Реальная угроза - Клэнси Том (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Может быть, преданно начищал до блеска дверную ручку у начальника? — подумал Джек, заканчивая доклад.
Впрочем, теперь это не имело значения. Президент обратил на него внимание, когда Каттер был в составе команды Джеффа Пелта, и после возвращения Пелта в академические круги — он занял должность профессора кафедры международных отношений Виргинского университета — Каттер перешёл на его должность так же аккуратно, как эсминец ошвартовывается у пирса. Каттер сидел за своим столом в образцово сшитом костюме и пил кофе из кружки с выгравированной на ней надписью «Белкнап», что должно было напоминать посетителям, что он когда-то командовал этим крейсером. На случай, если какой-то посетитель не заметит этого — в кабинете советника по национальной безопасности редко бывали «какие-то» посетители, — стена с левой стороны была сплошь покрыта памятными знаками с кораблей, на которых он служил, и таким количеством фотографий с автографами их владельцев, что сделала бы честь конторе агента, представляющего интересы актёров в Голливуде Морские офицеры называют такой феномен стеной под названием «Я люблю себя!», и, хотя у большинства они есть, моряки предпочитают держать их дома.
Райану не нравился Каттер. Ему не слишком нравился и Пелт, но разница между ними заключалась в том, что Пелт был почти так же умён, как и считал сам, тогда как у Каттера между собственным мнением и действительностью был немалый разрыв. Адмирал с тремя звёздами на погонах оказался на посту, где требовался ум, намного превосходящий тот, что был у него, но у адмирала не хватало здравого смысла догадаться об этом. А вот уж совсем плохо было то, что, хотя Райан тоже занимал пост специального помощника, это не был пост специального помощника президента. В результате Райану приходилось докладывать Каттеру, нравилось это ему или нет. А пока его босс находился в госпитале, подобные доклады станут частым явлением.
— Как дела у Грира? — спросил адмирал. У него был гнусавый акцент уроженца Новой Англии. Но Райан ничего против этого не имел — акцент напоминал Джеку о годах учёбы в Бостонском колледже.
— Врачи ещё не закончили обследование. — В голосе Райана звучало беспокойство. Он знал, что все указывало на рак поджелудочной железы и шансы на выздоровление практически были равны нулю. Он проверил это у Кэти и попытался было устроить своего босса в больницу Джонса Хопкинса, но Грир служил на военно-морском флоте, а потому его отправили в Бетесду. И хотя военно-морской медицинский центр в Бетесде являлся лучшим госпиталем на флоте, ему всё-таки далеко было до больницы Хопкинса.
— Вы собираетесь исполнять его обязанности? — спросил Каттер.
— Извините, адмирал, но это деликатный вопрос, — ответил за своего коллегу Боб Риттер. — В отсутствие адмирала Грира доктор Райан будет иногда представлять его.
— Если вы сумеете справляться с этим так же успешно, как с сегодняшним докладом, мы сработаемся. Жаль Грира Надеюсь, его состояние улучшится. — В голосе Каттера эмоций было не больше, чем если бы он справлялся о номере нужного дома.
У тебя по-настоящему отзывчивое сердце, правда? — подумал Райан, закрывая свой кейс. Не сомневаюсь, команда крейсера «Белкнап» души в тебе не чаяла. Но Каттеру платили не за доброту и отзывчивость. Ему платили за то, что он давал советы президенту США. А Райану требовалось информировать советника, а не испытывать к нему тёплые чувства.
Каттер был совсем не дурак, этого Райан не мог не признать. Он не был экспертом по части разведки и не мог похвастать специальными знаниями Джека, как не обладал и инстинктом Пелта в закулисных политических комбинациях, и в отличие от последнего предпочитал действовать, не консультируясь с Госдепартаментом. И уж вне всяких сомнений, адмирал не имел ни малейшего представления о том, что происходит в Советском Союзе, какие процессы там развиваются. Он сидел в этом кресле с высокой спинкой за письменным столом из тёмного дуба потому, что был известным экспертом в других областях, где, по-видимому, в данный момент сосредоточивались интересы президента. Здесь интуиция подвела Райана. Он вернулся к своей информации, касающейся интриг, которые КГБ вёл в Центральной Европе, вместо того чтобы довести до логического завершения первоначальную мысль. Вторая его ошибка была более существенной.
