Тем тяжелее будет падение - Март Михаил (читать книги без сокращений txt) 📗
— Через два-три дня все материалы будут для тебя готовы.
— Хорошо, а я поищу себе напарника.
Искать его особо не пришлось, другое дело — получить согласие. И в общем-то, Ушаков кандидату на эту роль не очень доверял, даже испытывал некоторое отвращение. В назначенное время Ушаков приехал в развлекательное заведение Бори-Трапезника. Он вошел в знакомый просторный кабинет и увидел приветливое лицо стареющего вора в законе.
— Что надумал, Ваня? Капралов появится здесь с минуты на минуту. Парень чувствует перед тобой вину, а это важно. Ведь он сам сюда пришел. Сорвав куш, он мог свалить с концами, но не сделал этого.
— Вот только из-за этого я с ним и встречусь. Мы поговорим при тебе, Боря.
Скрывать мне нечего, и я хочу, чтобы ты выслушал мою идею. Плохих советов ты мне не давал.
— Я ценю хороших людей, зачем же им плохо делать! Говорите, а потом я выскажу свое мнение. Со стороны всегда виднее.
Родион Капралов не заставил себя ждать, явился вовремя. Трапезник, как боксерский арбитр, представил соперников друг другу и скромно сел в отдалении.
— Я виноват перед тобой, Иван, — начал Родион без всяких вступлений. — Судьба не пощадила твою семью из-за моей глупости. Оправдываться не хочу, потому что оправданий мне нет. Я знаю убийц. От их рук погибли двое моих корешей и тот, кто принимал заказ. Теперь за мной ведут охоту и те и другие. Но мне плевать. Я уже ничего и никого не боюсь. В моей башке сидит только одна мысль, как отплатить подонкам за смерть близких нам людей. Если ты желаешь того же, предлагаю объединить усилия. Готов принять твои условия.
— Мысль такая есть. А для начала ответь мне на несколько вопросов. Четверо преследователей видели тебя в лицо?
— Нет. Когда они вошли в офис, я ослепил их фонарем. Во время погони нас разделяло не менее ста метров, исключая некоторые отрезки, но на улице было слишком темно. Кроме моей спины, они ничего видеть не могли.
— Кто заказчик?
— Марина Грановская. Я имел дело с ее адвокатом. Она знает меня как облупленного. За мной охотится вся ее служба безопасности, правда, не очень усердно. Очевидно, у них есть объекты более важные. Но моя персона занесена в черные списки.
— В сигнализациях разбираешься?
— Это мой конек — электрика, сигнализации, планы и схемы.
— Надо забрать у Грановской документы губернатора. С этого придется начать. Мне нужен напарник.
— Согласен, но перспектив не вижу, тридцать человек охраны. С остальным можно справиться.
— Половина перейдет на нашу сторону. До сейфа нас допустят и назад тоже выпустят, но есть и другие, их придется обхитрить. Идея понятна?
— Понятна. Надо подумать. Нужны чертежи и план участка с домом.
— Обещали достать через пару дней.
— А если мы завалимся, кто отомстит подонкам?
— Значит, мы не должны завалиться. Нам будут помогать бывшие чекисты, но снаружи. Потом мы свяжемся с губернатором и войдем в его окружение. Иначе нам не подобраться вплотную к убийцам. Стоит убрать одного, и они, как римские легионеры, превратятся в черепах с непробиваемым панцирем. Мы должны оказаться среди них как свои. В этом сверхзадача.
— Идея ясна. С таким подходом трудно спорить, но меня смущает операция с Грановской.
— Если степень риска зашкалит за пятьдесят процентов, мы откажемся от заказа. Но об этом поговорим после того, как получим подробные материалы.
— У меня можешь не спрашивать, я уже все решил и назад своих слов брать не буду. Я с тобой.
Ушаков повернулся к хозяину.
— Борис Васильич, ты не найдешь нам какую-нибудь сараюху для экспериментов и опытов, возможно, со взрывчатым веществом.
— Найду, не проблема. Важно, что вы сумели найти общий язык, а это дорогого стоит. Позвольте заказать шампанское в кабинет. За премьеру заранее не пьют, но за успех выпить надо!
Плановая работа в кабинете полковника Саранцева проходила скучно и муторно. Аж скулы сводило от переливания из пустого в порожнее. Ну сколько можно топтаться на одном месте?!
