Мой желанный убийца - Рогожин Михаил (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗

— Ходят слухи, что у тебя богатый дружок имеется, — шепчет он мне.

Пожимаю плечами.

— Не отнекивайся. Мне известно. Если меня сведешь с ним, квартиркой и в дальнейшем пользоваться будешь… — подмигивает и хлопает по моей вылезшей из-под халата коленке.

Старый хрен! Убей, не понимаю, кого он мне приписывает.

— Вы… Как вас?

— Иван Христофорович.

— Да-да. Вы меня с кем-то пугаете. Мы живем скромно. Пат, ну, отец значит, дочку похоронил. Квартира ее, поэтому он здесь по праву.

— Ошибаешься, девуля-красуля. Он не прописан. Завещания не имеется. Жилплощадь не приватизирована. Получается, оба вы временные. А про дружка можешь признаться. Я к нему интерес имею.

Вот пристал. О ком спрашивает? Богатый… Наверняка видел меня с Вадимом Борисовичем… Тогда понятно.

— Какие у вас дела к Вадиму Борисовичу?

— Не Вадим, а Владимир Борисович.

Достал, старый хрен. Я всю ночь с этим Вадимом трахалась, а он мне рассказывает, как его зовут! Стараюсь Держаться не нагло. Повторяю:

— Его зовут Вадим Борисович.

Старик отрицательно машет головой. Потом вдруг соглашается:

— Может быть… А какой он из себя?

Нехотя описываю:

— Высокий, полный, детское лицо. В очках. Руки волосатые. Золотой перстень.

— Нет, нет, не он! — старый хрен совсем обалдел. Машет перед моим носом дурацкой палкой. — Я тебе о другом говорю.

— Другого не знаю.

— Знаешь. С кем познакомилась после того, как тебя… словом, без обоюдного согласия…

Я вся впадаю в дрожь. Неужели Валерий меня выследил? Ах ты, гад!

Вскакиваю:

— Значит, вы знакомы с этим подонком?

— Каким?

— Валерием.

— Кто он?

— Клиент Юрика!

Старик шумно выдыхает воздух:

— Я о спасителе твоем говорю.

— А… о Борисе… — успокаиваюсь я.

— Да не Борис его зовут. Всех своих дружков перепутала, — снова начинает заводиться старый хрен.

— А я говорю — Борис. Он меня к Юрику возил. Его Юрик перепугал до смерти. Смылся на раз. Насчет богатства что-то незаметно. «Жигули» дрянные и сам не по фирме. Впрочем, я не знаю. Не дружок он мне вовсе. Подвез пару раз и, слава Богу, исчез. Желательно навсегда.

Старик не на шутку расстраивается. Забывает про собственный шепот, принимается меня отчитывать:

— Дура полная! Такие тузы раз в жизни выпадают. Найди его и полюби. А как все у вас сладится, дай мне знать. Вот открыточка с обратным адресом, бросишь в ящик.

Тычет мне открытку с днем рождения.

— Почему вы решили, что он богатый? — спрашиваю больше по инерции, чем из интереса.

— Эх, девуля-красуля, поверь пожилому человеку. Найди и полюби. Но о деньгах и богатстве не спрашивай. Само придет в руки. Тот случай, когда молчание действительно обернется золотом. И обо мне не вспоминай. Просто напиши на открытке: «Спасибо». Больше говорить не о чем. Показывай третью комнату.

Старый хрен и туда поперся первым. Пат с открытыми глазами, но в них никакого присутствия сознания. Иван Христофорович прохаживается по комнате, не обращая никакого внимания на сидящего в кресле Пата. Выглядывает в окно.

Стучит по стенам. Подходит к старому шкафу, где висят вещи Пата.

— Это дерево называется «птичий глаз». Отличный шкаф. Конец девятнадцатого века. Его бы почистить да воском натереть. Сзади-то стенка небось фанерная, — бесцеремонно открывает дверцы шкафа, лезет внутрь рукой. — Так и есть, фанера. Если надумаете продавать, хорошие деньги за него отвалю.

— Не продается, — вдруг захрипел Пат и попытался подняться из раскачавшегося кресла.

Иван Христофорович быстренько отошел от мебели и, кивнув головой, констатировал:

— Папаша-то хорош. С утра надрался. И то правда — лучше с утра, чем с перерывами, — после чего легко, даже не опираясь на палку, выскользнул из комнаты, забыв про свою хромоту.