Каттер знал, что ему далеко до Джеффа Пелта, но считал это поправимым.
— Мне было приятно снова встретиться с вами, доктор Райан. Это был превосходный доклад. Я сообщу об этом президенту. А теперь прошу нас извинить, мы с заместителем директора должны кое-что обсудить.
— Встретимся в Лэнгли, Джек, — сказал Риттер. Райан кивнул и вышел из кабинета. Они подождали, пока за ним закрылись двери, и заместитель директора ЦРУ по оперативной деятельности представил свой доклад по операции «Речной пароход». Доклад занял двадцать минут.
— Каким образом будут координироваться действия? — спросил Риттера адмирал.
— Как обычно. Единственным положительным моментом в провале операции «Пустыня-1» было то, что она доказала надёжность спутниковой связи. Вам уже приходилось знакомиться с портативной аппаратурой связи? — спросил заместитель директора. — Она входит в стандартное снаряжение лёгкой пехоты.
— Нет, я знаком лишь с корабельной аппаратурой. Её никак не назовёшь портативной.
— Так вот, пехотный вариант состоит из двух частей — Х-образной антенны и небольшого проволочного штатива, похожего на пару проволочных вешалок. Сам приёмопередатчик помещается в рюкзаке, вместе с телефонной трубкой он весит пятнадцать фунтов, но имеется и телеграфный ключ на случай, если говорить опасно. Связь осуществляется на одной волне очень высокой частоты и ведётся в кодированном режиме. Надёжность связи исключительно высока.
— А если нужно сохранить связь в полной тайне? — Каттера это очень беспокоило.
— Если операция проводится в густонаселённом районе, — объяснил усталым голосом Риттер, — активные действия противника исключены. Более того, по совершенно очевидным причинам он будет действовать главным образом ночью. Поэтому наши люди днём станут отсыпаться, а передвигаться будут только в темноте. Они подготовлены и экипированы именно для ночных операций. Мы все обдумали и предусмотрели. Наши люди уже прекрасно подготовлены, и мы...
— Как будет производиться их снабжение?
— Вертолётом, — ответил Риттер. — Группой спецназа во Флориде.
— А может, лучше использовать морскую пехоту?
— У морской пехоты иные задачи. Мы уже обсуждали это, адмирал. Наши парни лучше подготовлены, у них отличное снаряжение, большинство уже побывали в таких районах, и их проще незаметно подключить к программе, — по крайней мере, в двадцатый раз объяснил Риттер.
Каттер не любил прислушиваться к тому, что говорят другие. Собственные мнения, по-видимому, блокировали его слух. Интересно, подумал заместитель директора ЦРУ, как справляется с ним президент, однако тут ответ был ясен.
Шёпот президента был для него куда громче чьих угодно воплей. Беда была лишь в том. что президент слишком часто полагался на мнения идиотов, которые превращали его желания в действительность. Риттер ничуть бы не удивился, если бы узнал, что его мнение о советнике по национальной безопасности совпадало с мнением Джека Райана; просто Райан не подозревал о причине.
— Хорошо, это ваша операция, — произнёс Каттер после секундного молчания.
— Когда начнёте?
— Через три недели. Вчера вечером получил сообщение. Подготовка продвигается отлично Все уже приобрели нужные навыки. Следует всего лишь отработать кое-какие тонкости. Пока нам везло. В процессе подготовки никто не пострадал.
— Кстати, давно вам принадлежит этот лагерь?
— Тридцать лет. Первоначально он предполагался как радиолокационная станция противовоздушной обороны, но по какой-то причине сократили ассигнования, и ВВС передали лагерь нам. С тех пор мы используем его для подготовки агентов. Его нет ни на одной военной карте. Формально он принадлежит некой зарубежной корпорации и используется в случае надобности. Осенью мы иногда сдаём его в аренду как охотничий лагерь. Он даже приносит нам доход, что даёт все основания не наносить его на карты среди военных баз. Вы можете спросить, так ли уж он скрыт? Достаточно сказать, что во время войны в Афганистане мы занимались там тем же, чем и сейчас, и никто ни о чём не пронюхал.