— Следы крови мы нашли, Николай Николаич, — докладывала Задорина, — во дворе дома четырнадцать по Гоголевскому бульвару. Очевидно, Грачкина ранили именно там. Но с офисом на Герцена ничего не получается. Обошли тридцать шесть фирм от крупных до самых незначительных. Подключили участковых и оперов, ребята работают. Ничего пока нет. Никто не заявлял о взломах и пропажах. Это говорит о том, что украден предмет или документ, который не следует афишировать. Они хотят решить проблему своими силами. Начали с резни, ею и закончат. Сейчас они себя ничем не выдадут. Мы взяли в разработку все офисы, но такой объем работы не на день и не на два. По другую линию фронта есть сдвиги Нам удалось установить, что убитые Котов и Грачкин несколько раз работали вместе с неким Родионом Капраловым по кличке Знаток. Именно Капралов разрабатывает операции, отлично разбирается в сигнализациях, в том числе и лазерных. Закончил физико-математический факультет университета. В делах не засвечен. Человек талантливый, а главное, надежный. Подельники его никогда не сдавали. Но пересечений с Ушаковым мы не обнаружили.
— Как вы на него вышли?
— Через Сваху.
Свахой называли убитого недавно Германа Гальперина. Он принимал заказы и формировал команды по специализациям. На даче в подполе Сваха хранил картотеку.
Имен не использовал, только клички. Там мы и нашли карточки с группами.
Составлено хитро: число, год, сумма аванса, состав группы. На трех карточках были записаны Грач, Котик и Знаток. По сети осведомителей мы узнали имя Знатока, ищем. Но пока безрезультатно. Думаю, и на него идет охота. Соседи уверяют, будто к нему в последнее время приходят какие-то странные люди, но никак не застанут дома. Предлагаю силами вашей службы выставить «наружку» возле дома Родиона Капралова. Мне кажется, что третьим, оставшимся в живых, был он.
Ушаков вне подозрения.
Самое непонятное звено из нашего дела — люди, ведущие охоту за мальчиком или Анной Железняк. Задействована очень серьезная организация. Вы уже в курсе, что неизвестный из гостиницы скончался в реанимации. Ему удалили из тела гарпун, он мог остаться в живых, но потерял очень много крови. Так вот, шланг с кровяным насосом был перекушен зубами. Сам он это сделал или кто-то помог, сейчас выясняют эксперты. Но эти люди не любят светиться. Стоит вспомнить сожженное удостоверение на гостиничной лестнице.
— Я не могу в толк взять, как тридцатилетняя артистка с такой ловкостью справляется с препятствиями! Не каждому спецназовцу удастся преодолеть такие трудности. Мало того, она еще ребенка за собой таскает. В голове не укладывается! — не удержался Саранцев.
В кабинет вошел дежурный по райотделу.
— Срочное донесение, товарищ полковник.
— Докладывай, Саша.
— Сообщение с Горьковской железнодорожной ветки. В одном из списанных и загнанных в тупик вагонов обнаружены два милиционера. Оба отправлены в реанимацию с тяжелым отравлением слезоточивым газом. Их сцепили наручниками и заклеили рты скотчем. Документы и оружие похищены. На столике в купе найдена розыскная листовка с фотографиями Анны Железняк и Иннокентия Ушакова.
— Вот стерва! — вырвалось у Саранцева. — Листовку надо перепечатать и добавить предупреждение для органов милиции: «Вооружена и очень опасна». В случае обнаружения вызывать ОМОН или спецподразделение.
Ксения улыбалась.
— Зря насмехаешься, Ксюша. Это же Басаев в юбке, если не опасней.
— Она же не воюет, Николай Николаич. Она защищается. Стопроцентная оборона.
— Ну да! В окна прыгает, спецагентов гарпунит, ментов разоружает и сковывает наручниками. И все это легко и без напряга! Попробуй с помощью веревки из моего кабинета в дежурную часть попасть!
— Легко. Только там решетки на окнах.
— Ну вот, еще одна выискалась.
— Я-то в спецшколе училась, а она театральный институт заканчивала. Однако Анна действует, а я с бумажками по городу ношусь. Уже задыхаюсь от канцелярской пыли.
