Жестокость и воля - Зверев Сергей Иванович (электронные книги без регистрации .txt) 📗
В приемной он едва не столкнулся с уже знакомым ему сотрудником центра, которого звали, кажется, Никитой Григорьевичем. Судя по всему, он терпеливо дожидался окончания разговора главврача с посетителем и сразу же направился в кабинет Мокроусова.
Попрощавшись с секретаршей, Панфилов покинул приемную.
В лифте Константин оказался не один. С одного из верхних этажей здания центра спускалась невысокая молодая женщина лет двадцати семи в скромном костюме, на лацкане которого сверкала изящная золотая брошка.
На ее лице в отличие от секретарши Мокроусова почти отсутствовал грим. Но эта естественность только украшала ее. Коротко стриженные темные волосы, чуть смугловатая кожа и карие глаза выдавали в ней уроженку юга.
Константин редко встречал женщин такого типа. Она была полной противоположностью его первой и до сих пор единственной любви — Лене Киреевой.
Правда, когда-то в Афгане, попав в армейский госпиталь, расквартированный в Кабуле, он встретился с медсестрой, похожей на его нынешнюю попутчицу по лифту. С той маленькой симпатичной украинкой у Константина завязалось нечто похожее на роман. Увы, этот роман не имел продолжения.
— А я думал, что в больнице все должны ходить в белых халатах, — даже не зная зачем, произнес Панфилов.
Если бы женщина не ответила ему ни единым словом, он бы наверняка не стал продолжать разговор. Но, к его удивлению, она широко улыбнулась и с некоторым кокетством сказала:
— У нас не больница, а медицинский центр. Как говорят в Одессе, это две большие разницы.
Константин тут же испытал желание продолжить знакомство.
— Вы были в Одессе?
— Да, я жила там несколько лет.
— Здорово, — сказал Константин. — Я в Одессе ни разу не был, но всю жизнь мечтал попасть туда.
— Заметно, что вы там не бывали, — продолжая улыбаться, сказала брюнетка.
— Почему заметно?
— Вы неправильно выговариваете название этого города.
— Да? — искренне изумился Константин. — А что ж тут неправильного? Одесса, она и есть Одесса.
— Вы даже не замечаете, что говорите
«Одэсса», а ведь каждый, кто хоть раз побывал там, знает, что нужно произносить это название мягко, через «е». Понимаете теперь?
— Спасибо, что просветили. Константину вдруг захотелось, чтобы этот лифт застрял где-нибудь между этажами. Но, к сожалению, двери на первом этаже открылись, и молодая женщина зашагала по вестибюлю по направлению к выходу.
Константин, чуть замешкавшись, бросился догонять ее. Ему вдруг очень захотелось поговорить об Одессе. Кстати, он не упустил возможности оценить фигуру брюнетки и остался очень удовлетворен увиденным. В конце концов не все же рождаются высокими и длинноногими.
Мучительно думая, как продолжить разговор, Константин не нашел ничего лучшего, как снова спросить:
— Почему же вы без белого халата? Вы что, больная?
— Я вполне здорова, — не оборачиваясь, ответила она.
— Значит, навещали кого-то?
— Вы опять ошиблись.
Она наконец повернула голову в его сторону и все с тем же кокетством сказала:
— Я здесь работаю. Просто у меня закончилось дежурство.
— Так вы врач?
— Опять не угадали. Я всего лишь медсестра.
— Знаете, — обрадованно воскликнул Константин, — я бы с удовольствием сломал себе ногу, чтобы только попасть к такой медсестре.
— Я не стою вашей ноги.
Две половинки стеклянных дверей разъехались в стороны, выпуская их из прохладного вестибюля в теплые объятия летнего московского вечера.
— Вы сейчас домой? — спросил он.
— Эта догадка делает вам честь, — без всякой язвительности сказала она.
— У меня машина, могу вас подбросить.
— Спасибо, — спокойно сказала она, — но в этом нет необходимости. Мне все равно в другую сторону.
— Я вам не нравлюсь, — прямодушно бухнул Константин.
— Дело не в этом, — рассмеявшись, сказала она.
— А в чем же?