Провожаю его до двери и не решаюсь снова начать о Борисе. Он тоже не склонен продолжать разговор. Стою с открыткой в руке и не имею понятия, как поступить дальше?

Лимон оставил свою машину на мрачной улице подмосковного городка.

Пешком прошел к трассе и принялся высматривать машину «скорой помощи». Ждать пришлось недолго. Неподалеку находилась областная станция «Скорой помощи».

Повидавшая виды белая «волга» — фургон притормозила возле Лимона. В салоне, кроме водителя, никого не было.

— Свободен?

— Есть чуток времени. Но в Москву не повезу, — сразу предупредил шофер.

— Мне недалеко. В Павловскую слободу, — пояснил Лимон. В его руке возникла тысячная купюра.

Шофер оценил щедрость клиента, и они поехали. Часть пути шла через еще темный утренний лес. Ни встречных машин, ни фонарей. В полосу дальнего света попадали лишь гнущиеся к земле от снежных наростов еловые лапы. Водитель включил музыку и довольно улыбнулся, положив тысячерублевку в карман.

— Останови, — приказал Лимон.

— Зачем?

— Выпьем по маленькой, — Лимон достал из сумки литровую бутылку «Московской».

— За рулем не употребляю. При нашей работе исключено. А ты давай, штука полезная, — он остановил машину и включил свет в салоне.

Лимон открыл бутылку. Достал из сумки пакет сока и пластиковый стакан. Налил себе грамм сто и выпил. Потом передал стакан водиле. Наполнил до краев.

— Пей.

— Сказал же — не положено, — заупрямился парень, не зная, куда деть полный стакан.

Лимон вытащил пистолет и приставил дуло прямо ко лбу изумленного водителя.

— Пей. Другого выхода нет.

— Я же на работе, — заикаясь, все еще не веря в происходящее, залепетал он.

— Пей. Мне ждать некогда.

— Шутки дурацкие…

— Пей, или спущу курок.

Парень выпил. Лимон заботливо протянул ему пакет с соком.

— Наливай еще.

— С ума сошел?

— Должен добить бутылку.

— Литр? Как же я поеду?!

— Поеду я. А ты отдохнешь под кустиком, — На морозе?

— Предпочитаешь быть трезвым, но мертвым? — без тени юмора спросил Лимон.

Больше вопросов не последовало. Парень взял литровую бутылку и судорожно принялся переливать в себя ее содержимое, изредка запивая соком.

Лимон терпеливо ждал. Бутылка опустела. Парень, икая, смотрел на него безумными глазами.

— Выходи.

Водитель мотнул головой и медленно стал выбираться. Нога зацепилась за педаль, он повалился на шоссе. Попробовал встать. Не получилось.

Напомнил Лимону Блэка на даче заместителя. Парень все-таки встал. Вертел головой, не двигаясь с места. Лимону пришлось вылезти из машины. Отвел его к кювету и хорошо врезал по челюсти. Водитель молча повалился в снег. Лимон быстро сел на его место, развернулся и помчался к Новорижской трассе.

В то время, как Лимон заливал водку в шофера, на даче заместителя вице-премьера происходил обычный утренний скандал. Маринка капризничала и не хотела собираться в свою любимую школу. У Светика убежало молоко и сгорели гренки. Стае возился возле жалобно скулящего Блэка. Собаку рвало. Тело дергалось в судорогах. Обычно Маринку возил в школу Стае. Но сегодня повезет Светик, потому что боится оставаться с умирающей собакой. Ветеринар обещал приехать в течение часа, но это ничего не значит. Стае доказывает, что по такой дороге Светику будет трудно вести машину. Лучше ехать ему. Маринка хочет с мамой. Светик ни за какие деньги не останется с Блэком. Она не может видеть рвоту. К тому же Константин Опиевич сразу из аэропорта поедет в Совмин. Она навестит его. Ему будет приятно. Между собой Светик и Стае называют мужа официально. Светик называет его ласково — Поль, сокращенно от Константинополя.

Стае сдался. Пусть катится к своему Полю. Поторапливая сонную Маринку, Светик уселась в вишневую «девятку».

Новорихское шоссе занятно тем, что недостроено с двух сторон. До Риги по нему уже никогда не доехать. Но и до Москвы по прямой не получается.

Замечательная широкая трасса мало загружена транспортом и совершенно забыта милицией. Зато скорость можешь выбирать любую. Светик ехала быстро. Вокруг ни души.