я пришел к такому же выводу. На площади Дзержинского я рассказал, что твои соотечественники застали меня врасплох и отняли ампулу. Ты уж прости, но это было необходимо. Полагаю, мысль о том, что эта штуковина имеется и у вас, поудержит пыл наших стратегов.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что пришел к такому же выводу? — поинтересовался Кросс.
— На досуге я просмотрел наши материалы. Выяснилось, что кое-кто из наших людей давно работал с О’Феллоном. Своего рода подготовка антизападных диверсантов. Мне трудно ужиться с этой мыслью, Кросс. Сейчас мы с Анной в Западном Берлине. Я звоню из автомата в холле вашего посольства.
— Неужели ты...
— Да, мы сбежали. Хотя по прежнему остаемся патриотами своей родины. И не станем рассказывать ничего, что могло бы ей повредить. Разве что ровно столько, чтобы получить новые паспорта и стать новыми людьми.
Кросс закурил сигарету.
— Рано или поздно они тебя отыщут.
— Надеюсь, что все-таки поздно. Боюсь, нам вряд ли доведется еще когда-нибудь поговорить. Хотя не исключено, что мы встретимся в том месте, о котором упоминал О’Феллон. До свидания, старина.
— Вольс...
В трубке воцарилась тишина.
— Зачем он звонил? Что-нибудь случилось? — спросил Бэбкок.
Кросс посмотрел на Люиса Бэбкока, затем перевел взгляд на Дарвина Хьюза. Судя по расположению фигур на стоящей между ними шахматной доске, Хьюз был близок к проигрышу.
— Зачем он звонил? — повторил вопрос Хьюз.
— Ничего особенного он не сказал. Расскажу вам как-нибудь в другой раз. Разве что упомянул о месте, где мы когда-нибудь можем встретиться. А я не успел ему ответить.