— Просто я не люблю знакомиться в транспорте.
Давая понять, что разговор закончен, она быстро зашагала по аллее парка. Константину оставалось только проводить ее взглядом и, развернувшись, отправиться к машине. Он ни секунды не сомневался в том, что этот разговор еще продолжится.
Глава 15
День близился к концу. Добропорядочные москвичи покидали свои рабочие места в конторах и учреждениях, оставив служебные заботы до следующего утра.
Кого-то волновали политические страсти, и они спешили на очередной митинг, других больше волновало содержимое домашнего холодильника и собственного желудка. Этих привлекали многочисленные магазинные прилавки.
Театралы заполняли кассы, окружали распространителей билетов, стремясь посмотреть нашумевший спектакль или послушать любимого певца.
Гвоздем концертного сезона и абсолютным любимцем московских женщин этим летом был Александр Малинин. Его программа, целиком состоящая из песен на стихи поэтов серебряного века и слегка подзабытых русских романсов, била все рекорды популярности.
Билеты на его концерты расхватывались, как горячие пирожки, в магазине «Мелодия» осчастливленные поклонницы прижимали к груди долгоиграющие пластинки с его портретом, всхлипывали: «О, этот Малинин, он такой романтичный!»
Молодежь, посмеиваясь над восторженными дамами, в основном бальзаковского возраста, валом валила на «ДДТ», «Алису», «Наутилус Пампилиус». На стадионах вслед за Шевчуком хором подпевали: «Революция, ты научила нас верить в несправедливость добра… »
В воздухе витал дух перемен. Он ощущался сквозь нагретый солнечными лучами и асфальтом улиц воздух, проникнув через движение толп людей и потоки машин. Он был ощутим в телевизионном и радиоэфире.
—… Борис Николаевич Ельцин и председатель Верховного Совета РСФСР Руслан Имранович Хасбулатов подписали совместное заявление, в котором приветствуется решимость народов Прибалтики к независимости и государственному суверенитету. После известных событий января нынешнего года в Вильнюсе, когда регулярные части Советской Армии были брошены на подавление выступлений граждан Литвы, нынешнее руководство Советского Союза не имеет морального права…
— Можно, Виктор Иннокентьевич?
— Заходите.
Массивная, обитая кожей дверь кабинета едва слышно скрипнула, пропуская нескольких человек в почти одинаковых темно-серых костюмах. Пока они занимали свои места за длинным столом со столешницей из орехового дерева, хозяин кабинета Виктор Иннокентьевич Крючков с мрачным видом смотрел на миловидное лицо Татьяны Митковой.
— … Вице-президент Российской Федерации Александр Руцкой и Председатель Совета Министров России Иван Силаев во время рабочей встречи в Кремле обсуждали вопрос реформирования сельского хозяйства и повышения эффективности аграрного производства…
— Козлы, — раздраженно бросил Крючков и нажал кнопку на пульте.
Экран малогабаритного телевизора «Филипс», установленного на железной стойке, укрепленной к стене кабинета под портретом Феликса Эдмундовича Дзержинского, погас.
Руководителю службы безопасности совместного советско-германского предприятия «Интермедсервис» было отчёто раздражаться.
Страна, по его глубокому убеждению, катилась в пропасть, и каждый выпуск телевизионных новостей только подтверждал это.
Политики разных мастей и калибров тянули одеяло на себя, разглагольствовали о суверенитете и независимости, экономических реформах и преобразованиях.
Безответственные болтуны мечтали о власти. А к чему это привело?
Прибалтийские республики уже объявили о своем выходе из состава Советского Союза. Россия ставит собственные законы выше союзных. Скоро даже азиаты рванут кто куда. А этот демагог Горбачев смотрит на все сквозь пальцы, надеется увещеваниями добиться порядка.
Надо бы этих националистов не саперными лопатками усмирять, а танками. Вон, взять бы пример с китайцев. Два года назад, когда прозападно настроенные студенты заняли в Пекине площадь Тяньаньмень, коммунистическое руководство Китая просто раздавило их гусеницами танков. Ну и что из того, что их осудило мировое сообщество? Плевать они хотели.
